Марк Розовский - Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии

Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии
Название: Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии
Автор:
Жанр: Пьесы и драматургия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2021
О чем книга "Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии"

В третьем томе «Драматургии» Марк Розовский предлагает свои «Комедии» – как поставленные, так и те, что пока не обрели сценического воплощения. Здесь представлены тексты – старые и новые, ранее опубликованные и публикуемые впервые. Смех и ирония, по традиции, востребованы российской сценой и являются признаком живого и острого театра, берущего начало от Фонвизина и Грибоедова и устремленного в наше настоящее и будущее.

Завершая работу над изданием трехтомника, выражаем надежду на интерес театров к творчеству Марка Розовского, режиссера и драматурга, 85-летие которого грядет в 2022 году. Отмечаем также, что трехтомник «Драматургии» получил премию «Лучшая книга года» (2021) от «Литературной газеты».

Бесплатно читать онлайн Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии


Марк Розовский

Драматургия в трех томах

Том третий. Комедии

Издание осуществлено при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

© Розовский М.Г., 2021

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2021

* * *

Марк Розовский:

Если пару раз вы улыбнетесь…

(Вместо предисловия. Интервью издателю)

Я помешался на комедии… Как выдумать сюжет

самый невинный, которым даже квартальный не мог

бы обидеться. Но что комедия без правды и злости!

Н.В. Гоголь. Из письма Погодину

Комедия. Приказано смеяться!

М. Г. Розовский

ИЗДАТЕЛЬ. В третьем томе Вы собрали свои «Комедии». Сразу вопрос: а почему?.. Может быть, с «комедий» следовало начать? Была бы хорошая затравка!.. Или – сработала привычка к старому формату – юмор в конце книги, всегда «на закуску»?

АВТОР. Никоим образом. Комедийный жанр не только в театре, но вообще в искусстве – считаю самым сложным, самым труднодостижимым… Он – венец игрового типа мышления, вершина литературная и чисто духовная. Аристофан, Рабле, Свифт, Сервантес, Гоголь, Ильф и Петров, Булгаков, Эрдман, Горин – можно вспомнить еще десятки имен, ставших классикой иронического мировидения, – они создали шедевры, до которых не дотянуться. Даже самый Большой Серьез пронизан смеховой культурой. Она искрит у Шекспира и Чехова, то и дело обнаруживается у Достоевского… Между прочим, «Фауст» написан Гете в форме пьесы, поэтика которой точнее всего определима как ТРАГИКОМЕДИЯ. Все это я к тому, что в сравнении с образцами жанра мои «Комедии» в этом трехтомнике являют собой не более чем «уголок сатиры и юмора».

ИЗДАТЕЛЬ. Однако начинали Вы как писатель-сатирик.

АВТОР. Скорее как эстрадник. Не стесняюсь этого слова. Очень талантливые неординарные люди (см. мою пьесу «Дуэт из Москонцерта») работали в так называемом разговорном жанре. Не буду говорить об Аркадии Райкине – титане театра миниатюр, у него мы учились азам эстрадного искусства, а далее его феноменальной актерской технике. Многие «эстрадники» умели мыслить на сцене, озоровать, быть неповторимыми личностями. Я восторженно относился ко многим из них, видя уникальное мастерство, соединяющее свободу сценического изъявления с интеллектом и способностью к суперудачным импровизациям. Комедийное состояние звало к умному дурачеству, к раскрытию дара прямого общения со зрительным залом: придумыванию ребусных метафор и всяких формальных ухищрений. В эстрадной студии МГУ «Наш дом» я получил первые опыты сочинений для сцены. На авторских сборищах в веселой компании мы коллективно «бредили» в жанре миниатюр, изобретая новые формы и, как нам казалось, чередуя эксцентрические «находки» и трюки с ярой публицистикой и остротами на современные темы. До этого мы не без успеха пробовали себя в так называемом «капустничестве», – будучи от природы весельчаками, мы то и дело переходили за черту официально дозволенного, – но очень быстро поняли, что нам следовало отказаться от зубоскальства и мелкотемья, замахнувшись на серьезные сатирические обобщения, пытаться освоить импровизацию (самый сложный вид театрального искусства, как я считаю) и, главное, научиться строить любой сюжет с поворотом в конце. Мы учились друг у друга и уважали себя за умение «подавать репризу» и общаться с залом. Эта была наша школа, школа «Нашего дома». Здесь волей-неволей произошло мое рождение как драматурга. На дворе шел год 1962-й, когда я воспользовался потерей бдительности со стороны меня окружающих друзей, сел за стол и написал первую свою пьеску под названием «Целый вечер как проклятые». Сейчас ее смешно читать, но…

