За офисным столом переговорной комнаты сидели двое мужчин, в возрасте около пятидесяти, хорошо, дорого одетые. Один говорил по телефону, другой… крутил свою визитку в руке. Вот-вот встреча должна была начаться. Борис задерживался. Его партнер Алексей извинился и предложил кофе. Один из гостей дал согласие, другой намекнул на зеленый чай. Эти солидные мужчины нуждались только в Борисе. Его партнер Алексей – нужен был так… постольку-поскольку. Мужчины вежливо согласились на предложенные угощения и терпеливо ждали.
Нестеров опаздывал часто. По разным причинам. Давали о себе знать и трудности московского трафика, и наследие предыдущих деловых встреч, но чаще всего, в таких опозданиях был виноват сам он. А точнее, его неумение распоряжаться временем, его понимать, как не парадоксально это звучит, дорогие читатели.
Да, да, Борис Владимирович Нестеров со временем никак не дружил, и кроме того, обладал поразительной и странной способностью говорить совсем не то, что есть на самом деле. Делал он это всегда без злого умысла и так непринужденно, что не только не страдал от этого сам, но и приучил всех окружающих относиться к этому спокойно, философски, с юмором.
– Ну ты где?? Ты скоро? – кричали ему в трубку мобильного телефона друзья и приятели в мангальном, шашлычном дыму, разливая по стопкам холодную водку.
– Да! Еще около часа, не больше! – бодро отвечал им Борис, находясь в двухстах километрах от искомого места.
Как у Селинджера…«иду в магазин покупать какой-нибудь журнальчик, а если меня вдруг спросят куда, я могу сказать, что иду в оперу…», помните?
Стоит заметить, что Нестеров далеко не всегда так по-варварски относился к времени. На заре его финансовых подвигов в Петердурге, а затем в Москве, да и не только, на некоторые деловые встречи Борис приезжал как минимум за полчаса «до того, как». А порой и за час. Требовал пунктуальности от себя, требовал пунктуальности от других. Но все только ради корысти, карьеры, денег… и только тогда, когда это нужно было только ему. Исключительно.
Время бежало. Нестеров шел по вехам крупной коммерции достаточно успешно, скакал по ним как по кочкам на болоте и не оступался. Расстояния между кочками преодолевал легко, непринужденно, с приличной форой. Его интуиция, чутье, интеллект, творческое начало, знакомства, полезные и не очень, которые росли с каждым днем как снежный ком, помогали ему в этой безумной скачке, да и сама судьба пока ему благоволила…
Нестеров прибыл в свой офис с небольшим, допустимым для него опозданием – в восемнадцать минут. Ворота офиса, медленно, внушительно, с чувством собственного достоинства, открылись, и мерседес«E» класса закатился внутрь. Нестеров вышел из машины во двор и на минуту остановился. Вздохнул. Он чувствовал себя не комфортно, тревожно и причину своего состояния пока выяснить не мог. Нужно было спешить, секретарша Валентина уже звонила ему и писала тактичное и вежливое сообщение с напоминанием – «Борис Владимирович, Вас ждут!»
Борис Владимирович Нестеров – тридцати двух лет от роду, московский коммерсант, совладелец фирмы, занимающейся финансовым консалтингом и имеющей весьма обширную клиентскую базу, начиная от страховых компаний, банков и крупных монополий и заканчивая медицинскими клиниками, театрами и просто состоятельными гражданами. Фирме Бориса недавно стукнуло восемь. Восемь лет, как он считал, безупречной работы. Восемь лет, один, а затем и с партнерами, он строил свое дело. Дело, как тогда казалось, всей его жизни. Именно, как ТОГДА ему это казалось…
Нужно сказать, что в отличие от бизнеса, в личной жизни Борису Владимировичу не очень везло. В деле, в работе, он плавал как рыба в воде, чего нельзя было сказать о его жизни вне офиса, вне переговоров, встреч и мозговых штурмов без минуты сна.
Рано похоронил отца, будучи еще студентом, не так давно маму, неудачно женился и соответственно удачно развелся. Все шло у него неправильно, комом, кувырком. А последнее время Борис Владимирович и вовсе пошел в разнос, окончательно став завсегдатаем различных московских кафе, баров, бань и клубов. Если в этот день, вечером, не планировались очередные переговоры, то он поступал так: садился в один из своих любимых ресторанов, например, в «Сырную дырку» в Архангельском переулке и начинал якобы ужинать, часов примерно в семь вечера, а иногда даже и в пять, и ужинал там до закрытия. После пары бокалов белого сухого вина или виски, в руки брался телефон, и выдавались звонки всем подряд, по списку. По избранному, разумеется, списку. На призыв Бориса немедленно прибыть в «Сырную дырку», как правило, откликались многие. Дни шли друг за другом, список кабаков и клубов расширялся. Количество встреч по работе становилось все меньше. Все чаще и чаще Борис их переносил, жертвуя ради очередного невыносимого желания выпить. Его бизнес пока не чувствовал этого внутреннего кавардака своего идеолога, совладельца и мозгового центра, но партнеры, особенно близкие, это чувствовали. Они кутили с ним по барам и клубам ночи напролет, но периодически, тактично намекали: «Борь, давай выпьем кофейку, поработаем. Сегодня встреча важная, нам без тебя никак… ну соберись.»
Никто из них не решался стукнуть кулаком по столу и сказать: «Борис! Бери себя в руки и завязывай!» Никто просто не мог этого сделать. Ему противостоять. Его внутренней силе, харизме, креативности. Твердо отдавая себе в этом отчет, партнеры тихонечко, а порой и не очень, конфликтовали сами с собой. Пытаясь найти выход, решение – как повлиять!
Креативным гением его считали многие: партнеры, близкие друзья, многие клиенты и даже сотрудники в офисе. И здесь на Таганке в «голове», в «ГЛАВКе» с его кабинетом, кабинетами партнеров, бухгалтерией, переговорной и на Новинском, в офисе «доводчиков», засекреченных людей, занимающихся скрупулезным сопровождением сделок.
Вершину этого самого гения украшали идеи, которыми Нестеров фонтанировал. Фонтанировал часами! Вокруг собирались партнеры, консультанты, юристы, бухгалтера, делались звонки. Шла мозговая атака. Штурм. Выпивалось море кофе и выкуривались тонны табака. Подобные интеллектуальные, изыскательные работы приводили к очередному, денежному пласту и являлись большим праздником для всех концессионеров без исключения. Идеи вываливались из Бориса одна за одной, фиксировались партнерами. Некоторые отбрасывались по причине невозможности исполнения, громоздкости. А некоторые, просто напросто, шли в разрез с УК. Главный бухгалтер, Людмила Николаевна, женщина в возрасте, говорила тогда: «Борис Владимирович… пять лет это стоит. Строгого режима! А мне еще сыну квартиру достраивать!»
