Дерево с золотыми листьями
Разразилась однажды над скифским селеньем страшная гроза.
Молнии злобно рвали небо на части. Ужасно грохотал гром, будто стучался в дверь и требовал позволить ему войти немедленно. А ливень так хлестал по камышовой крыше маленького мазаного домика, что та могла не выдержать напора и обвалиться.
А в домике том жили старики скифы, муж и жена.
Жили они в мире и согласии долгие годы. Муж охотился, жена вела хозяйство. И всё у них было хорошо. Одно печалило – детей у них не было.
Но такие грозы всегда приносят неожиданности. Так было и на этот раз. Вдруг услышали старики за дверью еле слышный в шуме грозы детский плач. И только выглянули наружу, как кровля-то и обвалилась.
Дважды благословили они судьбу: что от гибели спаслись и детьми обзавелись. Потому что нашли они у самых своих дверей два крошечных свёртка. В одном лежал маленький черноволосый мальчик, а в другом – светленькая голубоглазая девочка.
Кто их принёс и где их родители – никто не знал, сколько ни расспрашивали потом муж и жена по всей округе. Вот и стали они растить детей с любовью и заботой. Назвали их скифскими именами: Агар и Арьяна. Рассказывали им сказки скифские о том, что главное в жизни – храбрость и верность. Ну и сказку о перевёрнутом дереве с золотыми листьями, конечно.
– Мама, а почему это дерево перевёрнутое? – спрашивала Арьяна.
– Потому, детка, что растёт оно глубоко под землёй. А там все деревья растут ветками вниз, люди это корнями древесными считают, – отвечала мать. – И каждую осень с этих веток опадают золотые листья, и каждую весну вырастают новые.
– Папа, а что если найти это дерево и набрать под ним много-много золотых листьев? – интересовался Агар.
– Многие пытались его отыскать, – отвечал отец. – Да только цена оказалась непомерно высокой: жизнью пришлось расплатиться! Не стоят они так дорого. Ведь главное в жизни что?
– Храбрость и верность! – хором отвечали дети.
Мальчик рос-подрастал и становился хорошим охотником, как и названный отец. А девочка росла прелестной певуньей. Особенно нравилась ей одна песня.
Среди лета, ой, подул ветер северный,
Замутил да заслонил красно солнышко.
Да принёс с полей он дух красно-клеверный,
Колокольцев сине-дух, колоколнышков.
Очень тревожная и непонятная песня. А когда Арьяну спрашивали, откуда ей знаком такой странный напев, та отшучивалась:
– Ветер северный принёс…
Вот так и жили они, дружно и весело. А столько счастья, как в эти годы, не бывало в маленьком домишке стариков-скифов ещё никогда!
Выросли их детки статными, красивыми, к родителям почтительными.
Но однажды ночью постучались в их дом гости с севера, муж и жена. Назвались родителями девочки, сказали, что подкинули её чужим людям из-за бескормицы. Забрали её и уехали.
Нипочём не отдали бы дочку скифы, потому что не желала испуганная девочка уходить из дома, ставшего родным. Но больно уж лицом похожа она была на ночных гостей.
А вслед за ними явились и гости с юга, тоже муж и жена. Назвались родителями черноглазого мальчика, сказали, что подкинули его чужим людям из-за войны. Забрали его и уехали. Нипочём не отдали бы скифы сынишку, но рядом с ними стоял Колдун-чернокнижник и на праве их настаивал.
Остались бедные старики одинёшеньки своё горе горевать.
А детки названные не забыли своих родителей. Потому что добро, однажды посеянное, обязательно прорастёт и добрые всходы даст. Хоть, может быть, и не сразу. Просто дождаться надо.
Так было и на этот раз.
Первым Агар объявился. Пришёл с подарками и с благодарностью. Сердца родительские лаской согрел. А потом о сестрице своей названной стал расспрашивать: кто такие её родители, да куда увезли Арьяну.
А старики скифы и знать того не знают.
Тут как тут Колдун-чернокнижник объявляется.
– Я, – говорит, – знаю, куда эту беляночку увезли. Провожу, если хочешь!
Не советовали скифы сыну Колдуну доверяться. Но Агару уж больно захотелось Арьяну отыскать. Прикипел он сердцем к ней, пока росли рядышком. И лучше и краше этой певуньи для него на всём белом свете не было.
А злодей Колдун обрадовался, что понадобился. Бежит впереди, чёрный плащ за спиной развевается. А на том плаще глаза хмурые колдовские за Агаром следят, и рот кривой ухмыляется, чары наводит.
Долго ли коротко ли, то шли они, то ехали. Вот уж лето прошло, осень наступила. Но приехали в дальнее-предальнее селенье северное. А Колдун всё впереди ехать норовит, чтобы Агара под чарами держать.
– Только слушай меня, парень, – говорит Колдун. – Только я знаю, что сказать, чтобы невеста нашей была. Говори ей, что ты купцом богатейшим стал и всё на свете купить можешь. Даже её саму.
Послушал советчика Агар, сказал по-насоветованному. А Арьяна и отвечает:
– Люб ты мне Агар. Но я не продаюсь.
Разозлился Колдун.
– Ошибка вышла. Ну, ничего, назовись знаменитым воином. Скажи, что тебе всё по силам. И её захватить-завоевать тоже.
Послушал советчика Агар, опять сказал по-насоветованному. А Арьяна и отвечает:
– Люб ты мне Агар. Но я не крепость. Не силой меня надо захватывать.
Разозлился тогда Колдун на непокорную девушку и сам к Арьяне пожаловал.
– Воин Агар за тебя бился, теперь раненый лежит. Перед смертью повидаться желает.
Дрогнуло девичье сердечко, и не пришлось хитрецу долго её уговаривать. Ведь Арьяна сама Агара полюбила и горько сожалела, что пришлось ему отказывать.
Очень хотелось Колдуну обоих влюблённых заполучить. Был у него план злодейский.
Агар уже ему доверился. А теперь свёл колдун и Арьяну в подземелья тёмные. Бросились влюблённые друг другу в объятья, чтобы о чувствах своих рассказать. Но Колдун к ним спиной повернулся и зачаровал взглядом глаз с плаща волшебного.
– Выпущу вас, несчастные, если разведаете мне, что в глубинах пещерных делается. Говорят, растёт там перевёрнутое дерево с золотыми листьями. Самому туда спускаться мне не с руки. Потому что никто из тех, кого я послал, пока не вернулся. Но я хитрый: на этот раз ты, Агар, вниз спустишься, а невеста твоя Арьяна здесь ждать тебя останется. Уж ради неё ты расстараешься вернуться! А сопровождать тебя будет мой взгляд колдовской.
Делать нечего. Пришлось Агару, с невестой простившись, вниз спускаться. А хмурый взгляд с плаща, в сопровождении бубнящего рта кривого, – за ним последовал.
Шёл парень, шёл. Сперва мелкие веточки, со сводов пещерных свисающие, руками отводил. И никаких листьев, ни золотых, ни обычных, на них не было. Но потом ветки в сучья превратились и становились всё толще и толще. А ветер неведомый раскачивал их всё сильнее. И вот настоящая буря в подземье поднялась. Удары ветра сбрасывали Агара ниже и ниже, туда, где густела не просто старая, а древнейшая, жуткая тьма!
