Рассказы о скандинавском беспокойстве
Аналитики и специалисты книжного рынка озадачены очередным феноменом – невероятной популярностью скандинавской криминальной литературы в наши дни. Детективы Хеннинга Манкелля, Стига Ларссона и Ю Несбё продаются миллионными тиражами, переводятся на большинство языков мира и активно экранизируются. Книги о меланхоличном полицейском Курте Валландере из Швеции и сумасшедшем норвежском служителе закона Харри Холе, которые совершенно не похожи друг на друга, объединяет только одно – они неизменно попадают в списки бестселлеров, причем не только у себя на родине. Наверняка читатели помнят сумасшествие, докатившееся даже до российских книжных магазинов, когда с полок в буквальном смысле сметались книги из трилогии «Миллениум» о девушке-программисте Лисбет Саландер и скандальном журналисте Микаэле Блумквисте. А сейчас, на примере увлечения романами Ю Несбё, мы можем наблюдать очередную волну популярности скандинавской криминальной литературы.
Естественно, многие задаются вопросом: в чем причина подобной популярности и где кроется невероятный секрет скандинавских авторов, способных привлечь внимание миллионов читателей?
В своем интервью по поводу выхода романа «Пирамида» шведский прозаик и драматург Хеннинг Манкелль весьма лаконично отвечает на вопрос журналистов, в чем глубинный смысл его романов: «Я озабочен будущим шведской демократии и социальной справедливостью». Думаю, что похожие ответы могли бы дать Ларссон и Несбё, если бы им задали подобный вопрос. А потому их произведения можно было бы обобщить в одной серии «Рассказы о скандинавском беспокойстве».
Многие наслышаны о попытке построить в Швеции идеальное общество, воплотить в жизнь модель социализма – общества равных, где все жители были бы обеспечены в равной степени финансами, гражданскими правами и свободами. Более того, Швеция и другие скандинавские страны в сознании многих представляются идеальной моделью построения государства, к которой можно и нужно стремиться. Но идеал, как водится, недостижим. В идеальном скандинавском обществе не удается полностью искоренить преступность. А общество в свою очередь не может быть идеальным и гармоничным, если в нем остаются люди, которые нарушают общественный порядок и совершают преступления по отношению к властям и другим людям. На протяжении многих десятилетий социал-демократические партии объясняли наличие преступности философско-религиозными постулатами: зла нет, есть только незнание. Некоторые люди из идеального общества не видят его пользы и его идеальности, а потому и совершают правонарушения. Но начиная с 1990-х годов исследователи все чаще приходят к выводу, что одной философией проблему не решить.
Авторы скандинавских криминальных историй сознательно выступают против представления зла как простого невежества или отсутствия образования. Напротив, зло для них является всеобъемлющей намеренной разрушительной силой, которая включает в себя преступления, насилие, социальную несправедливость и даже болезни.
Скандинавские авторы при этом определенно не хотят, чтобы на улицах появлялось больше полицейских, они защищают скандинавское государство всеобщего благосостояния и хотят показать, что это самое государство очень уязвимо для радикального зла. Мы не можем контролировать это зло и эту тягу к насилию, присутствующие во всех обществах, хотя, безусловно, должны к этому стремиться.
Идеи, описывающие зло как намеренную разрушительную силу, отнюдь не новы для европейских и американских читателей: для них подобное объяснение, наоборот, кажется чересчур банальным, очевидным, понятным. Американский читатель триллеров Ю Несбё и других скандинавских авторов представляет себе государство как институт, призванный создавать безопасное общество и обеспечивать права и свободы граждан.
А потому скандинавский нуар отличается от европейского и американского не просто критикой социальных и политических институтов, но своей глубинной философской подоплекой. Меланхолия и холодная северная сдержанность главных героев не мешает авторам порассуждать вместе с читателем о причинах неудач в построении идеального общества. Здесь нет запутанных головоломок и увлекательных загадок, как в британском детективе, триллеры Ю Несбё, Стига Ларссона и Хеннинга Манкелля больше напоминают философские романы Уильяма Голдинга или поздние детективные романы Ф. Д. Джеймс.
Ю Несбё. Краткая биография
Ю Несбё (Jo Nesbo), автор суперпопулярных детективных романов о Харри Холе, родился 29 марта 1960 года в столице Норвегии, Осло, где и провел детство и юность. Мать будущего писателя работала библиотекарем и всячески поощряла интерес сына к литературе. В 17 лет он был принят в футбольную команду «Мольде». Частенько он прогуливал школу, желая больше сосредоточиться на спорте. За «Мольде» он выступал в норвежской премьер-лиге, выиграл кубок Норвегии в 1978 году и мечтал о славном будущем в Английской футбольной лиге и «Тоттенхэме». Но на одной из тренировок получил серьезную травму (порвал связки на обоих коленях), и о карьере футболиста пришлось забыть. Зато он четко для себя осознал, что его будущее лежит в совершенно другой области, далекой от профессионального спорта.
Несбё окончил Норвежскую Школу Экономики (Norges Handelshoyskole) по специальности «Экономика и бизнес-администрирование». После окончания учебы работал брокером на бирже и подрабатывал журналистом.
Но просто работы ему, видимо, было мало, и будущий писатель решил окунуться в таинственный мир музыки. Здесь его ждала настоящая удача в виде рок-группы Di Derre. Второй альбом, где Ю Несбё был вокалистом и автором текстов, стал одним из самых продаваемых в Норвегии и несколько лет держался в чартах на первых местах.
К литературе будущий писатель приобщился довольно неожиданно. Чтобы скоротать тридцатичасовой перелет из Осло в Сидней, Несбё набросал черновик своего первого романа о норвежском полицейском детективе Харри Холе (Harry Hole). По сюжету Холе отправляют в австралийский город Сидней, где была убита норвежская девушка. Другой материк, странные люди, страшные мифы австралийских аборигенов, которые всплывают в ходе расследования, все описано с филигранной точностью и достоверностью. Начинающий писатель хорошо сознавал, что его работа будет восприниматься как еще одна причуда поп-звезды, поэтому отправил издателю рукопись под псевдонимом Ким Эрик.
