«Дорогая Мотя!»
Матильда подпрыгнула от удивления. Было неожиданно увидеть свое имя. Резко свернула листок обратно. Повертела его одной стороной, другой, затем приблизила к глазам, зачем-то понюхала. Лист как лист, слегка потертый, пах залежавшимися документами и немного пылью.
Матильда машинально поправила выбившийся из-под кепки упрямо закручивающийся рыжий завиток.
На внешней стороне листа надпись: «Прочесть в день 15-летия». Серый грифельный карандаш, четкий аккуратный почерк.
Сегодня Матильде исполнилось 15. И тогда этот аккуратно сложенный листок, выпавший из какой-то книги, был предназначен скорее всего ей. Как у нее в руках оказалась эта книга, Мотя и не помнила. Мама отправила Матильду на чердак найти бабушкину книгу с рецептами. На мансардном этаже прямо под крышей дома у них был склад вещей. Старье, которое маме жалко выкинуть, говорила Мотя. Большой сундук служил пристанищем старых книг.
«Такие торты уже не делают! Наполеон из 9 несладких хрустящих коржей и вареной сгущенки! Только моя мама могла его так печь. Давай попробуем тоже? Поищи ее книгу с рецептами?» – мама была воодушевлена, когда говорила о своей маме. Мотя привычно наморщила лоб и потопала наверх.
– Тоже мне праздник. Лучше бы шла на свою работу, – ворчала себе под нос девочка, поднимаясь по старым скрипучим ступеням на второй этаж. И потом по выдвигающейся прямо из отверстия в потолке лестнице взобралась наверх.
Матильда вдвоем с мамой жили в старом доме почти в центре города, на тихой незаметной с основной дороги улице. Когда-то это была окраина. Город разрастался и улица Тихая (так она и называлась) стала частью центра города. Её семья жила в этом доме с тех пор, как бабушку, тоже кстати Матильду («И кто придумал такое глупое имя?!»), выдали замуж за молодого человека из хорошей семьи.
Сейчас бы тот брак назвали браком по расчету: предки Моти были дворянами, но разорившимися. А отец и дядя дедушки Георга были предпринимателями («спекулянты», как говорит про таких историчка на своих уроках), владевшими заводом по производству… сгущенки! Матильду очень смешил этот факт. «Потому бабушка добавляла сгущенку во все подряд», – размышляла Мотя, взбираясь по старой, но крепкой лестнице.
Бабушку и дедушку она не помнила. Бабушка умерла, когда Матильда была совсем маленькая, а дедушка еще раньше. Все, что знала Мотя про свою семью, это истории, которые мама в детстве рассказывала вместо сказок. Про то, каким красивым и цветущим было их поместье 100 лет назад. Про заводы дедушкиного рода. Про замужество не по любви.
– Интересно, а бабушка смогла все же полюбить дедушку? Ведь она его не выбирала. Хотя, это даже к лучшему. Неважно, красивая ты или не очень. Всё решают за тебя и можно не переживать, что ты со своими дурацкими веснушками и рыжей мочалкой вместо волос останешься старой девой. И будешь жить с котами.
Матильда осмелилась вновь развернуть листок.
Дорогая Мотя!
Я знаю, ты удивишься этому письму. Мне жаль, что мы с тобой были знакомы так мало. Ты была прекрасным активным ребенком в свои 2 года. Уже тогда я знала, что мы не сможем вместе встретить твое 15-летие. Я очень сожалела по этому поводу. Но жизнь и здоровье неумолимы. Мне очень многое хотелось тебе рассказать. Что ж, пусть наш разговор будет таким. Растянутым более чем на 10 лет.
Матильда! Кстати, не знаю, нравится ли тебе наше с тобой имя? А волосы? Твои волосы с детства были ярко огненными и упрямыми! Кажется, ты родилась уже с завитушками. Мы все любовались ими. Это такой дар.
