Рассказывают:
Витя, Света, Маша
Утро. Просыпаюсь на своём диване с двумя полуголыми девчонками. Машка, Светка, короче, и я между ними. А рядом с диваном стоит в пальто моя жена Галя. Стоит и молчит. Грустная такая.
ВИТЯ. Галчонок, я думал, ты в понедельник вернешься…
Тут-то до меня и доходит: она сейчас совсем-совсем не так всё поняла. Она ведь не знает, что было вчера.
ВИТЯ. Галчонок, я… всё могу объяснить!..
Тут Машка проснулась, Светка глаза расщеперила.
МАША. Понеслась… Галька, клянусь, ты всё не так поняла.
Разве станет она слушать… Ты бы стал слушать? Всё ж очевидно, типа. Притом, я даже не знаю что сказать. Ну, в смысле… Правду? Только хуже будет. Вот чо бы ты сказал?
А я ведь реально могу всё объяснить. Я вчера не бухал, всё помню, голова ясная. Ты мне только дай всё объяснить! Но бабы, они ведь как наше правосудие. Честные, справедливые, беспощадные. Гале сейчас хоть тысячу свидетелей в мою защиту притащи, бесполезно. Она уже протокол в уме составила, приговор выносит. А я ведь жить без неё не смогу. Люблю её. Только её одну. И не нужен мне никто больше. Не стал бы я ей изменять. Клянусь, я хоть и спал с этими бабами под одним одеялом, но даже не щупал их. Ничего не было… ну, в смысле, всё было не так. Галя стоит, молчит. И я не знаю, как ей всё рассказать, чтобы она поверила. А Светка, дура, говорит:
СВЕТКА. А где БОМЖ?
Мы с Витей с малых лет дружим. Он этажом ниже живёт. В детстве, когда родители уходили на работу, меня с Витей оставляли. Он на пять летменя старше, нянчился со мной по-соседски. Ну, Витька никогда меня не обижал. Так, по башке пару раз стукнул, когда мы в разведчиков играли. Дети же, чо. Эх, Витька… хорошенький такой. Он в детстве совсем кучерявый был. Плешь-то уже потом появилась, когда женился.
ВИТЯ. Женюсь я, Светка.
СВЕТКА. А? Ну… это же ведь замечательно, Вить.
ВИТЯ. Ты опять вином увлеклась что ли?
СВЕТКА. Да нет… я это… с понедельника еще осталось.
ВИТЯ. На свадьбу приходи. В пятой столовой гулять будем.
С его Галькой я сразу подружилась. Хорошая она баба, заботливая. Витя, он ведь как дитё, ему забота нужна. Он когда без родителей остался, я ходила к нему, рубашку там погладить, брюки. Он на работу ходит, ему хорошо надо выглядеть. Ну и кушать ему в кастрюльке приносила. А как бы он без меня? Я как-то на кухне у себя вожусь, чую запах гари. Бегу к Витьке сразу. А это он макароны сварить пытался. Обои потом ему помогала клеить, потолок от гари очищали вместе. А потом Витька Галю нашел. Я думаю: «ну, слава богу». Галя она очень заботливая. Повезло ему с ней. Не пьет,в ситцевом халатике ходит. А с Витькой теперь редко видимся. Бывает, в подъезде пересечемся…
СВЕТКА. Давненько не заходил. На этаж выше что ли трудно подняться?
ВИТЯ. Так времени что-то не особо…
СВЕТКА. А то заходи, посидим под винчик.
ВИТЯ. Я же не пью, Свет. Галька не пьёт.
СВЕТКА. А я на днях Мортал Комбат обновила. Заходи порезаться к в старые добрые.
ВИТЯ. Зайду, Светик. Ясен пень, зайду.
СВЕТКА. Галю бери…
С Галькой мы сразу подружились. Хорошая она. Ерундой всякой не занимается. И Витька у неё всегда ухоженный, брюки со стрелочкой. Упитанный стал. Недавно смотрела фотки с их свадьбы, такой там Витька худенький и кучерявый. Весёлый был.
