В канун праздника восьмого марта это случилось, когда и весна, и женщины, как сами понимаете, прекрасны. Случилось, и вот уже как три года забыть не могу. Всё снится мне по ночам. Уж не влюбился ли я? Человек я, надо сказать, влюбчивый, вдохновляют меня женщины на всякие там подвиги.
Так вот, стою я, значит, на остановке автобусной после работы, автобуса жду, чтобы домой поехать. Тудамо гляжу, сюдамо гляжу, чтоб нескучно было ждать. Вижу, девушка идёт. Я, естественно, на неё глаз положил: смотрю, любуюсь. Высокая такая, стройная и ужасно симпатичная. А она к остановке подходит и останавливается недалеко от меня. Сердце моё затрепетало, застучало – взволновала, одним словом, меня эта девушка. И до того взволновала, что я чуть автобус свой не пропустил.
А автобус подошёл полный-преполный, да и на остановке народу было много, так что пришлось мне немножко локтями поработать, чтобы место в автобусе отвоевать. Даже про девушку я на некоторое время забыл.
Влез я, значит, в автобус и в середину пробираюсь. В середине, как известно, народу всегда поменьше. Пробираюсь я и вдруг смотрю – стоит девушка, та, что на остановке меня взволновала. Конечно, можно было с ней пообщаться, но устал я что-то за день, и настроения пыль в глаза пускать у меня не было. Хотел я мимо девушки протиснуться, да не получилось. И сзади народ, и спереди народ, все толкаются и давят друг друга. Встал я, в общем, напротив девушки и как Сивка-Бурка стою. Ни рукой пошевелить, ни ногой двинуть. Мало того, что я встал перед ней, так ещё прямо в глаза ей смотрю и в губы её дышу. Да к телу её ещё прижимаюсь. Неловкое, конечно, положение, засмущался я, да ничего не поделаешь!
А сзади ещё тётка какая-то на плече повисла, так что не только конечностями, но и головой пошевелить не могу. И в этот момент тронулся автобус с остановки. Дёрнулась моя голова, и рот мой так и прильнул к губам девушки. Поцеловал я её, значит. Покраснел я весь в смущении. Ну, думаю, сейчас девушка мне оплеуху и отвесит. А девушка и отвесила бы, да только сама ни рукой, ни ногой пошевелить не может. Смотрит на меня своими ясными глазами и в смущении моргает.
А автобус дёргается, народ давит, тётка на плече висит – ну, никакой жизни. И до того мне неудобно, что просто жуть. А поделать ничего не могу. Всё девушку целую.
А девушка мне вдруг и говорит:
– А вы знаете, даже приятно, только вот усы у вас ужасно колючие!
От таких слов отлегло у меня на сердце.
– Вы уж извините, но поделать ничего не могу, – говорю. – Придётся вам терпеть меня до моего выхода из автобуса!
– Да уж, придётся, – весело ответила мне девушка.
Не зря мне эта девушка понравилась. Умная она, видать, и всё понимает. Разговорились мы с ней. Болтаем о пустяках, а между делом всё целуемся. Да вот беда: подошёл автобус к остановке, где выходить мне надо. А жалко: закончились мои поцелуи. И если честно, я бы ещё в автобусе поездил.
Хоть и отошёл я от смущения маленько, но из автобуса весь в волнениях вылез, красный. От этого волнения даже забыл, что нужно мне было хоть телефончик у этой девушки взять – так, на всякий случай, может быть, и позвонил бы.
И снится мне это с тех пор по ночам, покоя не даёт. А автобусы наши переполненные я даже полюбил. Мечтаю всё опять с той девушкой встретиться, вдруг у меня с ней опять поцелуи получатся. А хорошо было бы!
15.01.02.
Получил, значит, Анатолий премию. За что – не важно, а важно то, что получил. А раз премию получил, то и потратить ее нужно. Свойство у премий такое, что любят они, когда их тратят.
И вот на семейном совете решено было, что пора жене Анатолия, Свете, гардероб свой подновить. Купить, значит, ей платье нужно. Ни Анатолий в этом вопросе не возражал, ни тем более сынишка их Костя. Одним словом, приятное решили мужчины сделать их маме.
И вот субботним утром пошла вся семья в магазин выбирать Свете обнову. А в магазине чего только нет: и такого, и этакого, и всякого. Дорого, правда, но не беда, в конце концов, не жалко было денег нашим героям.
Как платье выбирать, то отдельный рассказ писать надо, так как дело это хлопотное и очень трудоемкое, особенно если платье это для души выбирается. Но скоро ли, медленно ли, но платье куплено было. Красивое, симпатичное, как раз по Светиной фигурке и как раз такого цвета, который Света больше всего любила.
Заплатил Анатолий денежку, продавцы платье завернули и пошли наши герои домой, довольные и радостные.
Шел Анатолий и думал, что вот сейчас они придут домой, и славная примерка будет. Приоденется его жена и перед ними попочкой повиляет, вся нарядная такая. Любил Анатолий смотреть, как жена его прихорашивается, да и попочкой, вся такая нарядная, перед ним виляет.
А Костя, хоть и маленький еще, но тоже любил смотреть на красивую свою маму да еще в нарядном платье.
В общем, ждали все мужчины, как мама Света дома примерять новое платье будет.
Но дома их ждало разочарование. Вместо того чтобы платье примерять Светлана всем сказала:
– Прежде, чем, что-то с платьем делать, его нужно постирать. Не могу я платье грязное на себя надевать.
– Да какое же оно грязное? – удивился Анатолий, которому не терпелось посмотреть, как жена его попочкой вилять будет. – Только что из магазина. Можно сказать, новье, муха не сидела.
– Вот раз из магазина, то и постирать платье нужно, – не унималась Света. – Поди, в магазине его разные люди тысячу раз примеряли, а я просто не могу ходить в платье, которое кто-то надевал.
– Да где ж его кто-то надевал? – опять удивился Анатолий. – Сама ведь видела, что платье из мешка полиэтиленового доставали, а мешок этот фирменной наклейкой закрыт был. Так что не выдумывай ничего, надевай платье к нашей с Костей радости.
Но Света была неумолима: грязное платье, да и все тут. А раз грязное, то постирать его нужно. И с этими словами закрылась она в ванной, загремев тазами.
Мужчины, Анатолий и Костя расстроились. Ожидали они славную примерку с вилянием попочки, а тут тебе здрасти: постирушку Света устроила. И до того они сильно расстроились, что даже ужинать не стали, а просто молча занялись своими делами. Анатолий газету читать стал, а Костя любимый свой телевизор включил.
– Да ладно вам кукситься, – миролюбиво сказала Света, – к завт-решнему дню платье высохнет, я его поглажу да и попочкой перед вами повиляю, раз вам этого так хочется.
Однако завтра это завтра, а мужчинам хотелось сейчас, не зря ведь они платье помогали Свете выбирать и покупать.
– Завтра мы праздничный вечер устроим, – продолжала Света, – куплю я кому – пивка, кому – лимонадику, и показ мод устроим.
