Широко раскинулось княжество наше Киевское, далеко расплескалось. Направо посмотришь – наша земля, налево – наша земля. Везде наша. По центру стоит стольный град Киев, а по самой серёдке – княжий дворец. Высокий, красивый. Лучше я и не видел. Правит там князь Киевский. Ничего так. Справедливый. А главное – мудрый. Есть у него племянница…
Так, что-то я сбился. Хотя почему сбился? Есть племянница, зовут Забава, и я люблю её. И вот прямо так люблю! Как вижу, сердце и заходится. Красивая она – глаз не отвести. Высокая, стройная, косы толстые и лицо такое… Хорошее лицо. Характер боевой! Вся в дядю. Мне такие очень нравятся. Как придумает что – добьётся. А как сомнение поселится… Вот с того всё и началось – никак она решиться со мной сбежать не могла.
Давайте знакомиться! Меня зовут Елисей Силович! Я любимый и единственный ученик великого богатыря Добрыни Никитича. Знаете такого? Ну конечно! Самый сильный богатырь на Руси. Никто против него устоять не может. Он меня как увидел, так сразу и сказал, что берёт в ученики. Что такого ловкого и сильного он не знал никогда. Да, всё правда! Я такой! В папу уродился. А ещё в маму.
Вы мне не верите? Смотрите на меня и думаете, что я вру? Да я самый честный человек! Меня поэтому князь Киевский и выбрал в гонцы. Мы знаете какие шустрые! Раз-два, туда-сюда. Только пыль из-под копыт коня летит.
Так я о чём? А! Запутался немного. Давайте я лучше по порядку начну. Это сейчас я ого-го, а когда-то был просто гонцом. Хотя, конечно, не просто. Я же был гонцом князя. Меня все уважали. Боялись даже. А вот Забава любила.
Как сейчас помню, был солнечный день. Такой, знаете, тёплый, мягкий, лёгкие облачка, яркое солнышко, воркуют голубки. Мы с Забавой сидели в беседке, вокруг всё розы, розы. Я её учил мыльные пузыри выдувать. У нас пацаны во дворе игрушку эту придумали, я сразу показал Забаве.
– Ну, давай… один разочек… – уговаривал я её, протягивая трубочку.
Не сложно же, дунул – и вот он, мыльный пузырь, полетел. А она всё стесняется. Девчонка, что с неё взять.
– Не получается у меня, – твердила она и делала обиженное лицо.
– Ну давай, это так просто… – настаивал я. Правда несложно: дунул – и всё. Посильнее только нужно.
– Я же никогда не пробовала… – сказала Забава и покраснела.
– А я тебя сейчас научу, – заверил я. – Сделай губы «трубочкой».
Я вытянул губы, показывая. Забава тоже вытянула, а потом смутилась и засмеялась.
– Ой, а глаза нужно закрывать? – спросила.
А глаза у неё – загляденье! Голубые, с искринкой. Она как посмотрит…
Опять отвлёкся.
– Ну, закрой, от греха подальше, – говорю.
А то ведь лопнет пузырик, попадёт мыло в глаза. Ничего страшного, но неприятно.
Забава опустила один конец трубочки в мыльный раствор, поднесла трубочку другим концом к губам, дунула. И полетели, полетели пузырики. Один другого больше. Один другого выше. У Забавы всегда всё очень хорошо получается. Засмотрелся я на неё. Она ещё и засмеялась по-доброму. Я и сказал:
– Вот видишь, а ты боялась!
Забава потупила глаза.
– И не боялась… – произнесла. – Я, если хочешь знать, ничего не боюсь…
А я и знаю, что она не боится ничего. Это же Забава! Я её за храбрость и люблю. И вот как она сказала, что ничего не боится, так я и решился.
– Тогда убежим, – говорю. – Завтра же убежим! Согласна?
Ой, я чуть не зажмурился от страха. Но сдержался. А Забава отвечает:
– Согласна!
Я от счастья потерял голову! Хотел её обнять. Но Забава остановила.
– Только знаешь… – начала она.
– Что? – удивился я.
– Давай ещё чувства проверим.
Тут уж я не выдержал.
– Ты что? – подпрыгнул я на лавке. – Чего там проверять? Да я ради тебя – хоть на край света!
– На словах-то все герои, – отвела глаза Забава. – А ты на деле докажи!
Зачем доказывать? И так понятно! Мы созданы друг для друга. Кроме Забавы, мне больше никто не нужен. Сколько раз ей ещё это повторять?
– Да я…
Договорить мне Забава не дала, закрыла рот рукой. А ладошка у неё мягкая. Я сразу подобрел. С ней долго злиться нельзя.
Забава стояла ко мне близко-близко. Я потянулся её поцеловать. Она склонилась навстречу. Но тут в кустах раздался шорох, словно кто через них шёл. Взлетели голуби. Забава убежала, и я остался один.
«Герой на словах…» Да что ещё сделать-то, чтобы она поверила? Змея победить? Думал я, думал, ничего не придумал. Хотел пойти домой, но меня позвали во дворец. Вручили пакет от князя и велели скакать на дальнюю заставу к Добрыне Никитичу.
Я ещё удивился, чего так сразу и так далеко? Словно специально кто хочет разлучить меня с любимой. Ехать-то о-го-го сколько. Долго меня не будет. Эх, как бы князь не решил отдать мою любимую замуж, пока туда-сюда с письмом ездить буду. Он же князь! Всё может. Если бы не сомнения Забавы, бежали бы мы уже сейчас вместе с ней в заморские страны. А так я оседлал коня и поскакал, а Забава моя осталась в княжеском тереме.
Скакал я долго. Деревни, городки малые, пролески. День занялся и закончился, наступила ночь. Добрался я до самой дальней границы Киевского княжества.
Тут в сторожевой башне и жил великий богатырь Добрыня Никитич. Если бы кто былину сочинял, непременно так бы про него сказал: «Славны витязи русские, за их службу ратную и в народе им похвала вечная. Где стоит богатырь доблестный, не пройти войску тёмному, не пролететь птице тайною, не проскочить зверю незамеченным».
Добрыня крепко держал границу на замке. Его все наши знали. Стоило богатырю появиться в Киеве, толпа собиралась, девушки засматривались на него. Я приготовился к встрече с прославленным героем.
Я ж княжий гонец. На мой призыв откликаются мгновенно. Стоит мне открыть ногой дверь да крикнуть:
– Гонец от князя!
И ещё показать письмо с печатью. Тут все начинают сразу бегать вокруг меня, суетиться. Кто предлагает стул, кто чай с пряниками.
Вот только у Добрыни никто бегать не стал. Тихо было. И сквозь эту тишину я отчётливо слышал храп. Хороший такой, богатырский. Я поднялся на второй этаж, а там на лавке спит Добрыня, завернулся в покрывало с головой и храпит. Ой, я вам скажу. Мощно. Только богатыри так могут. Я даже специально учусь так храпеть, чтобы быть как богатырь. Но это я опять отвлёкся.
Подошёл я к Добрыне, в позу встал – всё-таки не кто-нибудь, а княжий гонец, – письмо показал и говорю:
– Письмо от князя!
Должен был проснуться. Но спит. Даже не шевелится.
Я к уху богатыря склонился и осторожно так повторил шёпотом, чтобы не испугать:
– Письмо от князя!
Никакого результата. Постучал по шлему – настоящий богатырь спит всегда в полном облачении. Чтобы если что – сразу вступить в бой. Звонко у меня получилось, а без толку. Добрыня лишь на мгновение перестал храпеть и дальше спать.
