Бескрайние поля были усеяны снегом. Он лежал здесь уже давно и лишь изредка какой-нибудь ветерок поднимал снежинку и уносил её на метр или на два, ветерок посильнее, как веник по пыли, гнал впереди себя целую гурьбу снежинок, клином прорывающих небольшие заледеневшие преграды. Так, одну из снежинок подхватил попутный ветер и, как на эстафете, стал передавать следующему, а затем попутному, пронося многогранную красавицу через всё поле, куда-то в лес. Там, как гимнаст или атлет, мастерски огибая все многовековые стволы, снежинку занесло в форточку небольшого домишки, укрывшегося в дали от цивилизации, да так вовремя, что только спустя несколько секунд, небольшого роста старик, с зеленовато-алыми волосами и серо-голубыми глазами, закрыл, проветривавшее его халабуду, окошко.
Снежинка приземлилась на ворс ковра, напоминавший ей ещё не заснеженные поля, на которых ещё можно было заметить травинки. Медленно перебирая ногами, старик наклонился над нею и аккуратно, чтобы не повредить ни единую грань, взял снежинку своими морщинистыми пальцами, напоминавшими беспокойное море, и медленно перекинул её на ладонь. Толи из-за того, что он плохо видел, толи действительно поразившись её красоте, старик долго рассматривал белую красавицу, прежде чем она, поддавшись уже ослабевавшему, но всё ещё теплу, стала таять. Как вдруг он улыбнулся, по-видимому вспоминая свою молодость или детство, которое было сто, а то и все сто пятьдесят лет назад, до тех беспокойных событий, которые происходят сегодня.
Небрежно оттряхнув руку, он направился к креслу, такому же старому, как и хибарка, и включил еле дышащий телевизор, вечно шуршащий, давно переставший показывать картинку, но всё ещё с рабочим динамиком.
«– В стране перепроизводство эликсира, население может не переживать за рост цен!
– Да, но вчера он стоил двенадцать, а сегодня уже семнадцать отрублей.
– Роста цен нет.
– Но…
– Вы верите каким-то ценникам или вашему президенту?»
Рука неторопливо потянулась к пульту и в тихом, пустом домишке послышался щелчок.
«Забастовка в производственном комплексе АО «Элексин» произошла в Росто…»
Щелчок.
«Согласно расследованию УКСБ выяснилось, что восстание на Каспии спонсирует ООО «Каспром», это в очередной раз подтвержда…»
Щелчок.
«На окраинах Люберец вновь произошли столкновения между местными рабочими и луноходами, как сообщается, стороны не поделили количество смен.»
Щелчок.
«В Калуге произошёл внезапный пожар на четырёх складах Квабериса, люди и луноходы вовремя покинули помещения, а вот дроиды-кладовщики по неизвестному стечению обстоятельств оказались запертыми внутри. Не выжил ни один из них. Расследование продол…»
Щелчок.
– убийцы, – тихо прошептал старик.
«– Вы, как представитель оппозиции, как собираетесь решить проблемы, перед которыми стоит наше государство?
– Ну, для начала…
– Какая у вас программа?
– Да, сейчас расскажу.
– Вы думаете у вас получится её реализовать?
– Ох…
– С вами было шоу робота-интервьюера, не переключайте канал и вы узнаете как именно Иван Барабулько собирается реализовать свою программу!»
Щелчок.
«– Предатели, воры, убийцы, ненавижу вас!
– Уважаемый депутат, прошу выбирать выражения.
– Ах, выражения, в стране разруха, фабрики закрываются, кризис производства, на окраинах идёт гражданская война.
– Конфликт, уважаемый Владислав Вольфрамович, мы не употребляем слова война.
– Рост цен на эликсир…
– Отрицательное падение цен, уважаемый депутат, используйте пожалуйста одобренную правительством формулировку!
– Наша страна в условиях гражданских войн, голод, убийства, вражда между нашими людьми, луноходами и дроидами, корпорации создают армии, вооружают мятежников, захватывают власть. Вы хотите, чего, чтобы мы в хороших красивых костюмчиках, чтобы я врал народу? Никогда! Что мы скажем миллионам беженцев, что у них отрицательное спокойствие?
– Владислав Вольфрамович, вы перегибаете, не все так плохо, как вы рассказываете ради своих политических очков.
– Вам то хорошо жить на деньги корпораций в своих небоскребах, дыша чистым воздухом, вы с той высоты не видите реальной ситуации. Вы хотите, чтобы вам, четыреста пятидесяти депутатам было хорошо, а миллионам плохо? А я хочу, чтобы людям было хорошо, а на вас и корпорации мне наплевать!
Щелчок.
Шумевший экран телевизора погас. В маленьком домишке потух свет. Этой ночью больше никто не слушал там телевизор.
***
На черном металлическом листе, вшитым в стену, загорелся зелёный фонарик и замигала красная надпись «Острожно грчо». В тёмном помещении лишь этот маленький фонарик, менявший свой цвет с зелёного на красный, а иногда, бывало и на синий, служил источником света.
С виду грубая рука, в жесткой перчатке, потянулась за потрескавшимся стаканом, наполненным какой-то жижей.
– оф, – проговорил мужчина, понюхав напиток.
– Снова уменьшили дозу эликсира, Борь? – спросил, стоявший позади мужчина. Красный фонарик освещал его кепку и толстые, аккуратно стриженные усы, не заходившие дальше верхней губы.
– Раза в два, а может и больше.
– Вот же гниды, и зачем мы вообще пользуемся этим аппаратом?
– Да! – сказал молодой паренёк, с неясными чертами лица, стоявший дальше всех от красного огонька. – Почему нельзя носить эликсир с собой – на работу?
Борис улыбнулся.
– Малой, тебя давно не обносили путники?
– Путники? – спросил паренёк.
– Он же не здешний, Борь, у них в сити и путников то никаких нет.
– Вась, возьми его под свое руководство, иначе прирежут малого, не успеет до дома дойти.
Борис ещё раз понюхал стакан с горячей жижей и протянул её пареньку.
– Добро пожаловать, первая кружка за счёт отдела, попривыкни к горечи. – он похлопал новенького по плечу и медленно побрёл в сторону лестничной площадки.
***
Дверь в небольшой тёмный кабинет распахнулась. Было так темно, что только по скрипу можно было понять вошёл кто-то в кабинет или нет. Борис негромко хлопнул дверью, а затем потянул за ручку и хлопнул ещё раз, иначе не закрывалась. Он открыл шторку и утренний солнечный свет стал пробиваться сквозь густой смог и рассеиваться сначала по креслу, затем поплыл по столу и наконец обратил свой взор на дверь. Размер кабинета не соответствовал его должности, но переводиться в дальний конец он не собирался, окна там были небольшие, а без света невозможно было и место своё разглядеть. К тому же из-за худых стен постоянно доносился чей-то храп.
Борис небрежно кинул на стол небольшой, плоский и круглый металлический предмет, а сам упал на кресло и запрокинул голову. Предмет стал светиться, он медленно завёлся, издавая негромкий скрип, а затем, как монетка, подброшенная на стол, предмет стал крутиться, осветив кабинет зелёными красками, он внезапно остановился и выдал: «сканирование завершено. Произвожу нейросетевую генерацию изображений».
