Мила
ноябрь 2016 года
- И ребенка ты родила только для того, чтобы сосать из меня
деньги!
Ребенка, баран, я родила только потому, что кто-то не признает
другой контрацепции, кроме минета и «я вытащу». А еще потому, что – дура такая! – все же надеялась на какие-то подвижки. Как и миллионы
других дур, которые наивно верят, что масик бросит свою старую кикимору и
женится на ней, молодой и прекрасной. Ну хочется же верить, что все бабы как
бабы, а ты – богиня.
Нет, Милочка, ты не богиня, а такая же овца, как и все прочие. И
радуйся, что он на тебе не женился. Потому что как одной жене изменил, так и
тебе изменял бы. Кармический бумеранг не нами придуман.
Хотя… вот скажи сейчас, что заберут у меня Инку и буду я жить себе
спокойно, без проблем… На такой нахер пошлю, мало не покажется.
- Что-то с памятью моей стало, - пропела, сосредоточенно ковыряя
зубочисткой зуб с отколовшимся углом. Вот засада, только хотела денег на ремонт
фасада выцыганить, а тут такое. – Котик, напомни, разве я просила тебя о чем-то? Я просто показала бурундука, а ты
сказал: рожай, помогу. Или мне приснилось?
- Прекрати звать меня Котиком! – Кот швырнул ложку, и она со звоном
ускакала куда-то в угол.
- Как скажете, Константин Сергеевич, - я пожала плечами и
демонстративно посмотрела на часы. – Прошу прощения, мне за вашим ненужным ребенком в садик пора
идти.
А ты думал, я тут плакать буду? Нет уж, я все свое давно
выплакала. А если и припрет, то точно не при тебе, не дождешься.
Кот встал, вынул из кармана пиджака жидкую пачечку пятитысячных
купюр и швырнул на стол так, что они разлетелись веером.
- Благодарствуйте, Константин Сергеевич, - я методично собрала
бумажки и сложила стопочкой. – Письменный отчет о потраченном изволите? В трех экземплярах?
- Людмила, прекрати паясничать!
- А ты мне запрети. Или что? Лишишь в наказание свою дочь
финансирования?
Фу, до чего ж это мерзко! И сам ты мерзкий. Просто мразота.
Мужчина, а вы вообще кто? Куда вы дели моего Котика? Убили и
сожрали?
Впрочем, не стоило себя обманывать. Периодический контакт гениталий
и сказанное несколько раз в запале «Люда, я тебя люблю» никоим образом не
делало данную мужскую особь моей. Четко пропечатанный в паспорте штамп
свидетельствовал о его принадлежности Надежде Викторовне Колмаковой, по крайней
мере, с точки зрения закона. Как юрист, пусть даже медицинский, я это прекрасно
сознавала.
Ой, как права была мама!
Мила, говорила она, все бывает. Люди влюбляются, уходят из одной
семьи, заводят новую. Но если мужик сразу же не развелся и на тебе не женился,
вот увидишь, он этого и не сделает. Будет тянуть, обещать, просить подождать, а
ты потом останешься у разбитого корыта.
Да, мама знала, о чем говорила. Но разве кто-то слушает маму?
Разве мама что-то понимает в жизни? Она еще при Сталине родилась, в другой
стране и в другое время. Почти в каменном веке. Нет, она, конечно, хорошая, но
ей не понять меня – такую сложную
и вообще особенную. И
любовь у меня самая что ни на есть особенная, такой никогда и ни у кого не было
и не будет. И если Котик просит подождать, значит, у него есть на то особые
причины. И, конечно же, я подожду.
А потом вдруг внезапно вашему ребенку уже три года, а Котик все
так и женат на своей Наденьке, у которой важный папа, с которым лучше не
ссориться.
