Бетонная стена. Непонятно откуда она взялась. Поморгал. Пелена сна медленно отступила, но стена осталась. Ещё добавился незнакомый потолок и запах чужих стен.
Лежать неудобно. Мышцы затекли, а пошевелиться нет никакой возможности. Крепкие ремни прижимают запястья к кровати. Справа и слева перегородки из грубой ткани. Во рту засохшая слюна и что-то еще, что не дает его закрыть. Похоже на дурной сон. Но по ощущениям вроде проснулся. Только не могу понять, что случилось, почему я здесь и почему так обездвижен.
Я начал елозить, вертеть головой и сопеть. Нарастающая паника прервалась криком за перегородкой. Крик перешел в стон и затих. Я уже не сопел. Почти не дышал, превратившись в слух. Периодически повторялись вопли, наполненные страданием. Кто-то хрипел и даже рычал за другой занавеской.
Когда лязгнул металл, все немного притихли. Послышался глухой скрип тяжелой двери. Мимо прошел человек в белом халате и медицинской маске. Человек за шторкой опять заорал, на этот раз сильнее. Это был крик боли, переходящий во всхлипывания. Человек в белом молча удалился. Со временем стоны и сопения возобновились. Похоже в комнате много людей. И всем им было плохо. Дурацкий кляп не давал нормально дышать. От него пересохло во рту и свело челюсти. Я молча страдал, пытаясь разжевать его и вытолкнуть языком. Еще пару раз появлялся человек похожий на врача. Он быстро проходил мимо меня и что-то делал с другими подопытными. Попытки привлечь его внимание, ни к чему не приводили. Так прошел день. Сумрачное помещение стало еще темней, серая стена и потолок потемнели. Соседи постепенно замолкали. Я лежал в оцепенении, уже не пытаясь менять позу и дергать руками. Лежал и думал о том, как меня угораздило, оказаться в такой странной больнице. Пытался вспомнить, где я вчера засыпал и что было до того. Ничего не выходило. Я опять заснул.
Проснувшись, с удивлением отметил, что ничего не изменилось. Я там же, в том же положении и кошмар продолжается. Вокруг стоны, хрипы и неизвестность.
Мимо прошли двое в белых халатах. Я начал выгибаться и мычать изо всех сил. Человек, который шел последним, остановился, сделал шаг назад и посмотрел на меня.
– Слишком бодрый какой-то.
– Психомоторное возбуждение, – ответил первый. – Откачай немного.
Второй кивнул и пропал. Послышались удаляющиеся шаги. Оставшийся уже занимался другим пациентом. Это сопровождалось кряхтением и бульканьем.
Второй медик вернулся с огромным шприцем. Положил его рядом со мной, немного ослабил ремни на запястьях и вывернул мою руку внутренней стороной локтя кверху. Я безуспешно попытался её выдернуть. Человек сел на неё и ловко воткнул шприц в мою вену. Мимолетная острая боль, холод и жжение в месте укола. Затем шприц начал заполняться темной жидкостью. Он вытягивал мою кровь пока шприц не наполнился. Голова закружилась, доктор молча подтянул ремень на запястье и ушел. Было больно и как-то обидно.
К концу второго дня с удивлением отметил, что меня ни разу не кормили и не давали воды. Я слышал, что некоторых больных могут кормить специальным раствором через систему. Но я не заметил никаких трубок, которые бы ко мне подходили. Возможно что-то воткнуто в ногах или я просто сплю.
Нереальность и необычность ситуации, походила на сон. Я размышлял, может ли сон длиться несколько дней. И дошел в своих размышлениях до того, что он может длиться всю оставшуюся жизнь. Так и не определившись снится мне всё это или нет, я задремал.
Ночью меня разбудил стук в окно. Медленный, размеренный, раздражающий. Стекла позвякивали после каждого удара. Люди за перегородками зашевелились. Через минуту прибежали врачи-надсмотрщики. Все громко кричали на непрошенного гостя. Послышался щелчок и скрип открываемой ставни. Затем оглушительный выстрел и еще один. Окно снова захлопнули. Они еще какое-то время ходили по комнате, не могли успокоиться. Потом вышли, задвинули тяжелый засов и разошлись.
Я думал о странном госте. Врачи называли его нарушитель. По их словам, он уже не первый раз приходил к окну по ночам и ничего нельзя с ним поделать.
Следующий день был таким же отвратительным, как предыдущие. Нервирующие звуки по сторонам, боль во всех мышцах, высохшее горло и безысходность. Я лежал словно рыба, выброшенная на берег, и удивлялся, как я ещё не умер и не сошел с ума.
Время от времени люди в белых халатах приходили и пытали людей за шторкой. Один раз они провезли мимо тележку с торчащими из неё ногами.
А через несколько дней решили заняться мной. Подкатили стол с грудой железа. Отвязали от кровати левую ногу, приподняли её и затянули в петле. Один из них достал дрель с очень длинным сверлом и нажал на кнопку. Дрель взвизгнула. Человек удовлетворенно кивнул и начал примеряться к моей голой ноге.
Я не верил своим глазам. Когда он завел аппарат еще раз и поднес его к коже, я попытался отдернуть висящую на веревке ногу. Но другой человек обхватил лодыжку и повис ней. Дрель вошла очень легко, чуть задержалась в середине ноги и выскочила с другой стороны. Я выгнулся дугой и пронзительно замычал. Врач-садист отложил инструмент и воткнул в готовое отверстие металлический штырь. Это вызвало новый приступ боли.
Они начали делать одну дырку за другой. Когда сверло проходило кость, меня трясло. Когда загоняли штырь, меня обжигало, и я пытался выдернуть свою ногу. Человек со сверлом ругался и на меня, и на своего помощника.
– Да держи ты крепче, дебил. Всё вкривь и в вкось получается… Ну вот, вообще мимо кости прошло.
Навтыкав металлических штырей, он быстро осмотрел окровавленную ногу, удовлетворенно хмыкнул и бросил своему помощнику: «Перекур, потом вторая нога».
Помощник дернул пальцем кончик одного из штырей на ноге. Я послушно взвыл и он, улыбаясь, ушел.
Сердце выпрыгивало из груди. Нога горела внутри и хотелось её отрезать. «Что это? Зачем? Еще вторая нога», – вопросы бились в голове с каждым вдохом.
Потом они вернулись, опустили левую ногу, подняли правую и всё началось по новой. Я сопел гоняя ноздрями воздух. В глазах мелькали вспышки. Когда, вторая нога стала похожа на ершик, её опустили и начали что-то прикручивать, подергивая штыри то на одной, то на другой ноге.
Через бесконечное количество времени они закончили.
– Дергался как припадочный, – злобно констатировал главный из этой парочки.
– Ещё откачай ему, а то слишком буйный. – Он вытер пот со лба и, тяжело ступая, пошел к выходу. Помощник вытащил здоровенный шприц. Повозился с ремешком и развернул мою ладонь кверху. Когда он откачивал из меня новую порцию крови, я не чувствовал руку и не смотрел на него. Для меня существовали только ноги.
