1. 1
— Меню дай, — Мой спутник небрежно чиркает взглядом по лицу застывшего официанта в бабочке и вновь смотрит на меня. Его тон заметно смягчается, становится располагающим: — Ну рассказывай, красивая, чем занимаешься.
С Маратом я познакомилась в вестибюле популярного столичного ресторана сутки назад. Я выходила с провального собеседования на должность официантки, а он приехал на деловой обед. Он спросил, почему у меня такое расстроенное лицо, я коряво отшутилась, чтобы не посвящать незнакомца в свою очередную неудачу, после чего Марат неожиданно попросил мой номер телефона. Сегодняшним утром он позвонил с предложением встретиться. По этому поводу на мне надето лучшее платье Кристины и её самые дорогие туфли, которые малы на целый размер. Потому что я должна его заинтересовать.
Взгляд Марата исследует мои губы, беззастенчиво спускается к шее. Я улыбаюсь, стараясь не переборщить с призывом, чтобы не выглядеть легкодоступной. Он симпатичный: русые, модно подстриженные волосы, ухоженная щетина, ровные белые зубы, крепко сбитый торс под кашемировым свитером, дорогие часы. От него веет всем тем, чего так отчаянно не достаёт мне. Уверенностью в завтрашнем дне и деньгами.
— Я сейчас на каникулах. Приехала в Москву к подруге. Погулять, развеяться.
Марат слегка кивает, словно вносит необходимую производную в графу уравнения.
— Учишься?
Теперь киваю я, даже несмотря на то, что в потрепанный университет своего родного города, в котором проучилась год, ни за что не вернусь.
— Да, учусь.
Я судорожно подбираю тему для дальнейшей беседы в попытке проявить себя интересным собеседником, но в голову, как назло, ничего не лезет. К счастью, подоспевший официант дает мне необходимую отсрочку: кладёт перед нами меню и выжидательно замирает.
— Еще одно принеси, — распоряжается Марат, не удосужившись взять меню в руки. — У меня сейчас друг подъедет.
Новость о приезде друга меня настораживает. Мне нравится думать, что Марат меня пригласил, потому что я ему нравлюсь и у нас с ним свидание. Появление третьего лица никак не входит в мои планы.
— Приятель позвонил дорогой сюда. Пару вопросов с ним обсудим, и потом он уедет, — словно подслушав мои мысли, поясняет он. Придвигается ближе и небрежно опускает руку на изголовье дивана совсем близко к моему затылку.
От вторжения в личное пространство я по привычке напрягаюсь, но потом напоминаю себе, что это хороший знак. Марат явно заинтересован.
— А ты, — я приподнимаю уголки губ и щурю глаза, копируя любимую актрису, — Чем занимаешься ты?
— У меня сеть автосервисов в Москве и Подмосковье, — рука, лежащая позади, как бы невзначай задевает мою шею, и в глазах Марата вспыхивает знакомый огонь, какой я часто видела во взглядах мужчин, — ничего интересного для тебя, Тая.
Сейчас у меня почти нет сомнений, что после ресторана он предложит поехать к нему. Нужно ли мне соглашаться? Интуитивно чувствую, что нет. Но тогда передо мной встаёт другой вопрос: где сегодня ночевать? Кристина дала понять, чтобы на её гостеприимство я больше не рассчитывала.
Чтобы вернуть себе немного личного пространства, я тянусь к бокалу с водой, но отпить не успеваю, потому что в этот момент над столом нависает тень, а в ноздри проникает новый запах: мускусный, эксклюзивный, очень терпкий. Он щекочет нервные окончания, собирая мурашки на предплечьях и увлажняя рот слюной. Хотя последнее, скорее, происходит потому, что в последний раз я ела больше десяти часов назад.
В поле зрения попадает широкая кисть в обрамлении белой манжеты, крупные пальцы с качественно обработанной ногтевой пластиной. Второй маркер обеспеченности — идеальный мужской маникюр.
Новоприбывший садится, и я испытываю почти изумление — настолько то, что я ожидала увидеть, разнится с реальностью. У него иссиня-черные волосы и густая щетина, имеющая мало общего с выверенной небритостью Марата. Она, скорее, небрежная и при этом удивительным образом его не портит. Мужчина одет в строгую белую рубашку, из-под ворота которой контрастом проступают края цветной татуировки.
— Знакомься, Бо, это Тая, — пальцы Марата пробегаются по моей пояснице, заставляя слегка вздрогнуть. — Тая, это Булат Каримов, мой друг.
Взгляд мужчины касается моего лица с той же небрежностью, с какой Марат недавно смотрел на официанта, но через мгновение возвращается вновь. Теперь он смотрит по-другому: пристально, изучающе. Мне такое не в новинку. «Лицо как с картинки», — говорила наша соседка тётя Зоя. «Куколка», — звала меня покойная бабушка. Я знаю, что красивая. Кроме внешности, у меня больше ничего нет.
Тёмные глаза задерживаются на мне последнюю секунду, а потом, будто потеряв интерес, перебираются на меню.
— Заказали уже что-нибудь? — спрашивает мужчина поверх страниц.
Голос у него под стать внешности: немного резкий, будто осипший. Я не умею определять возраст, но вряд ли ему больше тридцати: у него хорошая кожа, а вокруг глаз совсем нет морщин.
— Нет ещё, — бедро Марата сливается с моим, когда он придвигает ко мне увесистую кожаную папку. — Выбирай, что хочешь, красавица. Мы пока дела обсудим.
Я раскрываю меню и моментально ощущаю тянущую резь в животе. Названия блюд снабжены картинками. Поджаренные куски мяса с характерными следами от гриля, яркие салаты, украшенные золотыми брызгами масла закуски, названия которых мне ни о чём не говорят, и от этого они становятся еще более аппетитными. Я беззвучно сглатываю слюну и, придав лицу безразличное выражение, перелистываю страницу. Только бы желудок не заурчал, так чтобы все за столом услышали.
— Давай еду закажем, Марат, — доносится всё тот же хрипловатый голос с ленцой, — твоя спутница голодная.
Кровь за секунду взмывает к щекам, окрашивая их в розовый. Чем я себя выдала?
Я слегка приподнимаю брови, чтобы продемонстрировать мужчине своё недоумение, однако его взгляд опущен в страницы. Высокие скулы, густые тёмные ресницы. Красивый.
— Я буду салат… — я быстро смотрю в меню, чтобы не запнуться на сложном названии, — нисуаз с тунцом и цыплёнка на кедровой доске. Из напитков — вино. Итальянское.
— Могу предложить Кьянти, Бароло, Вальполичелла… — начинает перечислять официант.
— Второе, — выпаливаю я чуть быстрее, чем нужно, и кожей ощущаю взгляд с противоположной половины стола. Расправляю плечи и откидываю назад волосы. Хватит волноваться.
Марат называет свой заказ: сложное название супа, овощной салат и горячее, а потом черёд доходит до Булата. Я подношу ко рту бокал с водой и наблюдаю.
В его манерах есть что-то от хищника: расслабленное и одновременно опасное. От него тоже исходит аура уверенности и роскоши, но к ним примешивается ещё один запах. Доминирующего превосходства. Рядом с ним Марат, который ещё полчаса назад казался мне образцовым кандидатом на роль спасителя, стремительно бледнеет и меркнет.