«Люд, ну ты же понимаешь…»
Да не хочу я больше ничего понимать, хватит. Особенно после
твоей сегодняшней заявы. И если ты вдруг притворишься, что Инки на свете не
существует, я не стану подавать в суд, требовать тест на ДНК и алименты. В
конце концов, хорошо зарабатываю, ребенка обеспечу. Но и швырять деньги в рожу
с пафосным «подавись, козел, ничего нам от тебя не надо» тоже не собираюсь.
Потому что с какой стати? Не одна я в поле кувыркалась.
Вскинув подбородок и развернув плечи, Кот направился в прихожую.
Весь его вид буквально вопил о том, что он смертельно оскорблен. А я смотрела
на задницу, элегантно обтекаемую брюками от Армани или еще какого-то
Хренбриони, и, как клопов, давила в себе совершенно ненужные неконтролируемые
реакции.
Ну до чего же хорош, собака! Гад – но до чего хорош!
Так, стоп. Давай по-другому. С другого конца…
А с конца, кстати, тоже хорош…
Я сказала, стоп! Хорош – но гад. И на этом закончим.
Зарекалась ворона дерьмо клевать…
К счастью, дверь хлопнула, тоже оскорбленно, и поставила точку в
моем шизофреническом монодиалоге. Пересчитав купюры, я бросила их в ящик
тумбочки, служивший сейфом, и открыла шкаф, потому что и правда опаздывала за
Инкой.
Вообще-то я сидела, то есть лежала на больничном с гриппом. Инку
сначала взяла к себе мама, но через пару дней свалилась и она. Пришлось забрать чадо обратно и отправлять в
садик с няней Валентиной. Для той это было делом обычным, поскольку я часто
задерживалась на работе допоздна. Но сегодня у нее случился какой-то
форс-мажор, поэтому пришлось выдергивать себя из постели. И тут позвонил Кот,
который ехал мимо и хотел во что бы то ни стало избавиться от наличности. Он
всегда давал мне деньги кэшем, а не скидывал на карту. Не хотел оставлять
никаких виртуальных следов на случай возможных юридических осложнений? Или
Наденька отслеживала все его банковские расходы?
Кот был здорово чем-то накручен и, похоже, не знал, за что
зацепиться, чтобы поругаться. В последнее время он частенько приходил с
намерением не потрахаться или увидеть дочь, которая воспринимала его как
малознакомого и неинтересного дядьку, а спустить пар. Быть предохранительным
клапаном его парового котла мне тоже надоело. Как и многое-многое другое.
Что меня вообще держало даже не с ним, а где-то на орбите?
Хороший вопрос. Я его тоже себе задавала. Дочь? Сомнительно. Деньги? Ну… если только
краешком. Секс? Вот это уже теплее, потому что тут он, стервец, был мастером.
Больше, как я ни старалась, в голову ничего не приходило.
Порыскав взглядом по кухне, Кот углядел новую кофемашину,
которую я купила с квартальной премии. Аж глазки заблестели. Заметил ядовито,
что, похоже, я трачу деньги, которые он дает ребенку, на игрушки для себя. Я
ответила – и понеслось…
Выйдя на улицу, я подняла воротник куртки повыше и натянула на
шапку капюшон: ветер швырял в лицо мокрую грязь: то ли дождь со снегом, то ли
снег с дождем. Что, постельный режим? Нет, не слышали. Мы с недолеченным
гриппом вот в такую дерьмовую погоду по улицам бродим. Машину я не водила по
причине повышенной ответственности, поскольку права, как и большинство
сограждан, купила. И зачем, спрашивается? Ах, да, Кот настоял. Ну а вызывать
такси, чтобы проехать один квартал, было неловко.
Наклоняя голову, чтобы не так мело в глаза, я с грехом пополам
преодолела этот самый квартал. Осталось всего ничего – перейти дорогу и свернуть во двор. Шагнула с
поребрика, прошла до середины и чуть не шлепнулась на задницу, когда прямо
перед носом, едва не размазав меня по асфальту, затормозил огромный черный
джип. Окно с водительской стороны открылось, и разъяренный мужской голос
разлетелся на всю улицу:
