Winter kommt! Winter kommt!
Flocken fallen nieder[1].
Самолет взлетел, и уши, как обычно, заложило. Анна смотрела в иллюминаштор: земля, нарезанная полосками, быстро исчезала за плотными облаками. Наконец-то она сможет вздохнуть спокойно. Ну, или почти. Почувствовать себя в безопасности у нее получится лишь тогда, когда ее ноги вновь коснутся земли. Самолет качнуло, и она вздрогнула. Неужели турбулентность?.. Уже?
В кресле рядом с ней сидел показавшийся ей немного странным мужчина в годах. На нем был твидовый костюм винного цвета и совсем не подходящий, даже несколько вульгарный галстук желтый, с мелкими коричневыми оленями. «Настоящее преступление перед модой», – подумала Анна. Впрочем, чужой стиль или его отсутствие не должны были ее волновать.
– Могу я предложить вам воды? Или, может быть, сока? – спросила стюардесса в черном строгом костюме с оранжевым платочком на шее.
С оранжевым?.. Разве они всегда были такого цвета? Или дело в том, что Анна давно не летала этой авиакомпанией?
– Прошу прощения… – снова обратилась к ней стюардесса.
Анна, будто очнувшись, пробормотала:
– Воду, пожалуйста. И как можно холоднее.
Стюардесса отошла, и мужчина, подмигнув, обратился к Анне с вопросом:
– Не боитесь замерзнуть? Говорят, новогодняя ночь в Бонне будет самой холодной за последние сто лет. Я бы не рискнул пить что-то ниже 45 градусов.
Если Анна что и ненавидела больше, чем летать на самолетах, так это внезапно заговаривавших с ней незнакомцев.
– Я рискну, – коротко ответила она, всем своим видом показывая, что не намерена продолжать разговор.
– Ого! Смотрю, вы настроены решительно, – заметил мужчина и, отстегнув ремень безопасности, повернулся к ней.
Анна подняла взгляд – широкое лицо незнакомца было в крупных морщинах, мелких пигментных пятнах и веснушках. Нос картошкой, а глаза… В глазах светилась доброта. Его улыбка была по-детски беззаботной. Анна почувствовала неловкость за свой резкий ответ.
– Вы в Бонн по работе? Или родных решили навестить? – продолжил сосед, явно настроившись поболтать.
И Анна тут же вновь рассердилась. «Вам-то что за дело», – хотела огрызнуться она, но сдержалась и лишь сухо сказала:
– У меня в Бонне дела.
Ну, теперь-то он уж должен понять, что светской беседы не выйдет. Однако добродушный господин намека не понял. Или сделал вид, что не понял.
– Канун Нового года – идеальное время для небольшого путешествия, не правда ли? Я вот не очень люблю покидать родной дом, но раз в году…
Его слова журчали бесконечным потоком. Время от времени слух Анны выхватывал из него отдельные слова: «снег», «елка», «игрушки»…
Самолет опять качнуло, и Анна вздрогнула.
– …столько счастья, столько улыбок! – продолжал мужчина, словно не замечая полного отсутствия реакции с ее стороны. – А как-то я отвлекся, и едва не перевернулся вместе со всеми подарками. Чуть все кости не переломал, представляете?
Анна зачем-то кивнула.
– Ну и ну. А вот я никогда ничего себе не ломала.
Хотя это было неправдой. Еще в школе, несколько раз, играя в волейбол и неудачно отбив мяч, она ломала пальцы рук. Но она надеялась, что надоедливый сосед хотя бы с третьего раза поймет, что у нее нет ни малейшего желания поддерживать беседу.
– Извините, – подняла Анна руку, увидев проходившую мимо стюардессу. – Я просила воды.
– Да-да, сейчас, – улыбнулась та и поправила платок на шее. – Может быть, хотите вегетарианский сэндвич с рукколой и солеными огурцами?
– Просто принесите воды.
Анна потерла переносицу. Сколько еще до конца полета? Пятнадцать минут? Полчаса?
– О, я ведь не представился! – Мужчина вдруг протянул ей руку. – Я Отто. Отто Майер.
– Очень приятно, герр Отто… – она слабо пожала его руку. – Меня зовут Анна.
– А я вас узнал! – весело заметил он. – Сначала думал, что обознался, но теперь пригляделся и понял – это же вы!
Оттянув галстук, будто тот начал его душить, он негромко пропел:
– «Вид твой распугал всех ко-о-оз, ах, проклятый варикоз… Покупай скорей наш гель – будет…»
– Да-да, – Анна сердито посмотрела на него, мечтая, чтобы он замолчал. – Это я. Девушка из рекламы геля от варикоза. Прошу вас, тише!
Отто поднял руки в примирительном жесте:
– Понимаю! Фанаты…
Анне стоило больших усилий не закатить глаза.
– Спасибо за понимание, – проговорила она.
Стюардесса наконец принесла воды, Анна сделала несколько больших глотков и отвернулась к иллюминатору. Лучше весь полет трястись от ужаса, чем слушать давно осточертевший ей рекламный джингл в исполнении соседа.
Средство против варикоза… Анна ненавидела его даже больше, чем перелеты и случайные разговоры.
Одно необдуманное решение, и вот уже все вокруг при виде тебя начинают напевать эти проклятые строчки. Она вздохнула. Ей было двадцать лет, и она мечтала работать на телевидении. Кто знал, что все так обернется? Ролик с ее участием вошел в топ-10 самых надоедливых реклам года по версии местной газеты, а в интернете можно найти больше ста пародий. Ее останавливали на улице, с ней фотографировались, даже фотожабы делали! Вот только никто не знал, насколько все это отравляло ее жизнь. Никто не знал, что ей приходилось выслушивать от телепродюсеров и кастинг-директоров… Никто не знал, что она чувствовала, когда вместо серьезной работы ей предлагали сниматься в рекламе сомнительных товаров или приглашали на третьеразрядное шоу талантов…
– Грязный пиар – тоже пиар, – сказал ей как-то Франц, друг детства.
Раньше они были неразлучны, но последние семь лет лишь изредка созванивались. – Они еще пожалеют, что не давали тебе нормальную работу. Но однажды ты станешь самой популярной ведущей Das Erste[2] и твой телефон будет разрываться от звонков!
Анна не спорила – он ведь так старался ее подбодрить. Но все понимали, что ее карьера безнадежно испорчена. Анна из кожи вон лезла, чтобы смыть с себя это пятно варикозного позора. Но ей уже двадцать семь, и последние пять лет она продает двери. Ах, простите, – не просто двери, а «двери высшего качества по приятным ценам». Дуб, орех, экзотические породы. Доставка, установка, гарантия.
– Боитесь летать? – голос Отто раздался над ее ухом, словно протрубили в горн.
– Что? Почему вы так решили?.. – рассеянно спросила Анна.
– Вы так стиснули этот бедный стаканчик… У вас что, с ним личные счеты?
