Меня зовут Шарик – самое простое имя. Мне двенадцать месяцев, но я уже очень смышленый. У меня шестеро братьев и одна сестра. До нас у мамы с папой было пять щенков. Одна моя сестра умерла при родах, а остальных моих братьев и сестер кто-то зверски убил. Сейчас моя мама снова беременна и она очень боится за нас и за будущих щенков. Она рассказывала, как ей с трудом удалось спрятать нас в подвале, и кормить тайно от всех. Даже наши соседи не знали, что мама родила нас. Кстати, о соседях. Они у нас очень дружные, хотя папа говорит, что они мерзкие, и что весь наш двор превратился во двор воров, завистников и стукачей. Наш двор называется ГАВ – Государство Абсолютной Власти. Я пока не очень понимаю, что значат эти слова, но папа говорит, что государством мы стали недавно, и что до нас они с мамой жили в обычном дворе, где дружно уживались все собаки различных пород и разного возраста, разных оттенков и разной длины шерсти. И все, как говорит папа, жили очень дружно и весело: ходили на охоту на остров курей для пропитания или же обменивали их на доски для будок и прочие надобные вещи. Я не застал эти времена, когда можно было полакомиться сочными курочками. Мы с братьями и сестренкой едим только то, что нам достается. Живется нам тяжело, потому что мы беспородные. Хотя дед по маминой линии – немецкая овчарка. В год дворового переворота, о котором так часто все кругом говорят, он лично участвовал в образовании ГАВ. У него много орденов за заслуги перед ГАВ, но дед ненавидит его и жалеет, что принимал участие в этом перевороте, был вынужден завершить карьеру служащего пса. Мама говорит, что это была вынужденная необходимость; а папа говорит маме, чтобы она не лезла в политику. А я слушаю их и ничего не понимаю. Я лишь понимаю то, что до того, как появилось ГАВ, у всех все было хорошо. Мне только недавно исполнилось двенадцать месяцев, но я уже неплохо разбираюсь во взрослых разговорах. Но теперь, когда беда коснулась и нашей семьи, я начал понимать, что значит «система жесткого контроля», о которой так часто говорят кругом.
На днях мой младший брат Пятнистик не вернулся домой, когда пошел с друзьями купаться на речку. Сначала мы очень перепугались, решив, что он утонул. А его друзья сказали, что они все живые и невредимые вернулись с речки. Тогда мы и забили тревогу и начали предпринимать меры. У нас очень часто пропадают взрослые щенки и это нормально в наше время. Папа начал рычать и говорить, что это все шайка Борзого, который является агентом ГАВ. А я даже не понимал, о чем речь, я просто очень переживал за Пятнистика. Мы обратились в Псовую контору, но это, как позже выяснилось, оказалось бессмысленным: Псовая контора не расследует хищения и пропажи собак, а расследует она только убийства.
– Принесите труп этого вашего Пятнистика, тогда поговорим, – сказал крупный высокий пес в форме и с дубинкой из огромной кости на поясе. Такую кость я в жизни не видал. Я часто вижу псов в такой форме и с такой дубинкой по улице: многие из них очень крупны и тяжело ходят, потому что мешает лишний вес. Лично я считаю, что пес из конторы должен быть таким, чтобы мог догнать преступника. Папа говорит, что ГАВ их хорошо кормит за то, что они служат ему. А этот был не такой – этот видимо любит брусья. Он был такой огромный, что я спрятался за маму, а мама за папу.
