– Привет!
– Привет!
Сколько же мы не виделись? Пожалуй, без малого три года. Да, точно, как раз со времени моей свадьбы. Почему? Не знаю. Скорее всего, просто вращались в разных кругах. А может, ребенок и… моя столь быстро последовавшая вслед за первой новая беременность? Как бы то ни было, положа руку на сердце могу сказать, что всё это время я об Олеге практически не вспоминала: слишком много было других забот.
– Узнал?
– Конечно.
– Обижаешься, что я о себе не напоминала?
– Нет, разумеется. Понимаю твои обстоятельства.
– Догадываешься, почему сейчас звоню?
– Было бы странно, если бы не позвонила!
– Не мешало бы встретиться.
– Без проблем.
– Что, если на прежнем месте?
– Годится.
Я внимательно проанализировала содержание нашего по меньшей мере загадочного разговора и не нашла в нём ни одной зацепки. Что ж, поневоле приходилось быть не просто осторожной, а сверхбдительной. Тот человек, о котором я хотела поговорить с Фомичом, был слишком опасен. Не сам по себе, а неизвестностью – невозможностью понять ни кто он сам, ни кто за ним стоит.
Я с досадой потёрла ноющую поясницу и не удержалась от того, чтобы не выругаться: только такой вот занудной, непредвиденной, буквально как снег на голову свалившейся канители мне сейчас и не хватало.
Странно, но первую беременность я перенесла гораздо легче, вообще практически её не ощущала, – на этот раз всё давалось куда труднее: постоянно скакало давление, я растолстела, чего со мной вообще никогда в жизни не случалось, появилась раздражительность, а порой даже и наваливалась совсем не присущая мне тоска. Я уж не говорю о токсикозе. Приходилось постоянно таскать с собой пакеты, ну вроде тех, что выдают в самолёте.
Я походила по комнатам, пытаясь сосредоточиться на предстоящем разговоре, но ничего путного в голову не приходило. В конце концов я поднялась к себе в спальню и предалась своему любимому в последнее время занятию – сну. Я понимала, конечно, что нужно следовать советам врачей: постоянно двигаться, поменьше есть мучного, сладкого и прочее, прочее… но почему-то всё делала наоборот. Хотя обычно бываю на редкость послушной девочкой. Всё, отбой!
Фомич поджидал меня у своего любимого кафе в машине. Уроки, которые он мне в своё время преподал, я хорошо усвоила, поэтому, не останавливаясь, проехала дальше, как будто и не заметила Олега. Он двинулся за мной через какое-то время, проверяя, нет ли хвоста. В конце концов мы уединились в знакомом дворике, я пересела в его драндулет.
– Как дела? – поинтересовалась я больше из вежливости, и без того зная, каким будет ответ.
– Нормально. Как ты?
– Как видишь, – ответила я и выпятила свой живот.
Олег оживился.
– Да я заметил уже. Кто – не знаешь ещё?
– Девочка, – ответила я с гордой важностью. – Но никому не говорю пока. Только тебе, по секрету. Мало ли что.
– Понятно, – улыбнулся во весь рот Фомич. – Сладкая парочка. К твоему Артёму. Кстати, как он?
– Уже ходит. Няня хорошая. В принципе, я вполне могла бы и сама справиться, но муж настоял. Хотя, если честно, я такой клушей стала! Ничего не хочется делать, только сплю да ем.
– Заметно, – не удержался всё-таки от подковырки Фомич. Ну никакой тактичности, Чугун – он и есть Чугун. Но я лишь в тон ему похихикала. Ладно, погоди, сейчас я своё отыграю.
– Давай ближе к делу, – предложила я.
– Давай, – не возражал Фомич. – Сначала информация: что знаешь ты и что знаю я. Начнём с тебя, пожалуй.
– Нет, лучше наоборот, – не согласилась я.
– Наоборот так наоборот. – Благодушию Олега, казалось, не было предела. Может, хорошая погода была тому причиной, может, он просто рад был после долгого перерыва увидеть меня. – Итак, к делу. Совершено покушение на одного из самых перспективных молодых работников Центробанка Илью Соколова. Снайпер промахнулся, хотя сделал по меньшей мере три выстрела, так что, скорее всего, это была лишь акция устрашения. Естественно, резонанс в прессе, на телевидении, версии самые разные. И всё бы ничего, если бы одна из таких версий не проскользнула в самом скандальном из наших жёлтых изданий. Эдакая коротенькая реплика в колонке светской хроники: не исключено, мол, что покушались вовсе не на жизнь молодого банкира, а на его жену, ставшую в своё время жертвой четырёх насильников, отсидевших свой срок и выпущенных на свободу. По предположениям, Анна Соколова уже получала угрозы в свой адрес, но не придавала им особого значения. Ну и, как говорится, ждите, продолжение следует. И уж если оно последует, то вроде как мало не покажется. Продолжение последовало. Буквально на следующий день проныра-журналист, известный в своих кругах под именем Пишущий, а за глаза – Писающий мальчик (заставка такая у колонки светской хроники, которую он ведёт), был избит, ограблен; ключами, которые у него были с собой, открыли его квартиру и хорошенько почистили. Похищены планшет, ноутбук, а заодно и все флешки, диски, на которых могла находиться хоть какая-то информация. Поражает в данном случае оперативность: никаких угроз, попыток договориться – сразу в лоб, а там решай сам, что будет с тобой дальше. Кто сработал? Непонятно. Охрана Соколова? Исключено: уголовное дело, кто из «стражников» пойдёт на такое? Божья коровка – его жена Анна? Тоже нереально. Но как бы то ни было, очень хотелось бы знать: что же там всё-таки было, в этих, как их принято называть сейчас, гаджетах? Ты случайно такими сведениями не располагаешь? Думаю, сейчас как раз подоспела моя очередь слушать.
Я скривила губы.
– Олег, не придуривайся. Ну что ты мне тут наплёл? Всё, что было в СМИ, в интернете, я и без тебя знаю. Давай конкретнее. Ты сам привлечён к этому делу?
Фомич усмехнулся.
– С какой стати? Я не спец по политике, да и вообще птица не того полёта. Создана комиссия, работают люди. В поте лица. Версия с тобой, естественно, тоже с момента её публикации, принята к сведению, но меня давать показания по ней ещё не вызывали, хотя потревожат наверняка. Если кто-то отследил нашу сегодняшнюю встречу, вполне могут и пинка под зад дать из органов. Так что же, информацией так и не поделишься?
Я с досадой вздохнула.
– Ну да, конечно, прямо агентство «Анна-ньюс». Я думала, ты мне поможешь?
– Да знать хотя бы, кто пацана приложил, – пробормотал Чугун, – уже было бы легче.
