Солнечный день. Укромное место под сенью деревьев. Ленни сидел, спрятавшись в кустах. Ветер, спускавшийся в лес с опушки, шумел листьями, закручивая в нагретом воздухе запахи черемухи, качая ветки укрытия мальчика и его длинные локоны. Свет гулял по его плечам.
Он сидел, как мог сидеть только ребенок: без движений, внимательно вглядываясь в пустой лес. Уже двадцать минут сидел, гордый собой. Ему было десять, на пару лет больше, чем другу, который его искал.
Спустя пару минут, из-за деревьев в дальнем конце тропинки вышел Рэй. Весь взмокший, красный от жары, он рыскал по округе. Сегодня Ленни придумал по-настоящему уникальное место. Мальчики все время сидели у этих кустов, болтали, бегали вокруг. Но ни разу в них не залезали.
В очередной раз Рэй обходил куст, даже не глядя на него, уже совсем запыхавшийся, с тоской на красном округлом лице. Увидев его выражение, Ленни не удержал смешок, успев только приглушить его ладонью.
Дернув головой на шум, Рэй вгляделся в плотные кусты перед собой. Среди веток едва заметно белела рубашка затаившего дыхание Ленни.
Рэй с разбегу нырнул в кусты, закрыв лицо руками, и влетел в живот не успевшему отреагировать Ленни, выбив из него весь смех. Рэй повис поверх веток куста.
– Я тебя нашел! ― крикнул он.
– Ты… ― начал Ленни, но воздух кончился, ― дурак. ― не сразу выдавил он из пустой груди, рухнув поверх Рэя.
Игра продолжалась. Двое мальчишек, актеров от природы, прикидывались убитыми, лежа друг на друге. Рэю надоело, он слез, развалившись на ветках рядом с Ленни. Тот перевернулся тоже. Они лежали и слушали ветер, глядя, как свет падает дождем, сквозь гуляющую на ветру листву.
Повернув голову, Рэй спросил:
– Как ты вечно находишь где прятаться?
Ленни пожал плечами.
– Не знаю. Просто думаю, где бы ты не стал искать.
Рэй сдвинул брови. Ленни распластался поудобнее, вытянув руки за голову. Его пальцы коснулись мягкой травы. Он смотрел на падающий дождь света, представляя себя моющимся в нем. Наморщив подбородок, он вдруг сказал:
– А что, если дождь бывает разный? Водяной заставляет намокнуть, а солнечный ― греет. Это тоже дождь, просто из чистого тепла.
Он не отрывал глаз от просвечивающего неба. Рэй смотрел на него, как и всегда в подобные моменты ― не находя что ответить. Тут, его мысли прервал крик.
– Эй, паразиты! ― донеслось до них.
Оба вскочили.
– Скоро ужин, пойдем!
На тропинке стоял невысокий сухой старичок с густыми бровями.
– Да! ― одновременно крикнули ребята.
Они подбежали к старику. Он поймал руку Рэя и потрепал того по волосам, вытряхивая из них мелкие веточки.
– Дедушка, ― начал Рэй, раскачивая руку, и глядя под ноги, ― а что есть будем?
– Как обычно, рыбу. Но кроме неё ― он ухмыльнулся в усы, выждав секунду, ― апельсины.
– Ого, ― протянул Ленни, ― откуда?
Рэй даже подпрыгнул. Он заторопился ― семенил впереди дедушки, почти срываясь на бег.
– Уф, не мальчик ― вол. Скоро уже, не тащи ты так.
Он усмехнулся, удерживая Рэя. Повернувшись к Ленни, старик ответил:
– Издалека привезли, на лодке железной. Я спросил старосту, говорит, в столице таких много.
– Железной? ― протянули оба мальчика, разинув рты от удивления.
Они застыли, будто резко что-то вспомнили. Хотя, на самом деле, начисто забыли даже про апельсины. Старик остановился тоже, глядя на ребят глубоко посаженными глазами, с пылающим в них мальчишеским интересом.
