Исследуя архивы до и после разломов, мы бережно старались собрать вместе всю информацию, доступную в нашей эпохе. Множество аудио и видео записей скрупулёзно переведено в текстовый вид с целью предостеречь потомков двадцать второго и последующих веков. Все люди, участвующие в записях, существовали в реальной жизни и ни в коем случае память о них не должна быть осквернена. Мы искренне надеемся, что информация из этих записей позволит больше никогда не допустить катастроф, которые выпали на долю человечества в двадцать первом веке.
Тайна века
Ниже приводится стенография интервью с Робертом Мэйрингом и Мэтью Конохе, сотрудниками Оксфордского университета. На момент записи, Роберту 32 года, Мэтью 31. Интервью проводилось в графстве Оксфордшир, Великобритания, 2054 год.
Роберт Мэйринг (воодушевлённо):
На улице стоял холодный ноябрь, я, как обычно, зависал у моего друга Мэтью. В этот раз мы готовились к дипломной работе – искали в сети описания различных «тайн века» – задач, ещё не решённых современной наукой, и прикидывали, для какой из тайн мы могли бы написать программу-решение. На одном из ресурсов мы нашли информацию о числе «Пи», вернее сказать, о расчёте последовательности чисел после запятой: последний рекорд был поставлен в 2011 году каким-то японцем волейболистом, и с тех пор ничего не было слышно. Эта «тайна» нас заинтересовала – дипломной работой мы хотели удивить всех преподавателей и студентов, поэтому решили подумать над установкой нового рекорда в расчёте дробной части числа «Пи». Потратив весь день на создание алгоритма, мы оба согласились, что это гиблое дело. А под самый вечер Мэтью произнёс фразу, засевшую у меня в голове на долгие годы:
– «Ты говоришь, что хочешь рассчитать число «Пи»? Роберт, у меня для тебя плохие новости! Дробная часть «Пи» содержит хреналион чисел!»
Слова Мэтью огорчили меня, и я согласился с его вариантом дипломной работы: программа с голосовым вводом, отображающая названное число, или, если была произнесена фраза, наиболее подходящее для неё число. Похоже на рассказ Адамса, но его «суперкомпьютер» давал в том числе полноценные ответы, нам же с Мэтью было до такого далеко, мы остановились лишь на числах.
Следующим вечером мы принялись писать код, и надо сказать, это был один из самых сложных наших проектов со времён лабораторной по «математике Векслера», введенной в 2030 году. Я занимался голосовым вводом, Мэтью – алгоритмом определения и поиска числа. Когда он закончил и пошёл спать, было около трёх утра – я обратил на это внимание, так как в детстве слышал о «часах кражи»: с трёх до шести утра большинство людей предпочитают спать, и преступники этим активно пользуются.
Я же закончил где-то через час после его ухода, и смотрел на готовый проект. Тут ко мне вернулась мысль о числе «Пи». Программа была готова, и я решил её проверить: вначале я произносил простейшие числа: 3, 4, 8, 246, затем перешёл на миллионы, миллиарды и степени. Моему восторгу не было конца – программа работала, работала исправно, и в точности так, как мы с Мэтью предполагали. Надо отдать должное, написанный им код был практически всегда идеален, и в университете его за это любили. Около шести утра, если быть точным в пять сорок три, я решился вернуться к числу «Пи», что накрепко засело в моей голове вот уже второй день подряд. Я постарался собраться и произнёс вслух:
– «Хочу увидеть хреналион.»
Программа зависла, но мы предполагали, что «сложные» расчёты могут её подвесить. Прошло пять минут, и на экране показался результат. Я ожидал что-то непонятное, сломанные символы, язык инопланетян, что-то вроде этого, но на экране монитора появилось вполне себе реальное число: 13267>843. Я думаю, тогда-то всё и началось.
Когда Мэтью проснулся, я подвёл его к монитору и произнёс:
– «Вот твой хреналион, Мэтью, поздравляю тебя, это ты его создал!»
Он немного смутился и ушёл в магазин за завтраком. Но вернулся уже через пол часа с пустым пакетом: задумчивый и ошеломлённый. Он уверял меня, что его код верный, а следовательно, на экране ровно то число, что я произнёс. Мэтью сразу понял почему я произнёс именно хреналион, и согласился попробовать программу, а точнее написанный им алгоритм для поиска чисел после запятой в «Пи».
Мэтью Конохе:
Мы пытались использовать самые разные алгоритмы, но в итоге сошлись на использовании моих разработок вместе с классическим алгоритмом поиска n-го числа после запятой. Вычислительных мощностей наших ноутбуков не хватало, поэтому мы подключили ещё четыре мобильных устройства и два старых сервера, валяющихся у нас «на всякий случай». К сожалению, и этого не хватило, чтобы побить рекорд: мы смогли просчитать только 132672>423 знак после запятой у «Пи». Тогда мы обратились к нашему сокурснику, у него был не совсем легальный способ использования серверов университета, но в тот момент нас это не смущало. В 12:32 мы получили доступ до серверов «Оксфорда» и запустили поиск уже 132672>843 знака числа «Пи».
Роберт Мэйринг:
Это было превосходное чувство: я надеялся, что мы поставим новый рекорд, и уже представлял, как меня будут благодарить преподаватели, как мной будут гордиться родители. Я витал в облаках ровно до того момента, как на экране высветился результат.
Мэтью Конохе:
Тоже помню этот момент, мне показалось, что всё сломалось, что вычислительной мощности серверов Оксфорда не хватило, и что нам придётся править код и настраивать столь шаткое подключение к серверам снова. На экране было число 41,3.
Роберт Мэйринг:
Следующие два часа мы с Мэтом проверяли код и ещё один раз нагрузили сервера Оксфорда по полной. Этого хватило для обретения уверенности – на мониторе действительно то самое число. После этого события разворачивались слишком стремительно: анонс на кафедре, очередное доказательство результата, интервью с внутренней прессой университета и так далее.
Мэтью Конохе:
На одном из бесчисленных интервью нас в шутку спросили, будет ли нам интересно и дальше заниматься «вычислением числа пи» и этой «второй» запятой, которую мы нашли. Я проигнорировал этот вопрос, но Роберт разозлился, сел за ноутбук и тут же запустил наш алгоритм снова – просчитать знак, следующий за открытым нами. Спустя несколько минут мы все наблюдали весьма интересный результат: на экране вновь высветилось 41,3.
Роберт Мэйринг:
Проверяя все числа далее, мы получали один и тот же результат: 41,3. При вычислении знаков до 132672>843 мы получали «отражённые» числа от тех, что содержались в «Пи». Приведу пример: «предпоследнее» число было равно 1. Число перед ним – 4, и так далее. То есть, «отражённое» число 3,14. Для проверки всех чисел до известных на тот момент у нас не хватало вычислительных ресурсов, но и алгоритма, с помощью которого можно было бы находить такие числа более оптимально, у нас тоже не было. Стоит сказать, что на тот момент для нас это было не важно, а когда общее ошеломление сошло на нет, один из журналистов спросил:
