– Александр Ларс никого не принимает.
Высокий сухощавый мужчина, подтянул вперёд робота – секретаря, и повернул его голову к себе затылком. Открыл маленькую крышку, что-то набрал на светящейся панели, и снова повернул робота к себе лицом.
– Здравствуйте, Нил Ларс! Зачем вы сняли у меня установку вашего отца?
– Не умничай, Суржик. Где отец сейчас?
– Он в библиотеке. Два часа назад закончился большой съезд Мастеров внеземных территорий. Мастер Ларс отдыхает, от него только что ушла ваша матушка. Она просила, не пускать вас в эскадрилью.
– А, ты, подслушивал?
– Что вы! Мастер сам сказал мне об этом. Он жаловался, что проще было ей самой поплакать у вас на плече, чем сваливать на него эту непосильную задачу.
– Обожаю болтливых личных биороботов. Мой Микаэль такой же.
– Куда вы, господин Нил? – Но мужчина уже скрылся за массивной деревянной дверью.
– И дверь смог открыть… – Проворчал робот – секретарь.
Нил Ларс застал своего отца возле стеллажа исторических реликвий, он внимательно читал какую-то довольно потрёпанную книгу. Нил знал, что в этой части библиотеки только копии старых книг. И если томик, который держал отец, так поистрепался, значит, его часто читали. Но, что это за книга? Какое историческое произведение, могло привлечь такое внимание отца?
– Ты, опять взломал Суржа? – Сказал Нилу отец, даже не повернув головы.
– А, ты, хотел от меня спрятаться? – Нил обнял отца за плечи.
– После того, как я понял, что ты подслушал, о чём говорили на съезде, то догадался, мне не избежать твоего визита.
– И попытался, спрятаться за Суржика?
– Нил, ты же слышал, что все полёты в космос прекращены. Я переживаю, что Мастера не успеют добраться до дому.
– Отец, я пилот четвёртой эскадрильи, которая всё равно будет на подхвате. Поэтому, если я вылечу немедленно, то возможно успею добраться до Нептуна, до того, как его накроет пелена утрат.
– Хорошо. Только возьми с собой вот эту книжку, может пригодиться.
– «Исторические свидетельства о Дварке» – прочитал Нил на обложке. – Ты серьёзно считаешь, что это активизировался Дварк?
– У нас нет никаких доказательств, кроме того, что бесследно пропали семь кораблей за четыре месяца. И все в том самом поясе Хадсона. Благо, что на кораблях не было людей. И самым разумным из возможных решений, было прекратить полёты. И если, ты, считаешь, что сможешь в одиночку найти то, что люди ищут больше тысячелетия, то мне стоит только сожалеть, что мой сын настолько самонадеян.
– Все экспедиции на Нептун пользовались только сканирующей планету аппаратурой. Никто не отважился, ходить пешком по внутреннем уровням этого загадочного мира. Поэтому ничего и не нашли.
– Нил, а если там ничего нет? И, ты, не сможешь вернуться?
– Я знаю, на что иду. И возможно мы видимся в послений раз.
– Пол, я ничего не вижу! – Крикнул старпом Панарин капитану.
– Я тоже. – Угрюмо ответил Пол Дьюмен, командир корабля «Омега», флагмана первой научной космической экспедиции «Апостериори». Ещё несколько часов назад, на обзорных экранах должен был появиться Марс, но луч радара словно упирался в пустоту – экраны были серыми.
Уже четвёртые сутки корабль находился в облаке межзвёздной пыли, которой не было ни на одной карте Солнечной системы. «Омега» шёл в направлении Земли на самой малой скорости, чисто по показаниям приборов. Потеряв связь с Землёй, экипаж «Омеги» пытался вслепую найти дорогу домой. При внимательном рассмотрении, пыль оказалась вовсе не пылью, а какой-то коллоидной системой и очень напоминала туман. Все попытки взять пробы окружавшей корабль субстанции, закончились неудачей. Едва соприкоснувшись с ней, сгорели два робота разведчика и один зонд. Ещё до запуска роботов и зонда, на «Омеге» поняли, что между кораблём и субстанцией сохраняется обычное космическое пространство шириной несколько километров. Роботы и зонд, преодолев этот промежуток между кораблём и субстанцией, взрывались и сгорали, даже не успев занять рабочие позиции.
Сначала капитану Дьюмену доложили, что возможно «Омега» столкнулся с неизвестным кластером антиматерии в Солнечной системе. Потом эту гипотезу пришлось отбросить, потому что антиматерия легко прошла бы через защитные системы корабля, уничтожив его в первые же минуты соприкосновения с ней. Зазор между кораблём и неизвестной субстанцией, оставался стабильным все четверо суток, и был гораздо шире, чем включенное силовое поле корабля. Визуальные анализы субстанции тоже ничего не дали. Она была невидима в инфракрасном и ультрафиолетовом излучении, и отражала лазер.
В телескопы «Омеги» было видно, что корабль, войдя в субстанцию, словно тянет за собой обычное космическое пространство. И вот, когда по всем расчётам, «Омега» должен был выйти на околоземную орбиту, капитан принял решение, развернутся, и покинуть скопление неизвестной субстанции.
– Фу….. Ну, на конец-то! – Старпом Павел Панарин смотрел на обзорные экраны, расплывшись в довольной улыбке. – Капитан, мы отошли от тумана на расстояние шесть тысяч километров, серость пропала с экранов радара, его так же не видно в корабельные телескопы. Можно разворачиваться, и лететь домой.
– Если тумана не видно, это не значит, что его там больше нет. – Проворчал второй пилот Редеш. – Сейчас господа учёные сравнивают показания приборов на подлёте к этому облачку, и то, что перед нами теперь.
Панарин ничего не ответил. Плохое предчувствие внезапно подкатило, встав комом в горле старпома. На пульт управления «Омеги» выводились данные поступающие со всех внешних датчиков корабля. Павел всматривался в отчёт на одном из экранов, и старался понять, что же изменилось после выхода «Омеги» из тумана. Но тут из динамиков прозвучал голос старика Левина:
– Внимание, господа! За посление четверо суток, пока «Омега» пребывал в тумане, поменялись значения нескольких постоянных состояния звезды. По новым данным она горячее на два градуса Цельсия, и совсем не вовремя проявляет активность, в виде солнечных вспышек. Ещё неделю назад ничего подобного не было. На Земле сейчас бушуют магнитные бури. Мы предполагаем, что это как-то связано с тем, что мы потеряли связь с Землёй. Архивные данные показывают, что в послений раз, в таком состоянии Солнце было в конце двадцатого века. Все данные совпали до двадцатой цифры после запятой.
– И как это понимать? – Проворчал Редеш.
– Ещё не знаю. – Отозвался Левин, и отключил связь с рубкой.
– Наши учёные головы, всегда говорят загадками. – Сказал Редеш и повернулся к своему пульту. – Капитан! – Редеш почти шептал, словно от волнения у него пропал голос. – Нам навстречу летит какой-то маленький автоматический аппаратик. Я видел такие только в учебных фильмах, кажется, он называется «Вояджер». Удивительно, что радар сумел его засечь. С такой скоростью, ему добираться до нас ещё года три, если не больше.
