Редактор Инна Белая
Фотограф Марина Стренадо
© Аннета Ткаченко, 2021
© Марина Стренадо, фотографии, 2021
ISBN 978-5-0053-3357-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Нужно написать один текст, в котором я расскажу вам о чем эта книга. О чем этот текст.
По дороге в кухню я быстро записываю это предложение в заметки, потому что на память надежды пока нет. Последнее время ее работа все больше походит на перетягивание каната между делами троих детей и постоянным обучением новой профессии.
Уже рефлекторно я достаю свою любимую кружку с пингвинами, зажимаю кнопку на посудомойке, открываю ноутбук, римскую штору, но вдруг понимаю: воскресенье.
Щелчок и голубой огонь с тихим свистом появляется под медной джезвой. Сто лет не варила кофе. Сто лет не сидела утром одна в тишине.
Так о чем эта книга? Она собрана из серий маленьких историй обо всем. Историй, которые есть у каждого. Моментах, которые так просто упустить.
О солнечных лучах и детских пятках. О любви, материнстве, радости и грусти.
Про любимый город, овсянку на завтрак и кошку на подоконнике.
Про жизнь, которую хочется и надо запомнить.
Про то, что ты не одна.
За спиной уже потрескивает закипевший напиток, редкие лучи солнца настойчиво манят распахнуть шторы маленького окна моей кухни. Из спален доносятся первые звуки. Воскресенье. Январь. Жизнь идет своим чередом. Утренние надежды всегда сильнее вчерашних печалей. Я искренне желаю, чтоб в историях из этой книги вы смогли увидеть частичку себя и улыбнуться.
Ведь новый день – это всегда повод для радости!
Глядя в окно в 4.45 я думала: точно ли я хотела, чтобы моя жизнь была такой?
Хотела бы я вставать чуть раньше 7, чтобы сделать макияж и укладку. Обуть шпильки, косуху, ощутить холодную свежесть кожаного сиденья своей машины. Потягиваясь за солнечными очками в бардачке, делая громче радио, покупая в пробке кофе. Ехать на работу.
Кажется, это было со мной в пошлой жизни.
Я. Работа. Шпильки.
Хотела бы я быть подписанной на рассылку билетов, в любой момент имея возможность собрать пару книг, купальник и кроссовки. Покидая промозглую, ноябрьскую, слякотную Москву, с красным чемоданом в одной руке и паспортом в другой, за руку с мужем.
Без привязки ко времени в любую страну, про которые так вкусно пишут в тревел-блогах.
Вдвоём.
Или одной.
Попробовать встать на доску. Прокатиться на знаменитых подвесных качелях, покупаться в источниках, в ночных клубах, пить залпом коктейли, наконец покрасить волосы в голубой цвет или вообще заплести дреды. Когда я выросту, чтобы разрешить себе это сделать?
А ещё постить экзотические фрукты на завтрак, подписывая только тебе понятными словами. Захватывая фрагменты жизни не через объектив. Не передавать вкус словами. Не записывая онлайн воспоминания
Без телефона.
Без Инстаграм.
Только для себя.
⠀
Точно я хотела такую свою жизнь? Ответа так я и не нашла.
На часах уже было 6.45.
Ещё 15 минут и пора будить остальных в водоворот будней
2. Я могу тебе не нравиться. Никому могу не нравиться
Я могу тебе не нравиться за обычные вещи. За морщину на лбу, не того года выпуска платье, за цветные, а не белье кроссовки.
За то, что не говорю и то, что не напишу, за открытость и простоту. За то, что не буду скрывать, как мне больно и непонятно, когда друзья перестают звонить.
Я могу не нравиться так сильно, что даже с самыми близкими растягиваться на разные полюса. Каждый раз получая больной резинкой, отпущенной с того конца, я понимаю, что значат все эти: если твоё – вернётся. Не возвращается.
Я могу никому не нравиться совершенно. Ни я, ни та крохотная часть экранной жизни, которую я транслирую. Ни та остальная ее часть, остающаяся за ним. Как жаль, что люди часто судят о нас по первой и боятся тяжести груза той, второй.
Я могу тебе не нравиться. У меня нет личного бренда, а без него сейчас никак нельзя. Так что даже мне самой может не нравиться, что я не делаю свой личный бренд. А может это совсем пустая болтовня. Но она тоже может тебе не нравиться.
Я могу никому не нравиться. Я люблю мясо. Я люблю шубу. Мне в ней тепло. Я сортирую мусор и даже ношу с собой авоську, но пью кофе из стаканчиков и кладу фрукты в пакеты. Я не ем миску травы на завтрак и не люблю смузи на ужин. Я недавно вообще поняла, что я не люблю смузи. А это так важно знать, что на самом деле ты любишь. Я люблю мясо, ах да, я уже о нем писала.
Я могу тебе не нравиться. Из моей жизни вдруг исчез спорт. И это плохой мотивационный пример для всех. Согласна. А знаешь, черт с ней, мотивацией других.
За это я тоже могу никому не нравиться. Я уже восемь месяцев не бегала и, пожалуй, это единственное за что я сама себе иногда не нравлюсь.
Я могу быть не идеальной и очень ленивой мамой, не приходя на первый и даже на второй зов детей. Особенно, когда они просят принести или сделать то, что могут сами. И чем больше я этого не делаю, тем больше себе нравлюсь и тем быстрее они сами справляются.
Иногда я радуюсь, что у мужа есть недостатки, тогда я точно знаю, что тоже могу их иметь и мы идеальная неидеальная пара. Я люблю тех маленьких человечков, которых мы с ним создаём и буду до конца жизни считать это самым великим чудом.
Я могу тебе не нравиться. Никому могу не нравиться.
Если б я была временем дня – я была бы рассветом.
Я бы дарила, терзаемым муками сомнений, просветление.
Показывала выход тем, кто застрял в тупике ночных размышлений.
Я бы дарила надежду всем отчаявшимся. Надевала бы крылья для новых целей, чинила мосты и зажигала мечты на задворках душ. Возрождала бы веру.
В себя.
В людей.
В добро.
Я бы приходила ко всем в своё время и рисовала каждому в окне небо разной палитрой, а облаками лепила причудливые фигуры из смелых фантазий.
Я бы стучала в окна зажженными верхушками деревьев, словно это искрящийся бенгальский огонь.
Огонь, что не приносит боли, а только искры радости.
Огонь, что согревает и лечит.
Огонь, что защищает, а не калечит.
Я бы лукаво подглядывала между приоткрытых жалюзи и билась бы лучами с самыми плотными шторами, чтоб пощекотать кого-нибудь за пятку или провести ласково по щеке.
Если бы я была временем дня – я была бы рассветом.
Рассветом, который обещает надежду.
Рассветом, который легче заката.
Рассветом, в который ты в себя заново веришь.
Солнечные лучи скользили по слепку детской ладошки, что уже пятый год висела на стене кухни. Он полностью умещался в оттиске.
Заполнив все фаланги мягким, слегка розовым рассветный светом. На востоке палитра неба насчитывала оттенки цветущей сакуры, персикового сада и спелых малиновых ягод.
От этого утро, казалось, таит в себе что-то волнительное, хрупкое, и ободряющее.
