Творческий замысел автора упрямо требовал иного названия сего сборника, а именно – «Хочу пристроить задницу». Но… внутренние оковы, советы друзей и мысль о том, что, держа книгу в руках, читатель будет чувствовать себя, возможно, неловко… «Ой, что-то там про задницу…» Сокращённое же ХПЗ на обложке тоже вряд ли было бы понято адекватно.
С другой стороны, всё-таки всё надо называть своими именами! Так сразу понятнее. Кстати, и коммерчески привлекательнее, потому что провокационнее, что, согласитесь, тоже немаловажно. Тем более ходить вокруг да около, витиевато было принято, помните, в иные литературные времена. Ну, например, как названия новелл в искромётном и гениальном «Декамероне» Бокаччо – «Брат Ринальдо спит со своей кумой; муж застаёт его в одной комнате с нею, а она уверяет его, что монах заговаривал глисты у своего крестника».
Посему это, первозадуманное авторское название всё-таки будет написано, пусть и на третьей странице. Потому что именно об этом далее пойдёт речь. Об обострившемся желании «пристроить задницу». Вопреки всему.
«Хорошо это или плохо?» – спросите вы. Правда – она одна. Так что морального аспекта никто не отменял. И об этом надо предупредить непременно.
Итак, зарисовки на тему «Хочу пристроить задницу». Естественно, из жизни моих современников.
Задницы – большие, маленькие, соблазнительные, плоские, круглые, симпатичные и вполне обычные, тренированные и нет, мужские и женские. Главное – совсем не ленивые, предприимчивые и лукавые, стратегически мыслящие днём и ночью, неотступно следующие своей цели и обязательно добивающиеся её, занимая уютное тёплое место, для своей любимой, прямо-таки обожаемой пятой точки.
Для того, чтобы быть счастливыми, мы читаем разноцветные журналы, верим нелепым советам, насилуем Яндекс, отчаянно гуглим, покупаем психологические книги с умными названиями, конечно же, обсуждаем знакомых, смакуя сплетни-истории.
Чего мы ждём? Давайте откровенно. Любви, стабильности, уважения. Так? Затем каждый идёт своей дорогой к счастливой семейной жизни, по ходу упраздняя влюблённость, её развитие, знакомство с родителями и прочее, прочее. Кто напролом, кто честно, кто с хитрецой, кто с добром, кто с корыстью, кто обманом, в общем – кто как. Иногда проживая отрезки этой поисковой, так называемой «подготовительной» жизни похлеще героев голливудских мелодрам, где есть место эротическим приключениям, хитросплетениям, интригам на работе, коварным планам, соблазнению, слежке за вожделенным объектом и так далее.
«Каждая хочет пристроить задницу» – так говорят о нас мужчины. «С шестнадцати до семидесяти все бабы в поисках олигархов, все ищут того, кто купит машину, кольцо, шмотьё, повезёт на курорты и так далее». Они всё про нас знают, как, впрочем, и мы про них. Они тоже читают журналы, смотрят передачи и анализируют опыт товарищей. Они видят нас насквозь, разгадывают наши психотипы, оценивают наши наряды, цвет помады, улавливают смысл и оттенки разговора, считывают сигналы и знаки, которые мы подаём.
Что мы думаем о них? «Мужики хорошие исчезли, их просто нет, лучшие представители уже кем-то заняты, остальные – педики, есть, правда, ещё нытики, у которых или вечно нет денег, или одни проблемы лирического характера. Ах, какие мы чувствительные! “Меня никто не любит, никто не понимает!” Целый подвид появился – сомневающиеся, рефлексирующие мужики. Что с ними делать, как их раскусить?»
Объединяет всех нас одно – у нас есть задницы. Вот она, логическая цепочка! Посему – три мужские и шесть женских историй следуют за этим предисловием, конечно же, после цитат, без которых не обойтись.
По поводу цитат… Всё-таки недостаточно прочесть цитату, умную мысль великого или его парадоксальную мысль, мало её прикрепить на своей странице в социальной сети, наклеить на машину, поставить заставкой на рабочем столе – её желательно осмыслить и решительно применить. Иначе всё – словоблудие. А, согласитесь, оно не ведёт к цели, потому как «п….ть[1], – не мешки таскать».
Качества истинного чемпиона проявляются не в умении торжествовать победу, а в способности преодолевать препятствия, особенно те, которые сам создал, и добраться до торжества. Герой без недостатка неинтересен ни аудитории, ни Вселенной, основанной прежде всего на конфликте и противодействии, ибо всякий объект в ней сталкивается с непреодолимой силой, потому и движется.
Гарт Стайн. «Гонки на мокром асфальте»
– А откуда вы знаете, что она победит?
– Я в неё верю, Артём!
Дмитрий Глуховский. «Метро 2033»
Он слишком уродлив, чтобы быть чемпионом. Чемпион должен быть красивым как я.
Мухаммед Али
Чтобы быть индивидуальностью в этом мире, нужна огромная храбрость.
Ошо (Бхагван Шри Раджниш).
«Храбрость. Радость жить рискуя»
Андрей Ильичёв был поразительно мил. Эта его милость сразу бросалась в глаза. Какое-то удивительно порядочное лицо, открытый взгляд, глаза, горящие желанием познать весь мир, хорошие манеры, финэковское образование и абсолютно европейское дружелюбие обезоруживали сразу. Впрочем, возможно, единственной ахиллесовой пятой его имиджа был несколько высокий голос, но Андрей над этим работал, посещая частные уроки по постановке голоса. Потому что считал, что голос должен содействовать карьере, а не портить её. Тем более сознание того, что у тебя хороший голос, придаёт уверенности и в будущем обязательно даст возможность легко раскрывать перед собой любые двери.
Родители Андрея развелись, когда они с сестрой были уже в старших классах. Развод все переживали одинаково тяжело. По сути, он носил скорее географический характер. Отец плавал старпомом, и жизнь во Владивостоке его вполне устраивала. Мать же тянула в Питер, откуда была сама родом. Дети вот-вот заканчивали школу, и поступать, она считала, надо было непременно в Питере. Дочь она хотела увезти от влюблённого по уши одноклассника, чтобы не стать в ближайшем времени молодой бабушкой. Андрей шёл на медаль и был, по её мнению, достоин поступить в лучший вуз. Тем более жить в Питере было где. Её мама жила в Пушкине, звала их, скучая на пенсии в полном одиночестве под музыку Гнатюка и Евдокимова. Дети не понимали, зачем непременно разводиться, но мама поставила вопрос ребром – или переезд, или заявление на развод. Отец молчаливо и грустно под усами не возражал. И пришёл конец счастливому детству, в котором все вместе, вчетвером, где играет магнитофон, где шумные застолья по возвращении из рейса, рассказы отца о плаваниях, чёрно-белые фотографии и песни Высоцкого. Отца Андрей очень любил.