– Да, представляете, я сам стоял как вы, когда увидел.
– А можно нам тоже посмотреть? ― спросил Рэй.
– Если б оно от меня зависело. ― ответил старик, двинувшись вперёд, ― Но староста сказал, такие часто будут теперь приплывать.
Деревья вокруг редели, пни ― густели. Впереди лезла в холм их деревушка, за холмом возвышалась Гора Света ― бесконечно высокая и длинная каменная стена, занимающая полнеба. Широкая река вытекала слева из-за холма, касалась деревушки причалом и уходила дальше, в лес. В отдалении от жизни чернела оградка кладбища.
По тропинке из леса, они подошли к причалу. У него начиналась главная (единственная) дорога. В воздухе висели горячая пыль, прелый пот и зычные крики. Был поздний час, но на улице кипела работа. Одни незнакомцы сновали из порта с ящиками на плечах, другие ― грузили ящики на телегу; вдалеке, на окраине, закладывали новые дома; все кричали, бегали, как один, будто сама деревня ожила, а они лишь исполняли её волю.
– Эти сегодня приехали. ― объяснил старик, ― Говорят: “осваивать природные ресурсы”. ― спародировал он, ― Кто бы знал, что это значит.
Мальчики шли, озираясь. Уходя из дома днем, они не знали, что вечером домой уже не вернутся.
– Рэй, не зевай. Давай, прощайся.
Мальчики жили в домах напротив, и сейчас стояли между ними. Они обещались еще погулять вечером, и Ленни убежал первым.
Рэй с дедушкой зашли домой, их захлестнули запахи домашней кухни. Апельсины были поводом для праздника в этих краях. Джанет, мама Рэя, накрывала на стол. Её темные кучерявые волосы были собраны в разваливающийся хвост. Увидев вошедших, она отправила их умыться. Рэй с дедушкой пошли к тазику мимо открытой двери рабочей комнаты Артура, отца семейства. Он сидел за кипой бумаг, бубня что-то и отбивая ступней ритм.
Наконец, Джанет позвала к столу. Последним, как всегда, влетел Артур ― длинный, но порывистый.
– Ты просто чудо! ― плюхнувшись на лавку, он приобнял жену и чмокнул её в пухлую щеку, ― Никак в толк не возьму, ― обратился он к старику, ― как она наловчилась готовить эти апельсины? Мы же их хорошо если раз в год видим, скажи, пап?
Старик кивнул. Джанет отвернулась, залившись краской.
– Да просто режу, валяю в тимьяне и жарю. ― проронила она, ― Ничего сложного.
– Талант у тебя! ― ответил Артур, ― Иначе сырыми ели бы, морщились.
Тут Артур услышал странные звуки. Их источник, Рэй, уплетал кашу, вприкуску с апельсинами, не заботясь о пережевывании. Глядя на него, Артур улыбнулся, ткнув Джанет.
– Смотри, мать, наш Рэй переплюнул отца. С девушками проблем не оберется потом. В смысле, куда бы от них спрятаться.
Артур наконец принялся за еду.
– Как твой день, сынок? ― спросил он спустя минуту.
Подняв голову, Рэй ответил с набитым ртом:
– Хорошо, пап. Мы с Ленни искупались и поймали лягушку, но отпустили. А потом в прятки играли я его еле нашел.
– Да? ― протянул Артур, глядя в тарелку.
– Да, а потом он говорил, как его папа.
Артур сохранил улыбку лишь на губах. Джанет зыркнула на посеревшего мужа.
– Ладно, хорошо. ― наконец сказал тот, ― А твой, папа? ― повернулся Артур к старику.
– Да нормально, ― ответил тот, прожевывая, ― разгружали весь день эти лодки. Ты бы видел, сколько там всего было ― трюмы бездонные. Не то, что наши лодчонки. На таких только рыбу и удить. ― откусив кусок хлеба, он продолжил, ― Помогал с размещением этим приезжим. Много их так, человек двадцать. Впору ещё деревню рядом строить.