ИЗДАТЕЛЬ. Был успех?

АВТОР. Не то слово!.. Это была «бомба»!.. Зрители на премьере – балдели в шоке, смеялись и затихали, боясь пропустить что-то из текста… Актеры удивляли ритмикой звукоречи и выглядели законченными мастерами гротеска. После часового спектакля каждый раз клуб МГУ устраивал бурные «Диспуты о мещанстве» (наподобие тех, что происходили в 20-е годы), у нас выступали под стенограмму Виктор Шкловский, Григорий Померанец, Леонид Жуховицкий, Вадим Межуев, Игорь Ицков… Цвет мыслящей страны! Это было совершенно ново и показывало, что в студенческой среде люди думали остро и свободно. Официоз затрясся от происходившего в нашем театре. Рецензии написали выдающийся критик Константин Рудницкий и будущий министр культуры России Евгений Сидоров. Есть свидетельства, что пьеса привела в восторг Андрея Тарковского. Ее тут же поставили в Польше на телевидении, где она получила «Золотую маску». На Первом Всесоюзном фестивале студенческих театров «Наш дом» показал «Целый вечер» и получил звание лауреата, удивительно, но фрагменты этой пьесы по сей день исполняют с эстрады Александр Филиппенко и Максим Виторган…

ИЗДАТЕЛЬ. Чем все же объясняется этот успех?

АВТОР. Не мне рассуждать, но, вероятнее всего, наша тогдашняя публика впервые столкнулась с новым для себя театральным языком, а именно – с театром абсурда. Недаром в той же Польше один из критиков назвал меня «советским Ионеско». Это, конечно, было комплиментарным преувеличением, но тут интересно другое: моя пьеса выглядела рядовым открытием во времена «шестидесятничества», когда изобретение велосипеда и полет в космос оказывались, как сказали бы сейчас, в едином тренде. Время такое наступило!.. Умы рассвобождались, энергия клокотала, наив опережал все и вся, фантазия работала на двигателе внутреннего сгорания… цензура растерянно смолчала. А нам хотелось доказать, что мы не лыком шиты и кое-что умеем вершить самостоятельно. Причем в противовес убогому соцреализму с его фальшивой бытовщиной, несовместимой с фантазийным гротеском и условностями нового искусства.

ИЗДАТЕЛЬ. Что явилось толчком для написания первой пьесы, да еще в стиле западного «театра абсурда»?

АВТОР. В книге профессора Дживелегова приводились поразившие меня цитаты из драматургии Эжена Ионеско. Но подражания с моей стороны не было!.. Все проще: находясь в гостях, я услышал из соседней комнаты, где, видимо, происходило шитье, реплику, которую можно было посчитать ирреальной, между тем, она – совершенно бытовая…

ИЗДАТЕЛЬ. Что же это за реплика такая?

АВТОР. «Не держите иголку во рту!» Меня как молнией ударило, когда я это услышал. Оставалось продлить диалог, который казался гротеском, но имел абсолютно натуральную природу. Я стал прислушиваться к окружавшим меня разговорам, и сама собой получилась необычная пьеса, рожденная как бы из болтовни… Вот такой был первый опыт.

ИЗДАТЕЛЬ. Хорошо, подражания не было, но влияние Ионеско все-таки было?

АВТОР. И еще какое!.. Например, я всерьез думал, как гениальную его пьесу «Носороги» перенести в Советский Союз и назвать «Бараны», чтобы узнаваемость была полная. Слава Богу, я вовремя остановился, и сомнительный замысел остался в моей легкомысленной голове.


