Юля
июнь 2016 года
- Какое солнышко!
Мягкий бархатный баритон был похож на кроличью
лапку, которую я таскала в сумке как талисман, пока та не обтрепалась и не
облысела. Солнышко? Откуда? На улице собирался дождь, тяжело парило, низкое
небо висело прямо над крышами клочьями грязной ваты.
«Мое солнышко», - так называла меня мама.
Не обращай внимания на дураков, говорила она, когда
я жаловалась, что дразнят рыжей-конопатой. Тебя солнышко поцеловало, и ты сама
как солнышко.
Как всегда, от мыслей о маме словно иглой кольнуло.
Ее не было уже скоро год, а я так и не смогла с этим смириться. Будто все
произошло вчера.
Но на этот раз в подобных мыслях я надолго не
задержалась, потому что обернулась на голос и…
Что бы он ни имел в виду, но его улыбка сама была
как солнце - теплая, ясная, такая, что невозможно не улыбнуться в ответ.
Мне никогда не нравились блондины, и я всегда
старалась держаться подальше от красивых мужчин. Возможно, потому, что красивым
блондином был отец, сделавший ручкой, когда мне исполнилось два года. Он
женился на маминой лучшей подруге и забыл о моем существовании. Хорошо хоть
алименты платил исправно.
В общем, мне не нравились блондины, а сейчас я как
дурочка улыбалась красивому блондинистому парню в сером костюме, с глазами и
галстуком в тон. И откуда только взялся? Когда я вошла, в холле, кроме
охранника в будке, никого не заметила.
Парень – это я, конечно, погорячилась. Он был хоть
и не намного, но все же постарше меня. Вполне так мужчина. Но я пока с трудом
воспринимала ровесников и около того как мужчин. Может быть, потому, что и о
себе в двадцать семь лет думала как о девушке.
- Добрый день, - блондин подошел ближе. – Вы
случайно не к нам?
- В «Альтермедику».
В этом бизнес-центре на Шпалерной кого только не
было. Центральный офис сети занимал два этажа, но и кроме них квартирантов
хватало.
- Значит, к нам. Не к Фокину в отдел?
Легок на помине, к турникету подлетел Макс*,
которого я и ждала: охранник не пускал без пропуска. Подлетел и сходу оценил
диспозицию:
- Липкий, отлипни от девушки! Привет, Юль.
Перегнувшись через турникет, приложил магнитку, и
тот с жалобным писком пропустил меня.
- Ты куда такой красивый? – повернулся Макс к
блондину.
- А, едем с Макаром по иску, - скривился тот. – Жду
его.
- Соболезную. Ладно, удачи.
Макс подтолкнул меня к коридору, и я прямо всей
спиной почувствовала пристальный взгляд. Пожалуй, это было, скорее, приятно,
чем нет.
- Кто это? – спросила я, когда мы подошли к лифтам.
- Юрист наш, - хмыкнул Макс. – Юрист Юра. Липкий
Юрик
- Почему липкий?
- Фамилия у него такая – Липнин. Ну и липнет ко
всем бабам подряд, ни одной не пропускает. Не, вообще он парень неплохой, но
кредо у него любить всех женщин, которые попадаются на глаза. Причем озвучка
такая: как только найду свою единственную, тут же остановлюсь навсегда.
- И что?
Стало немного обидно. Я, значит, тоже на глаза
попалась. И тут же растеклась лужицей от его улыбки. Дурища!
- Да ничего. Девок это только подзадоривает. Типа у
меня точно получится. Стать единственной. Пока ни у кого не получилось, но надежды
не теряют.
- Ясно… А что за иск?
- Юль, ну что за иск может быть к медучреждению? Не
то лечили, не так лечили. Разберутся. Вот это уж точно не мои проблемы, своих
хватает.
- Одного не могу понять, Фокин, ты специально ищешь
проблемы на свой преступный зад или они тебя сами находят? - ехидно
поинтересовалась я.
- У нас взаимопоиск, - задумчиво потерев свою
трехдневную недобороду, Макс еще пару раз нажал на кнопку вызова, прислушался.
