Элька бежала вперёд.
Лёгкие жгло, дышала она уже через раз. Несмотря ни на что, она ускорялась, и благодарила ежедневные тренировки за свою хорошую физическую форму. Её каштановые густые локоны неслись за ней следом. И кажется, даже они отставали. Элька знала, что нужно забежать в Туман, и там её уже никто не тронет. Преследователи в лице двух гвардейцев правителя уже дышали в спину.
Как они могли выследить её внутри дома? Наверняка один из них был низшим вальдом. Он смог почувствовать её нетронутую ауру. Говорят, что такие ауры для них привлекательны, как свежий ветерок для человека. Такой ветерок врывается в лёгкие вальда, где бы он ни был, проходит сквозь стены. Он становится навязчивой идеей, оставляя только желание обладать. Для вальда он заменяет все мотивы.
Низшие вальды редко владеют магией и по физическим данным ничем не отличаются от людей, поэтому у Эльки был реальный шанс убежать целой и невредимой. Нужно только преодолеть ещё несколько метров. Бежать.
Граница Туманного леса показалась, как всегда, из ниоткуда. Элька, почувствовав дыхание преследователей на своей коже, рванула из последних сил, и в прыжке оказалась по ту сторону. Ногу больно обожгло от жёсткого захвата сильной мужской руки. Но в следующий момент округу огласил жуткий рёв низшего, и нога оказалась на свободе, а Элька кульком свалилась в траву. Она лежала не в силах пошевелится и не могла поверить, что успела добежать до Тумана.
Вальды не могли находится в Тумане. Он причинял им нестерпимую боль. Считалось, Туман отторгал вальдов, из-за того, что у них не было души, которую он забирал у человеческих мужчин в обмен на избавление. Избавление от проблем и вечный покой… Человеческий мужчина в Тумане постепенно, день за днём, терял себя, переставал испытывать эмоции, истончалась телесная оболочка. В течении тридцати дней мужчина растворялся в небытии. Поэтому второй гвардеец-человек, к Туману даже не приблизился. Его могло полностью поглотить, если хоть маленькая часть его тела оказалась бы в Тумане.
Женщины же могли находиться здесь свободно около суток. Потом, если они не уходили сами, Туман, буквально, выплёвывал их в любой точке своей границы. Для кого-то эти сутки был способом выжить, для кого-то, пусть немного, отдохнуть. Туман не забирал и не растворял женщин, потому что не мог дотянуться до их души.
Элька лежала на мягкой траве, лёгкие продолжали гореть. Казалось, если она начнёт кашлять, то лёгкие её покинут. Через несколько минут она немного успокоилась и почувствовала себя в безопасности. Нехотя она открыла глаза. Как все последние четырнадцать дней перед ней стоял Кайл… Её друг детства. Тот, кто вечно бесил и задирал её, тот, кого она полюбила всем своим несовершеннолетним сердцем в прошлом году.
Он уже стал наполовину прозрачным, но в глазах всё та же бесконечная тоска, не безразличие. Видимо его эмоции в последний день перед уходом в Туман, были очень сильными. Молодая, жаждущая жить душа никак не хотела уходить за грань.
Элька не могла отвести глаза от полупрозрачного мужчины её мечты, того, с кем в мыслях она уже отстроила дом, родила кучу детей и победила вселенское зло. Ей на миг показалось, что в глазах Кайла промелькнул страх. Но через секунду, они вновь стали излучать ровную нескончаемую тоску, которая болью отражалась в сердце Эльки. Её грудь пекло уже не только от недавнего быстрого бега. Она вновь, как все последние 14 дней, прошедшие с ухода Кайла в Туман, стала сходить с ума от горя, прокручивать в голове свою недолгую жизнь, искать выход, которого не было.
Как так получилось, что война, за каких-то десять лет перевернула всю жизнь, и подстроила под себя мир? Её идеальный детский мир рассыпался на кусочки воспоминаний… И было очень страшно от того, что они постепенно растворялись, превращаясь в смазанные картинки.
Война проникала в каждую страницу жизни населения Ариллии. Незначительное вторжение на территорию соседнего Кросвилла, которое должно было закончиться новыми богатыми рудниками для Ариллии, привело к затяжному непримиримому противостоянию. Этому не видно было конца. Через год или два столкновение переросло в полноценную, пусть и локализованную войну, требующую всё новых и новых солдат, что толкало правителя Ариллии, великого и ужасного Аркона, на всё более жёсткие меры – эксперименты с обществом, магией и ДНК. Жизнь всех людей Ариллии перестраивалась на военные рельсы.
Элька села, привалилась к дереву спиной и смотрела сквозь слёзы на полупрозрачного Кайла. Вдруг опять в его глазах бездомной кошкой мелькнул ужас. Но стоило обратить на это внимание, взгляд мужчины стал ровным. Элька смотрела на любимого, и кусочки прошлого всплывали в памяти, разбавляя её тяжёлые мысли.
Десять лет назад Элька была самым счастливым ребёнком с самой красивой мамочкой и сильным папой, настоящей семьей. Она являлась старшей дочерью, красавицей и умницей, надеждой и опорой. Ей часто доверяли присматривать за младшей сестрой Арией.
Периодически Элька сбегала с Ари и соседским хулиганом Кайлом с участка на стадион, чтобы непременно сегодня перегнать его в честном бою. Ей очень хотелось доказать, что она быстрее, несмотря на то, что младше на три года. Пока Элька и Кайл выясняли, кто быстрее, малышка Ари шлёпалась в самую грязную лужу, и исследовала мир в своё удовольствие. Вечером всех ждала страшная расплата в виде недовольного взгляда мамы. Но следом был душ, тёплые носочки, молоко и печенье… Сейчас Элька понимала, что у счастья, определённо, вкус кокосового печенья с молоком…
Мама у Эльки тогда была самая главная прима-актриса (как-то так это называлось) в самом главном театре Прайза, провинциального города Ариллии, расположенного настолько далеко от столицы, что до него никому не было дела. Единственной, до поры до времени секретной, достопримечательностью Прайза было наличие запечатанного портала в нижний мир – Вальдхайт.
Папа работал на работе. Детям в голову не приходило спросить, что это была за работа. Это сейчас Элька понимает, что завод был очень военным и очень секретным. А тогда это была просто работа, о которой не принято говорить дома.
Дома отец строил дом, который должен был стать самым лучшим домом, где живёт счастье. И оно там жило! Тёплым лучиком светило каждое утро, когда мамин поцелуй будил всех к завтраку. Тёплым пледом счастье накрывало, когда поздним вечером сквозь десятый сон поцелуй мамы, вернувшейся после спектакля, мешал услышать произнесённое нежным голосом «Спокойной ночи».
Однажды всё изменилось. Понятно, что страна шла к этому постепенно, но для Эльки это было каких-то пару месяцев крушения её детства. Шёл второй год войны, и стало ясно, что солдаты, которые хотят участвовать в конфликте добровольно, заканчиваются. Несмотря на развитую медицину, на месте столкновения они погибали пачками. Назрела необходимость направить на фронт подкрепление.