Трендец! Да лучше бы я эту ночь с тремя неграми провела. Понеслась,в общем. Мы затащили тело этого бомжа в самый темный угол. Было трендец как темно и страшно. И эти ещё орут: «Убили, убили мужика!» Витя им: «Тихо вы, заткнитесь!» А я тяну его за рукав, говорю: «Бежим нафиг!» И побежали. Понеслась, в общем. Бежим домой к нему, а куда ещё? Ой, ну и воняет же от бомжей, жесть. Мы как в квартиру вошли, почуяли, как от нас бомжатиной несёт. Да и дом весь провонял. Кровать в спальне вся в красных пятнах, вся насквозь бомжом этим пахнет. Окна открыли, проветрить надо. Я такая думаю: трендец, как я здесь спать буду? Но идти-то некуда уже. А Светке пофиг, она вон на диванчике спит без трусов, позорище. Хорошо ей, думаю. Так она одна пакет вина выдула. «У меня, говорит, стресс». Не, ну нормально вообще? А как бомжей убивать, так она первая.
ВИТЯ. Хватит с нас на сегодня. Иди в душ, потом я.
Ну, я же пришла к Вите без запасного белья, правильно? Выхожу из душа как есть, только полотенцем обвернулась. А на пороге мой стоит. Трендец. Явился. Понеслась, в общем. Мой даже спрашивать ничего не стал, давай кулаками махать. Ой, мой-то на Витю и с кулакми? Смешно и грустно. Я пытаюсь что-то объяснить:
МАША. Да мы бомжа прятали, вон понюхай меня, я до сих пор воняю!
ВИТЯ. Успокойся, братан, ты всё не так понял!
Но бесполезно же. Ревнивый мужик он же как поезд – прёт напролом, не остановить. У него свой закон. Ему только повод дай, чтобы кулаками помахать. Нет, нафиг, развод. Мне такие сцены надоели уже. Когда не хочет человек правды слышать – нет любови. Так и с ума сойти можно. Из-за ревности свихнулся, чёрт собачий. На улице минус 10, а он мне говорит – где ноги расставляла, там и ночуй. Так и говорит. На час задержалась-то. Просто даже если подумать, это ж чтобы успеть ноги расставить, надо ведь больше времени. Ну, куда-то поехать надо, там чай попить хотя бы, пока в душ, пока то да сё, потом дорога домой. Ну не успеть мне за час! Я не очень понимаю, как вообще изменять? Ты изменяла когда-нибудь? Я имею ввиду, чтобы изменить, нужно ведь, чтобы всё как-то сошлось: желание, обстоятельства, мотив. Я же не могу, например, у кого-то сначала интервью взять, а потом – в рот. А мой муж представляет именно так. Однажды пришел на корпоратив со свидетельством о браке. Хотел эффектно так разорвать свидетельство у всех на глазах. Он как себе это представлял? Думал, что приходит он в кафе, где мы отмечаем, там я лежу голая на столе и меня с одной стороны трахает видеооператор, с другой – редактор. А все вокруг стоят и ждут своей очереди. А тут он приходит, мы тихо сидим и пьем вино – семь девушек и один редактор с катарактой и лысиной. И даже на это он смотрел со скепсисом. Я журналист. Мне часто на личный телефон звонят люди, сообщают новости, делятся информацией. Представьте несчастье моего мужа. Ведь для него каждый звонок – это звонок от тайного любовника. Например, вот так разговор выглядит на самом деле:
Я. Ало?
ЗВОНЯЩИЙ. Маша, авария на проспекте, съездишь?
Я. Кто в машине?
ЗВОНЯЩИЙ. Семья, двое маленьких детей. Тяжелые травмы.
А мой муж слышит так:
Я. Алло?
ЗВОНЯЩИЙ. Вах, привэт, крассавыца, пошли кататься на моей ласточке!
Я. Кто в машине?
ЗВОНЯЩИЙ. Я и трое моих братьев, будем тебя катать, потом будем тебя любить на заднем сиденье в зад и в перед…
Задержалась на час, а он мне дверь не открыл. Трендец. Из-за двери орёт: где трахалась, там и ночуй. На улице минус 15, я в легком пальто и чулках. Поехала вот к сестре, Гальке. Думаю, у них с мужем двушка, переночую на диванчике, а там видно будет. Галька баба хорошая, пустит. Приезжаю, а Галька в командировке. Опять уехала со своим этим… начальником. Галька переводчиком работает, начальник-то её не то что по-английски, на русском двух слов связать не может, а бизнес у него международный.
