Как бабушка Жур оказалась в России и почему она дала внуку необычное имя
В одном небольшом городе, в детской библиотеке, жил необыкновенный мышонок по имени Сури. Ох, сколько же он натерпелся в детстве из-за такого необычного имени! Братья, наслушавшись рассказов про самураев, дразнили его «Кусусури». Незнакомые мыши вечно путали, на какой слог делать ударение. Даже интеллигентная ворона Карла Вацлавовна, жившая неподалёку на старой берёзе, первое время звала его «Сурико». Она слыла страстной любительницей грузинских песен. Когда ей хотелось погрустить или, по её выражению, «повертеть крыльями и задрать клювик», она напевала грустную песенку про девочку Сулико. «Но ведь я не девочка, и не Сулико», – обижался Сури на очередное воронье «и тебе хорошего дня, Сурико!» Но спустя некоторое время мышонок решил, что спорить бесполезно. Карле Вацлавовне исполнилось, страшно подумать, 60 лет! Чего только не бывает в таком почтенном возрасте!
На самом деле такое имя дала мышонку его бабушка. Сама она была настоящей французской мышью. В том смысле, что родилась во Франции. А в России оказалась по своей мышиной глупости. Залезла в рюкзак к одному месьё (так обращаются ко всем мужчинам во Франции). Уж очень аппетитно из рюкзака этого месьё пахло сыром. А сыр бабушка любила больше всего на свете. Нет бы ей подумать, что настоящий месьё ни за что не засунет такой пахучий сыр к себе в рюкзак. Да где там! Залезть – залезла, а выпрыгнуть не успела. Рюкзак куда-то понесли, потом куда-то положили, потом долго-долго слышалось тук-тук тук-тук, тук-тук тук-тук… Горе-путешественница успела съесть весь сыр и хорошенько выспалась. Только через три дня у неё появилась возможность высунуть свой любопытный нос наружу. Выглянув из рюкзака, французская гостья сразу же спряталась обратно. Так, на всякий случай. Но потом решила, что всю жизнь она в этом рюкзаке сидеть не намерена, и вылезла наружу. Оглядевшись внимательно вокруг, мышка так обрадовалась, что даже пискнула три раза от восторга. Она сидела посередине большой комнаты, сплошь заставленной книжными полками. На полках стояло так много книг, так много… наверное, целая тысяча или две! «Вот это да… – подумала француженка. – Как же мне повезло!»
Вот каким необычным образом она оказалась в детской библиотеке. Библиотека находилась в старом купеческом доме, дом – в яблоневом саду, а сад – в старинном русском городе недалеко от Москвы. Рюкзак, в который она залезла, принадлежал внуку библиотекаря. Юноша учился в местном университете, изучал французский язык и на майские праздники ездил к своим друзьям в город Лион. В качестве сувенира он купил кусок сыра и очень расстроился, когда дома не обнаружил его в рюкзаке.
Следует отметить, что Флёрет (так звали европейскую гостью) умела читать. Она принадлежала к роду версальских, или, как их иногда называли, «королевских мышей». То есть мышей, которые жили во дворце французского короля. Мышиные семьи, проживавшие в королевских покоях, брали на себя обязательства не докучать и не пугать фрейлин, а также не таскать крошки со столов в присутствии гостей. Все королевские мыши умели читать. Считалось, что это умение повышает их сознательность и дисциплину. С последним пунктом у Флёрет имелись серьёзные проблемы, но читать она полюбила всей своей мышиной душой. Очевидно, что мышь не может просто так взять книжку и почитать. Для этого она слишком маленькая. А сто лет назад книги имели размеры в десять раз больше, чем сейчас. Для чтения мышкам приходилось искать укромное местечко на спинке кресла или стула читающего человека. Во дворце с этим проблем не возникало. Все стулья и кресла украшались тканью, всевозможными бантиками и завитушками. Прятаться в них доставляло мышам особое удовольствие.
Первое время Флёрет пришлось нелегко. Никто из местных библиотечных мышей её не понимал. Когда она вылезла из рюкзака, посетителей в библиотеке уже не осталось. Смеркалось, и в окне виднелся тонкий рубец месяца. Флёрет подбежала к дырке в плинтусе и громко закричала:
– Бон-суар! Жё-маппэль Флё-ё-ёре-е-е-ет…
В ответ она услышала хихиканье и несвязное бормотание. Она ещё раз повторила (естественно, по-французски):
– Добрый вечер! Меня зовут Флё-ё-ёре-е-е-еттт!!!
Француженка обладала весьма настырным характером и повторила своё приветствие раз десять. Наконец из норки высунулась хитрая серая мордочка и с интересом воззрилась на гостью.
– О, кэль гранд-плэзир! – затараторила Флёрет, изо всех сил стараясь произвести хорошее впечатление. Она понимала, что будущее её зависит от того, подружится она с местными мышами или нет. А что если ей не разрешат остаться в таком занимательном доме?! Подумать страшно!
– Плезир, не плезир, а кричать зачем так? Уши у меня скручиваются от вашего писка, мадам! – ворчливо произнёс обладатель хитрой морды, вылезая из-под плинтуса. Разобрав слова «плезир» и «мадам», Флёрет очень обрадовалась. «Ура! – подумала она. – Здесь тоже живут образованные мыши! Значит, я не пропаду!»
За хитрой мордой из норки вылезло ещё с десяток мышей. Все они окружили гостью. Поднялись невообразимые писк и суматоха. Шутка ли! Французская мышь! Как?! Каким образом?! Ах, какая у неё модная шёрстка! Ах, какие коготки! Это же настоящий французский маникюр! А кисточка на хвосте!!!
Действительно, на самом кончике хвоста у Флёрет имелась маленькая аккуратная кисточка. Это пикантное наследство досталось ей от прапрадедушки и его знакомства с очаровательной шиншиллой в 1754 году… но ведь сразу всего не объяснишь!
Постепенно мыши угомонились, и по их озабоченным мордочкам Флёрет поняла – они решают, что же с ней делать. «Хоть бы они разрешили мне остаться! Хоть бы разрешили, – думала она. – Здесь так интересно!» Наконец вперёд выступил Хитрая Морда и сказал:
– Мадам! Авэк плэзир – оставайтесь у нас жить! – и он махнул лапой в сторону дырки в плинтусе. – У нас есть маленькая комната… ммм… птит шамбр! Устраивайтесь как дома!
Он очень смешно изобразил, как надо свернуться калачиком и спать.
– О, шарман, – только и сумела сказать в ответ Флёрет. Она так обрадовалась, что не смогла больше произнести ни слова.
Так началась её жизнь в России. Постепенно библиотечные мышки к ней привыкли и стали с энтузиазмом обучать её русскому языку. Поначалу Флёрет упорно твердила всем при встрече – «бонжур», «бонжур», «бонжур». Так её и прозвали – мышка Жур. Она постепенно свыклась со своим новым именем, и оно ей даже чем-то нравилось. Потом она вышла замуж, и у неё родились три дочки. Спустя несколько месяцев у старшей дочки родился сынишка – её первый внук. Вот его-то она и назвала Сури, что по-французски значит «мышь». Мама новоявленного внука спорила с бабушкой Жур.
