Меня зовут Тимур. Тимур Сивашко. Но все называли меня Майброда. До сих пор никто не знает (в том числе и я), откуда взялось это дурацкое прозвище. Родился я почти на Новый год – 2 января, в деревне Смоленской области, в семье простых рабочих. Отец был обычный сельский тракторист, а мать – районный фельдшер.
Деревня не была особо глухой, но делать там было совершенно нечего. Кроме пары трехэтажных домов, снега по шею и гусеничного трактора, посмотреть там было, в принципе, не на что. Я ходил в сад с такой же шпаной, как и я. Родители пахали с утра до ночи на «великих» коммунистов. Виделись мы только ближе к ночи. Я еще тогда стал задавать себе вопрос: «Зачем столько работать, если все равно ничего нельзя купить?»
В пятом классе я понял, что точно должен свалить… Туда, где много огней, знаменитых людей, красивых девушек, одним словом – РОСКОШЬ. Ведь именно там я должен был обрести счастье (по крайней мере, мне так казалось). Я мечтал о славе. Чтобы вернуться и сказать: «Вы говно, а я Тимур!»
А-а-а, фак, будильник звонит.
Время восемь утра, опять надо топать в голимый институт. Для себя я уже решил, что эта сессия будет последней, осталось только предков убедить.
Дальше переведусь к Кабану, у него учиться не надо, только лавэ плати.
По дороге в институт встретил человек тридцать знакомых, но больше всего был рад Валентину. Валек поступил на первый курс самого престижного института, ибо батек его торговал нефтянкой. Всю дорогу он чесал мне про свой факультет и новую машину. На кольце наши дороги разошлись. Валечек отсыпал мне пяточку, и мы, пообещав созвониться вечером, разошлись.
У входа в институт я встретил Жука. В основном мы тусовались втроем: я, Жук и Игорян. Жук был здоровый парень, но тупой наглухо. Игорь не любил правила, и по-моему, ему было насрать на свою жизнь и будущее.
Жук встретил меня:
– Здорово, Тимур.
– Здорово, чувак, как твое ничего?
– У нас сейчас зачет по философии. Есть лекции?
– Есть по истории.
– Зачем история?
– На, ксерь, прокатит. Игоряна не видел?
– Где-то здесь был.
На втором этаже я встретил Игорька с двумя незнакомыми курочками. Мы поздоровались, он представил меня дамам, после чего мы еще минут десять причесывали им, как нелегко нам далась победа на олимпиаде. Обменявшись с ними телефонами, мы с Игорьком направились в туалет, чтобы курнуть.
– А где Жук? – спросил Игорян.
– Ксерит мои школьные лекции по истории.
– Кащенский! Вон он, кстати. Жучара, пойдем шмали курнем! – крикнул Игорян на весь первый этаж так, что мне стало неловко. Жук покраснел, но курнуть не отказался.
Медленно мы передавали косяк друг другу, иногда делясь впечатлениями о траве.
На зачет мы шли убитые наглухо, Жук вообще позеленел. Пара уже шла минут двадцать, поэтому решили постучать. Я начал объяснять молодой аспирантке, что мы вовсе не хотели пропускать ее лекцию, хотя к опозданиям она всегда относилась безразлично. Она внимательно выслушала меня и сообщила, что у нас сейчас зачет и будет лучше, если я все-таки присяду. Толян сразу спалил нас и обиделся, что не позвали его. Он был родом из Латвии, но быстро осваивал русские традиции. Это был вообще уникальный человек, до сих пор не перестаю восхищаться им. Чтобы раздобыть денег, он придумывал различные схемы: по дороге в институт есть пешеходный переход, где машины редко уступают дорогу. Переход этот расположен на повороте, так что машины притормаживают, скорость становится около 20 км/ч – в общем, насмерть не собьют, но ущерб могут нанести нормальный. Так вот, Анатолий выбирал машину посолиднее и в последний момент делал шаг вперед. Водитель, спешащий на работу, естественно, предпочитал отдать немного денег на лечение, нежели ждать ГАИ и лишаться прав. В арсенале Толика было около двадцати подобных махинаций. Впоследствии, я слышал, он женился на дочке очень богатого человека и открыл фитнес-центр.
Философию, как ни странно, мы сдали на отлично (все трое). На другие пары идти не было сил, и мы направились за пивом. Расположились на лавочке во дворе недалеко от института. Погодка стояла отличная. Выпив по бутылке пива, как обычно, начали дискутировать ни о чем. Вскоре я решил сказать парням, что ухожу из универа:
– Это, парни, я тут подумал и решил уйти из института.
– Ты че, дурак? Мы почти всю сессию сдали.
– Дело не в этом.
– А в чем, ты в армию собрался?
– Да нет. Просто не мое это. Не хочу я шесть лет на препода по физре учиться, а потом всю жизнь за копейки пахать. Тебя пацаны в школе пидором за спиной называть будут, а телки будут думать, что только с конем акробатическим – и больше ни на что не способен.
– Так че ты сюда поступал-то?
– Спорт очень люблю, как и вы, впрочем. А теперь вот думаю, что без бабла не проживу. У меня и сейчас наличности никакой, а там вроде можно будет работать; в конце сессии декану проплатишь – и все ровно.
Минут десять мы сидели молча, просто потягивая пиво. Игорян, допив вторую бутылку, сказал, что тоже уходит со мной. Но мы с Жуком смогли его отговорить от этой идеи.
– Игорек, ты мастер спорта, тебе бегать надо, – ответил ему я.
И мы направились еще за пивом… странное дело, когда я поступал в спортунивер, я не курил и не пил даже пиво; оказалось, что 90% наших спортсменов курят и бухают по-черному.
Через месяц я уже сидел в новом институте. Новые знакомства, новые темы. НОВАЯ жизнь. В институт я приезжал, как, впрочем, и все, хорошо выспавшись и всегда на позитиве. Приезжали, чтобы увидеться, поесть гамбургеров и, конечно, покурить. Для покура у нас было специальное помещенье; с нами учились две девочки-художницы – они сделали там отличный пейзаж, кто-то придумал лежаки, играла рэпчина – в общем, как в настоящем черном квартале.
Ко мне подсел Димон – нормальный чел с местности.
– Слышь, Тимыч, есть маза одна. Есть вариант взять стакан и раскидать его здесь. И бабки отобьем, и сами покурим.
– Ну, а в чем пробел?
– Нужны две тонны, подъем четыре. Короче, у меня косарь есть. Если определишься, завтра в институт к двенадцати подъезжай. Ты вроде пацан серьезный.
Мы решили отправиться на физру, так как на следующий день был зачет и для допуска надо было обязательно присутствовать. Мы учились на втором курсе, но уже смогли найти общий язык с Анатолием Ивановичем – нашим преподом, поэтому полгода кроссы не бегали и нормативы не сдавали.
Вчетвером пришли на стадион и, расположившись на трибунах, стали ждать, когда он освободится. По беговым дорожкам мимо пробегали первокурсники. Мы решили спуститься, чтобы пообщаться с дядей Толей, а заодно посмотреть на девочек-«первачков», которых он, выстроив в шеренгу, чем-то грузил.