– Кажется, помер. Пошли пешком.
Не успела я толком испугаться, а мы уже пришли – на
второй этаж.
- И стоило ждать?
- Еще набегаешься, - обнадежил он и приложил
карточку к двери с табличкой «Административный отдел». – Проходи.
Просторная комната с большими окнами состояла из
двух частей – общей и кабинетика Макса за стеклянной перегородкой. Два рабочих
стола пустовали, за третьим сидела, уткнувшись в ноутбук, богатырского сложения
блондинка лет сорока. Довершали обстановку офисный шкаф, страшный желтый диван
и столик с кофеваркой. Не слишком уютно, но точно получше, чем за стойкой в
клинике.
- Вы Юля? – прогудела, обернувшись блондинка. – Я
Кристина, эйчар. Давайте документы ваши и идите пока наверх.
- Куда наверх? – не поняла я.
- К начальству. Потом сходим, - отмахнулся Макс. –
Нет никого. Сафоныч уехал, Макар тоже, с Юркой по иску.
Я поймала себя на том, что отреагировала на
последние слова не так равнодушно, как следовало бы. Неужели зацепил чем-то
Липкий Юрик, любящий всех женщин оптом? Что, тоже захотелось влиться в общий
поток? Ну это же полной дурой надо быть – после такого предупреждения. Да и
вообще, я сюда зачем пришла? Работать? Ну вот и все. Работайте, девушка.
Пока я вытаскивала из сумки паспорт и трудовую,
Макс подошел к кофеварке, сделал кофе себе, потом, не спрашивая, Кристине.
Поставил перед ней кружку и повернулся ко мне:
- Будешь?
- Да, спасибо. Американо. Одну ложку сахара.
- Я помню.
Меня всегда поражала способность Макса запоминать
массу совершенно ненужных ему мелочей. Он уже год работал в центральном офисе,
но все равно помнил, какой кофе я пью. Такие мужчины не забывают всевозможные
даты, размеры жены и даже день рождения тещи. Впрочем, Макс женат не был.
Насколько я знала, у него и девушки постоянной не было. После какой-то мутной
драмы в студенческие годы на серьезные отношения он не замахивался. Монахом не
жил, конечно, но и всех женщин сразу… как некоторые… тоже не любил. У нас с ним
не сложилось. Даже толком и не началось. После пары свиданий стало ясно, что не
искрит, причем обоюдно. Он был мне симпатичен, но не более того.
Присев с кружкой на страшный диван, я вспомнила,
как мы познакомились.
***
К концу одиннадцатого класса детство во мне гуляло
вовсю. Кому не мечталось стать путешественником и объездить весь свет? У
большинства это проходит, оставляя рудиментом желание иногда прокатиться в
турпоездку, непременно с комфортом. У меня не прошло. Я все так же бредила
экзотическими странами и невероятными приключениями. Мама уговаривала включить
голову, я не слушала. И с треском провалилась на геофак университета, хотя
училась неплохо.
Кого-то другого это, наверно, отрезвило бы, но
только не меня. Проработав год регистратором в поликлинике, я снова пошла на
штурм, но теперь в педагогический. Потом с невеселым смехом вспоминала
грандиозные планы окончить аспирантуру и стать великим географом, но тогда это
было всерьез.
Возможно, даже и получилось бы, если бы на
четвертом курсе лысый шестидесятилетний научрук не предложил мне привезти
флешку с курсачом к нему домой. Я вежливо отказалась, привезла на кафедру, и…
ничего не произошло. А через год он отдал мой диплом самому злобному оппоненту
и под каким-то благовидным предлогом не пришел на защиту. На меня смотрели как
на прокаженную. Оппонент мою работу старательно размазал, и вместо ожидаемого
«отлично» я еле вытянула на «хорошо». Сомнений в том, что это месть, у меня не
было, но бодаться смысла не имело. Равно как и ломиться в аспирантуру. Если
только на соискательство – но запал уже пропал.
