— У меня для тебя две новости.
— Как всегда — белая и черная? — Анаит рассмеялась и обняла Чин.
— Ты права, — Чин хмыкнула и подняла голову, всматриваясь в лицо своей названной сестры. — Никогда почему-то не бывает, чтобы обе были белыми. Две черные — запросто. А вот чтобы две белые… С какой начинать?
Анаит вздохнула:
— С черной. Чтобы потом послевкусие перебить.
— Тобой вновь очень настойчиво интересовался благородный дор Перрсон. Он желает купить себе девочку для удовольствий, которая работает под именем Анаит… на постоянной основе, так сказать. В единоличное пользование.
Анаит передернулась. Острой сталью полоснули воспоминания: мрачный Мэрдриб, Ад-Баккр, аукцион, на котором покупатели ощупывают рабов, как породистых саримов — и в рот заглядывают, и в другие отверстия тоже…
— Что ты ему ответила?
Чин пожала плечами:
— Что Анаит уволилась и уехала в другой город. Но, ты знаешь, кажется, он не поверил.
— Ладно. Дракон с ним. А что за белая новость?
— Я нашла тебе занятие на завтрашнюю ночь. Появился мой давнишний клиент. Прислал слугу с заказом. Я думаю, он приезжий. Посещает столицу по своим делам два-три раза в год, а заодно немного разнообразит себе личную жизнь… Причем всякий раз заказывает себе девочку совершенно определенного склада.
— А именно?
— Ему нужна универсалка, Анаит. Та, кто сначала жестко отстрапонит его, а потом сама станет жертвой насилия уже с его стороны.
— Ты же знаешь — я не очень умею быть верхней… Тем более если речь о сексе с таким вот... раскладом.
— Зато потом ты получишь свою порцию счастья. Мои девочки, которые у него раньше уже побывали, говорили, что там всегда все очень… реалистично. Нет! Никакого членовредительства! Все в рамках. И что мне особо нравится, он каждый раз предварительно четко оговаривает все, что может себе позволить. Спрашивает, что купленная им шлюха может принять, а что категорически нет. И платит щедро… Гм… Тебе это, конечно, неважно, Анаит, но остальные подобное ценят.
— И что ж к нему тогда очередь не стоит?
Чин скользнула в сторону и, забравшись на обитую вышитым арахнисовым шелком кушетку, изящно свернула кольца своего песочно-черного хвоста. Анаит последовала за ней и устроилась рядом на полу, засматривая названной сестре в лицо:
— Ну же, Чин. Не томи.
— Понимаешь, он… странный. Не позволяет к себе прикасаться больше необходимого, не позволяет видеть себя. Его основное условие — глухая маска на лице шлюхи, которую он собирается пользовать. Для тебя вроде ничего нового, но его вариант маски еще строже. Он требует, чтобы она была без прорезей для глаз. И вообще есть в нем нечто такое, что заставляет моих дурочек его бояться. Сколько ни пыталась разговорить их, так никто мне ничего путного и не сказал. Кроме одного: у клиента очень крупный член. Не всякий сможет принять без проблем.
— И к такому типу, от которого разбежались все твои девицы, ты решила отправить меня? — Анаит рассмеялась.
Чин кивнула и улыбнулась в ответ, глядя сестре в лицо сверху вниз:
— Не думай, что я сошла с ума. Мне действительно кажется, что он — то, что ты давно ищешь. Я и раньше о нем думала, но до этого момента вы все время… не совпадали. Когда приезжал он, ты всякий раз оказывалась или слишком занята, или вовсе в отъезде. Этот человек (а он принадлежит к твоей расе, Анаит) покупает у меня себе девочек на ночь уже не первый год. И пока что ни одна из постельных игрушек не вернулась от него сломанной. Перепуганной — да. Расстроенной — несомненно. Но целой и невредимой, насколько это возможно после жесткого секса со связыванием и использованием разных эротических приспособ.
— А он все это любит?
Чин кивнула, продолжая улыбаться:
— Так же, как и ты, сестричка. Так же, как и ты… Не правда ли, все это выглядит весьма… перспективным?
Так и получилось, что ранним вечером следующего дня Анаит, облаченная лишь в кожаную маску, которая закрывала ей голову полностью, оставляя открытыми ноздри и рот, и в длинный просторный плащ с глубоким капюшоном, стояла перед дверью черного выхода из борделя.
— Чувствую себя так, словно на мне снова паранджа, Чин, — шепнула она и сжала маленькую руку своей названной сестры. — Кажется, что сейчас дверь распахнется, а за ней — все черное, каменное и пахнет тленом и сыростью...
Чин тоже сжала ладонь Анаит сильнее, потянув ее за собой:
— Пошли. Слышишь? Карета подъехала. И помни — это все игра, которую ты сможешь в любой момент остановить. Я знаю, где ты, с кем ты, и тебя заберут, как только оплаченное им время истечет. Не волнуйся и насладись сполна, сестричка.
Экипаж остановился прямо у входа. Было слышно, как кучер спрыгнул с козел, тяжело протопал в их сторону, почтительно поздоровался с Чин, а после помог Анаит усесться на сиденье.
— Проследи за тем, чтобы все прошло нормально, Бэз, — проговорила Чин и деловито оправила на Анаит распахнувшийся плащ. — А ты не свети своей неземной красотой на все окрестности. Все, езжайте.
Дорога заняла не более получаса, и вскоре тот же кучер помог Анаит спуститься на землю, а после завел ее в какое-то помещение.
— Ты в центре комнаты, — проворчал Бэз, снимая с Анаит плащ и помогая разуться. — Тут и стой. Когда я уберусь отсюда, к тебе выйдут.
И Анаит осталась стоять — нагая и лишенная зрения. После того, как Бэз выкатился на улицу, в доме наступила могильная тишина. Лишь чуть в стороне что-то потрескивало, и, поскольку оттуда же шло тепло, приятно окутывая кожу, не сложно было заключить, что там разожжен камин.
— Потрясающе, — произнес низкий голос прямо у Анаит за спиной, и она от неожиданности сильно вздрогнула — это ж надо уметь передвигаться так бесшумно! Незнакомец, заметив такую реакцию на свое появление, коротко рассмеялся и двинулся вокруг Анаит, теперь не маскируя свои шаги. — Если ты не против, то, пока мы будем знакомиться, я тебя рассмотрю повнимательнее.
Анаит кивнула, подтверждая, что возражений у нее нет, и выпрямилась, просто-таки кожей, так же как только что тепло камина, ощущая прикосновение чужого взгляда. Не имея возможности видеть что бы то ни было, она напрягала слух и даже незаметно для себя начала принюхиваться, пытаясь хотя бы через звуки и запахи составить картину места, в котором оказалась. Пахло полиролью для мебели и пылью — в точности так, как в нежилых комнатах большого дома мэтра Курдбаха. Человек, который находился от Анаит совсем близко, не пах вообще. Словно его и не было. Лишь легкие шаги и басовитый голос доказывали обратное.
— Ты очень красива, думаю, тебе это говорили уже не раз. Само совершенство… Каждая линия, — Анаит, почувствовав прикосновение чужих пальцев к своему животу, невольно втянула его, — каждая мышца, — и вновь пальцы, на сей раз на спине, — каждый изгиб… — и теплая большая ладонь легла на грудь, несильно сжав ее. — Даже странно, что подобное можно просто купить…
