Татьяна Ветрова - Герой её романа

1. Глава 1

Настя

— Ненавижу! — в его глазах плещется адская злость, а в моих стоят горькие слезы, которые я не в состоянии больше сдерживать.

— Я….не виновата, — произношу на выдохе и прикусываю губу.

Господи, кому и что я пытаюсь доказать? Он никогда не поверит в мою невиновность.

— Чем ты думала, Насть? — рявкает, ударяя кулаком в стену и заставляя меня сжаться от страха.

— Все было не так, — горькие слезы катятся по щекам, но ему уже безразлична моя боль.

— Не подходи ко мне больше! — звучит приказным тоном и рушит все мои мечты на будущее.

— Стой! — кричу вслед, падая на пол, и больно ударяюсь коленом о кафель. Горько всхлипывая, провожаю затуманенными от слез взглядом героя своего романа

Громко хлопнув дверью, Саша покидает свою квартиру, оставляя меня на холодном кафельном полу одну. Облокотившись головой о темный дверной косяк, закрываю ладонями рот, чтобы мой визг ненароком не услышали соседи. Слезы градом катятся по щекам, душа выворачивается наизнанку от неверия в происходящее.

Боже, я не понимаю, что только что произошло? За что он так со мной поступил, не разобравшись в ситуации? Он ведь даже не стал меня слушать, да какой там. .. он не хотел меня слушать. Его разум поглотил злостный обман. Ему вручили вранье, шитое белыми нитками, но он не хочет этого замечать. Или просто не хочет видеть.

Хотя, если присмотреться к фотографиям, то возможно он и прав. Для человека, который не знает истину, мы на самом деле выглядим как влюбленная пара. Стоит только вспомнить фотографию, где мы сидели на черном кожаном диване, и Тимур неуверенно говорил о девчонке с гонок. Тогда мы были слишком близко друг к другу, и да, мои глаза горели адским пламенем. Но не от сумасшедшей любви к парню, а от жадного любопытства. А танец, где мы танцевали медленный танец, и я запустила руку в его волосы, а потом их растрепала, выглядит совсем иначе. На снимке запечатлен именно этот интимный момент, мать его! И то как он меня кружил, касаясь рукой моего оголенного живота, а я вовсю хохотала и не сопротивлялась.

Черт! Сложившаяся ситуация действительно выглядит довольно-таки мерзко, да только это все не дает Саше повод бросаться в меня ненавистными словами. Да, я не снимаю с себя вины. Отчасти я тоже виновата, что не доглядела за таинственным фотографом. Но насколько надо быть отбитым на голову человеком, что рушить чужую жизнь, я не знаю.

Горько всхлипнув и вытерев лицо покусанным запястьем, кое-как поднимаюсь на ноги и, умывшись холодной водой, быстро переодеваюсь в свои вещи. Благо далеко не успела их убрать, да и чемоданы все еще упакованные стоят практически на пороге. Трясущимися руками вызываю через приложение такси, достаю запасные ключи от его квартиры и, со злостью швырнув их на комод, беру за ручки чемоданы и покидаю квартиру, что так и не стала мне родной.

И пусть он только попробует заявиться ко мне со своими ничтожными извинениями, гнать буду метлой, но в свою берлогу тишины и спокойствия его не пущу. Ни за что!

Дорогие друзья, прошу поддержать новинку звездочками и комментариями. Музу они не обходимы, ну а мне будет приятно)
Кстати, как вам новый герой? Не кажется ли он жестоким?
P.S. Если Вам понравилась история подписывайтесь на автора и следите за обновлением) Сюжет обещает быть эмоциональным, местами взрывными и, конечно, откровенным) 

                                           



 

2. Глава 2

Настя

Я бегу по парку и не сразу обращаю внимание на то, что ноги сами несут меня по знакомым тропинкам, которые уводят все дальше от центральной аллеи и притягивают к окнам госпиталя ФСБ. Оказавшись на месте, тревожным взглядом осматриваюсь по сторонам и обнаруживаю знакомый небольшой пруд, буквально в двух шагах от меня, и людей, наслаждающихся солнечной погодой.

На душе пасмурно, как никогда, а на улице ярко светит солнце, то и дело радуя отдыхающих. Вот красивая девушка в модной розовой джинсовке с маленькой собачкой, такие больше напоминают писклявых мышей, лучезарно улыбаясь, делает селфи. Левее — молодая мамочка с красивой коляской, время от времени смотрящая, как там ее малыш, беззаботно улыбаясь. Немного дальше мини-футбольная площадка, где отцы и дети, громко крича и смеясь, гоняют мяч. На местах для болельщиков разместилась группа молодежи, подставляя солнечным лучам оголенные участки тел и радуясь теплой погоде.

Только вот мне совсем не радостно. Душа до сих пор болит, медленно разрываясь на части, не подлежащие в будущем восстановлению.

Я сажусь на скамейку в самом конце аллеи, прячусь за листвой пышного дерева от чужого любопытства и устремляю затуманенный от слез взгляд на стены госпиталя. С этого места отлично видны окна палаты, а может, это вовсе и не они. Хотя не думаю, что Алина в столь болезненной ситуации стала бы мне врать. Пока она находится у кровати своего бывшего опекуна, а я греюсь на солнышке, пряча от прохожих под огромными черными линзами очков синяки под глазами. Бессонная ночь не прошла мимо и не поленилась наградить меня не только мешками, но и бледностью лица.

Подсознательно я, видимо, надеюсь вернуть себе душевное равновесие, основательно пошатнувшееся за несколько часов. Но что-то внутри сопротивляется с такой сильной, что я не могу… и не хочу возвращаться в прежнюю жизнь.

Я чувствую себя щепкой в бушующем океане. Легкой и беспомощной. Не знаю, что будет дальше. Моя жизнь словно разделилась на «до» и «после». И это «после» страшнее всего, потому что режет сердце заживо, оставляет кровоточащие рубцы и не дает даже намека на ответы на интересующие меня вопросы. Сейчас все мое будущее зависит от бушующего океана, от того, как он себя поведет. Страшно представить его мысли и больно режущие слова или, того хуже, подколки, болезненно врезающиеся в память. Он либо принимает набухшую вопросами и неописуемым чувствами щепку, либо топит гневными, смертельными волнами океана.

Глубоко вдохнув, я решаюсь на опрометчивый поступок, о котором, возможно, вскоре пожалею. Но, как любил говорить папа: «Кто не рискует, тот не ест мороженого». В оригинале, безусловно, звучит по-другому, но для маленькой десятилетней девочки, которая учится быть сильной и не зависеть от чужого мнения, это идеальная формулировка.

«Привет. Как ты себя чувствуешь? — печатаю слишком быстро, боясь передумать, и, немного подумав, добавляю: — Знаю про Антона… мне очень жаль. Но я искренне верю, что он поправится, и Алина верит».

Нажав на «отправить» и зажмурившись что есть сил, ставлю блокировку и крепко сжимаю в руке телефон. Практически до хруста. Мне страшно, тело начинает лихорадить, даже несмотря на пекло, и тоненькая струйка пота скатывается от затылка к пояснице, вызывая дискомфорт. Передергиваю плечами, пытаюсь подумать о чем-нибудь другом, отвлечься хоть на долю секунды от мысли о глупости, что совершила несколькими минутами ранее, но вибрация телефона возвращает в жестокую реальность.