Евгений Вручинский - Детство босоногое, ты где?

Уже давно взошло солнце, и оно грело довольно-таки горячо. В лесу стояла тишь. Дружно пели птицы. Можно было думать, что это рай.

Вова, его брат Коля и их самая младшая сестра Оля шли на реку лесной дорогой. Они рассказывали друг другу разные смешные истории-небылицы и забрели далеко в лес.

– Ребята, а где это мы? – первой спохватилась Оля. Ребята осмотрелись.

– Это мы уже почти у избушки лесника! – сказал Коля.

– Далеко зашли, – подхватил брат.

– Вон! Видишь, река! – добавил он немного погодя и указал пальцем на едва заметную из-за густых зарослей деревьев голубую ленту реки.

– Ребята, бежим купаться! – сказала Оля. – Давай прямо через лес? – и Оля бросилась бежать.

Коля и Вова с криками кинулись за ней. Сейчас они изображали из себя индейцев, которые догоняли своего врага. Коля неожиданно споткнулся.

– Ой! – крикнул он, падая. Вова оглянулся. Брат лежал на траве.

– Ты чего? – крикнул Вова.

– Споткнулся! – ответил брат, держась за сбитый до крови локоть. «За что здесь можно споткнуться, если ровная земля?» – подумал Вова. Но вместо того, чтобы успокоить брата, он шарил глазами по земле там, где, сморщившись от боли, стоял Коля.

– Колька! Смотри! – и Вова бросился к торчавшему из травы стволу автомата. Коля моментально забыл про сбитый локоть и подошел к брату. Тот уже осматривал находку.

– ППШ! – гордо заявил он. – Мой будет!

– Вова, а что такое ППШ?

– А это так автомат называется, – ответил Вова. На прикладе автомата Вова обнаружил какие-то вырезки.

– Зачем они тут? – спросил он самого себя.

– А может, отдадим дяде Мише? – спросил Коля. Ему было немножко завидно, что его брат нашел настоящий автомат, а он нет.

– Дяде Мише, говоришь? – переспросил Вова и задумался. Вова представил себе, как он строчит из этого автомата по немцам.

– Идем! – поддержал Вова и очнулся от своих размышлений. Ребята подошли к навесу, под которым работал дядя Миша, спрятали автомат за спину.

Фффу! Фффу! – гудел фуганок, словно паровоз, и плавно ходил по доске. Вова как обычно начал любоваться ловкой работой дяди Миши, но Коля не дал ему долго смотреть и ткнул кулаком в бок. Вова, поняв, в чем дело, кивнул брату головой.

– Дядя Миша! – обратился он к стоящему под навесом человеку. – Дядя Миша! Вот, мы нашли. И Вова протянул автомат. Лицо дяди Миши сразу посуровело, и он отложил фуганок в сторону. При виде автомата перед его взором предстал грозный сорок первый…

Тогда в Брестской крепости он, Сидоренко Михаил Иванович, таким же автоматом, только без пуль, уложил пять немцев…

Дядя Миша бережно взял автомат из рук Вовы и начал его осматривать. На прикладе он увидел те же вырезки, что и Вова.

– Что? Неужели Чакмырева? – пронеслось у него в голове. – Неужели Степана? – и опять пред взором дяди Миши предстал тот же грозный сорок первый.

Он был в ту пору начальником разведки сорок второго полка. Михаил Иванович тогда крепко дружил со своим земляком Степаном Федоровичем Чакмыревым.

Однажды в сентябре был дан приказ: доставить в штаб языка. И тогда Михаил Иванович послал опытного разведчика, своего лучшего друга Степана.

– Любой ценой, – сказал он Степану перед его уходом. Но не знал он тогда, что цена для него будет слишком высока…

Спохватившись от нахлынувших воспоминаний, Михаил Иванович начал осматривать автомат с еще большим вниманием. Он перевернул его на другую сторону, но фамилии он так и не нашел, хотя на автомате друга стояла надпись: Чакмырев С. Ф. Внимание Михаила Ивановича привлек кусок присохшей грязи. Он оторвал его и не поверил глазам. Под слоем глины была выгравирована надпись: Чакмырев С. Ф.

– Где нашли? – с прерывающимся голосом спросил он у ребят.

– Там, в лесу! – наперебой кричали ребята.

– Пойдемте, покажете! – попросил Михаил Иванович.

– Ладно! – согласились ребята и пошли в лес…

– Вот здесь! – и Вова указал на вмятую в землю траву. Михаил Иванович стал смотреть по сторонам, неожиданно для себя он увидел чуть погнутую палку на небольшом холмике.

Со слезами на глазах подошел к могилке и на фанерке прочел: «Чак… рев С. Ф. Гвардии сержант. 22-11-1941». Надпись была сделана карандашом, и поэтому несколько букв было смыто дождем.

– Так вот, Степа, где нашел ты смерть свою! А мы считали тебя без вести пропавшим! – тихо говорил Михаил Иванович.

Ком, который образовался у него в горле, подступал все ближе и ближе. Михаил Иванович заплакал и опустился на колени перед холмиком.

– Прости меня, Степа! – говорил он, вытирая слезы. – Ведь это я послал тебя на смерть! Прости, если можешь!

Ребята не могли спокойно смотреть на происходящее перед могильным холмиком. Они видели, как пожилой человек, прошедший весь кромешный ад войны, стоит на коленях пред могилой и просит прощения у своего погибшего друга.