Разве могла я когда-нибудь подумать, что в семнадцать лет, вместо дискотек, выпускного вечера в школе и вступительных экзаменов в университет, о чём я так мечтала последние годы, мне придётся принимать самое сложное в жизни решение – рожать ребёнка или делать аборт?..
Всё началось так банально. Первая любовь. Его звали Радислав, он учился в аспирантуре Московской академии бюджета и казначейства Министерства финансов Российской Федерации и только одним необычным именем и названием серьёзного учебного заведения сразил меня наповал.
– Крис, ты идёшь завтра на дискотеку? – тайком от учителя откусив яблоко и пролистывая модный журнал, прошептала мне соседка по парте и моя лучшая подруга Поля.
На самом деле её звали Женя Полякова, но почему-то по имени мою сверстницу никто никогда не называл. В начальных классах девушку это жутко бесило, и она часто плакала от прилипшей к ней клички, хотя со временем всё же привыкла, и это даже стало её изюминкой. Весёлая, заводная, рыжая, с россыпью веснушек, озорной лукавой улыбкой и голубыми глазами – это и есть моя напарница по женской солидарности.
– Поля, ну какая дискотека?.. У нас завтра контрольная, – фыркнула я.
– Полякова! Велицкая! – строгий голос Лилии Ивановны, учителя литературы, заставил нас замолчать. Но всего лишь на несколько секунд.
– Какая контрольная... Завтра день Святого Валентина! – возмутилась Поля.
– Да мне-то что! У меня даже парня нет! – я покосилась на подругу.
– Ну так и что? – она не поняла моей отмазки. – Завтра и познакомишься.
Я закатила глаза к потолку. Полю невозможно было переубедить ни в чём. Придётся идти.
– Велицкая, вы не желаете прочитать наизусть домашнее задание? – как гром среди ясного неба прозвучал голос учителя.
– Вот чёрт, – выругалась себе под нос, но всё же поднялась с места.
– Какого автора ты выбрала? – Лилия Ивановна присела за учительский стол и внимательно посмотрела на меня поверх очков.
– Ахматову… – неуверенно отозвалась я.
– Слушаем.
Немного помолчав, собираясь с мыслями, мне вспомнилось единственное стихотворение, которое когда-либо учила. Оно почему-то запало мне в душу. Очень удачно, надо сказать.
– А ты думал – я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок —
Мой заветный душистый платок.
Будь же проклят.
Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом —
Я к тебе никогда не вернусь.
Даже Поля смотрела на меня с открытым ртом.
– Присаживайся, – учитель с удивлением взглянула поверх своих очков. – Отлично, Велицкая.
Я выдохнула, садясь на место.
– Ну, ты даёшь! – восхищённо улыбнулась подруга. – Когда ты успела выучить, если мы с тобой весь вечер по телефону протрепались?
Посмотрев на неё, пожала плечами и невзначай проговорила:
– Давно ещё…
– Ладно, чудачка, так что насчёт завтра? – не отставала она.
– Идём… – выдохнула я. Спорить с Женькой всё равно бесполезно.
Наряжаясь на дискотеку, я вновь выслушивала нотации мамы:
– Кристина, скоро выпускные экзамены! Ну какие дискотеки? Ты совсем не думаешь о своём будущем! В наш век без образования никуда не берут!
– Мам, ну хватит! Ну что ты заладила? – Хоть это и было трудно, но я всё же старалась не психовать в её присутствии.
Этот разговор длился на протяжении всей моей жизни и уже порядком мне поднадоел. С тех пор как семь лет назад от нас ушёл отец, мама постоянно находилась в каком-то напряжении, на нервах. Конечно, можно понять, что ей тяжело, но ведь я не виновата, что отец нашёл себе другую.
– На этих дискотеках чёрт знает что творится: насилуют, убивают, наркотики пробуют, алкоголь рекой льётся! – не унималась мама, всё более распаляясь. – А вдруг тебя кто-то соблазнит, ещё в подоле мне принесёшь, не дай Бог!
– Ма, ну что ты несёшь! – не выдержав, вскипела я. – Я не такая и не собираюсь спать с первым встречным!
– У вас никаких ни ценностей, ни нравов! Одно бесстыдство!
– Мам… – вконец потеряв терпение, устало вздохнула. – Кажется, чайник закипел, сходи в кухню! – И немного отодвинула её за порог комнаты, захлопнув за ней дверь своей комнаты.
Понятно, что грубо, но, кажется, мама перестала воспринимать то, что мне уже не десять лет и что меня не надо защищать как маленького ребёнка. У меня своя голова на плечах, и я не собираюсь её терять.
Надев любимые джинсы, топ, сверху натянув свитер, последний раз взглянула на себя в зеркало: каштановые прямые волосы я зачесала назад, оставив их распущенными, серо-зелёные глаза немного подвела дымчатым карандашом, ресницы подкрасила чёрной тушью, а на пухлые розовые губы нанесла нежно-розовый блеск. Секс-бомбой меня, конечно, не назовёшь, но, вроде, и уродиной тоже.
С этими мыслями я вышла из комнаты, накинула свою искусственную шубку и выпорхнула за дверь.
– Я ненадолго, – уже одной ногой стоя в подъезде, прокричала маме.