С этой книгой читают
Жанр этой книги трудно поддаётся определению.Сам автор считает «Штучки» и анекдотами, и фантазмиками, а ещё афоризмами, жизненными наблюденьицами, словом, это сама Жизнь, которую мы все проживаем и наблюдаем, но только самые талантливые из нас воплощают ее в мудрые, но без назидания, сентенции, анекдотцы, «Штучки», одним словом.
Что такое «изобретение театра»? Как это происходит? На какую «заоблачную высоту» должен подняться художник, чтобы зритель в зале забыл, что происходящее на сцене всего лишь игра? Знаменитый театральный режиссер Марк Розовский пишет об этом в своей книге. О том, что «если обыкновенный человек что-либо создал или сотворил, он тем самым приблизился к Богу». И о том, что надо верить в себя. Надо чувствовать себя Моцартом непрерывно – только тот, кто
«Сказки для Саши», которые написал драматург, режиссер и писатель Марк Розовский, – это поистине новые сказки нового времени: они предназначены для детей, которые сели за компьютеры еще до того, как научились обходиться без памперсов, которые смотрят на окружающий мир глазами Саблезубой Белки, Шрэка и Кунг-Фу Панды, но которые должны, просто обязаны различать добро и зло!Рекомендуются для первоочередного прочтения взрослыми: умными папами и мамам
В этой книге собраны сочинения талантливого городского поэта, чьи стихотворения никого не могут оставить равнодушным. Каждое сочинение в отдельности представляет собой целую историю, которую надо прожить и прочувствовать.Женщины, кабаки, сигареты, алкоголь, поиск самого себя – все это вы найдете в собрании сочинений Александра Раткевича.
В данной книге представлены два рассказа: «Молитва матери» и «Собака». В этих двух рассказах автор хочет показать, что в какие бы трудные ситуации ни попадал бы человек, Бог показывает свою любовь к нему.
Действие всей пьесы разворачивается в вестибюле большой гостиницы.Успешный бизнесмен постоянно в разъездах, проводит деловые переговоры в разных городах. Чтобы завоевать доверие новых партнеров, его репутация должна быть безупречной. Конкурент решил испортить репутацию. Но замысел не удался. Случайная встреча с очаровательной женщиной продолжилась совместным ужином и затянулась допоздна. В ночном клубе похожий на героя хулиган устроил дебош. Но у
Данная книга содержит сценарий на основе легенды о том, как Будда вручил зверям по году правления. Стихотворный пересказ: Мария Ярославская. Для широкого круга читателей. Фотограф: Руслан Алексеевич.
Миллионер Квинн Томпсон живет лишь мечтами о собственной яхте, на которой он собирается отправиться в плавание, чтобы избавиться от мучительного чувства вины из-за ошибок в далеком прошлом. И он готов на все ради исполнения заветного желания. Но решительный настрой Квинна исчезает, когда он знакомится с одинокой и несчастной Мэгги Дартмен. Казалось бы, у этих двоих, поглощенных своими переживаниями и заботами, не может быть ничего общего. Однако
Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности – художников, скульпторов, поэтов – порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать
«В глуби веков» хронологически продолжает книгу Л. Воронковой «Сын Зевса» и раскрывает читателям одну из интереснейших, знаменитых и тем не менее загадочных страниц мировой истории.Позади остались юношеские подвиги Александра. Теперь он великий полководец Александр Македонский, с огнем и мечом идет по дальним странам, проложив свой путь от Македонии до глубинных индийских царств. Вся бурная, противоречивая, наполненная событиями жизнь полководца
«Моя жизнь» – автобиографический роман, документально-поэтическое повествование, написанное Марком Шагалом, великим художником, чья жизнь волей исторических сдвигов разделилась между Витебском и Парижем, между Россией и Францией. Перевод на русский (исправленный для настоящего издания) принадлежит Наталье Мавлевич, лауреату премии «Мастер».