Все права сохранены. Никакая часть этой публикации не может быть воспроизведена или предоставлена в любой форме без письменного разрешения издателя.
Любое сходство лиц и имен является случайным и непреднамеренным.
Книга, опубликованная в Польше под номером: ISBN 978-83-7900-332-7
Переводчик Светлана Лято
© Piotr Kacprzak, 2019
© Светлана Лято, перевод, 2019
ISBN 978-5-4496-2896-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
* * *
Цирк… Некогда увлекательный и загадочный мир уникальных развлечений. В настоящее время это скорее тень прежнего великолепия, возвышенного искусства. Неужели сегодня, в эпоху телевидения и интернета, кто-нибудь еще ходит в цирк? Конечно же, да. Но можно ли увидеть там что-то, что еще не транслировали на Discovery или что еще не опубликовано на YouTube? Живое искусство? Ведь для этого имеется театр, но это интересно для немногих. Живые животные? Есть зоопарк, хотя мы и редко там бываем. Ну сколько раз можно восхищаться слоном, жирафом или обезьяной? Особенно когда животное находится за решеткой или в вольере. Современный человек гораздо менее заинтересован тем, что он мог бы увидеть в цирке, даже если он никогда там не был. Кто будет восхищаться акробатикой или другими представлениями, если их каждый день можно увидеть в такой программе, как Got Talent (шоу талантов). Лакомясь чипсами и попивая пиво, вы в любую минуту, когда вам надоест, можете переключить канал. И для этого вам даже не нужно будет вставать с удобного кресла и тратить лишние деньги. Можете ли в свете вышесказанного утверждать, что цирк исчезает из нашей жизни? Судя по количеству действующих в Польше цирков, видимо, еще нет, потому что в настоящее время их около дюжины. Но больше всего их в Германии, около ста. Конечно, среди них есть большие и малые, хорошие и плохие. Но это уже не тот цирк, какой был во времена наших родителей. Он не производит уже такого впечатления и не вызывает каждый раз дрожь волнения у потенциального зрителя. Но одна вещь все еще связывает их. Что-то, чего нет нигде. Что-то, что невозможно копировать или испытать в кино, перед экраном телевизора или монитором компьютера. Это уникальная и неповторимая атмосфера цирка. Запах попкорна, запах зверей, смешанный с запахом опилок, которыми засыпан манеж1. Характерная музыка, сияние ярких огней и прекрасные костюмы артистов. И все это под огромным шатром, окруженным цирковыми автомобилями. И люди, от которых нас отделяет какая-то невидимая граница. Вроде бы и обыкновенные, но, однако, совершенно другие. Это своего рода аскетизм, и ощутимый реализм, и правдивость формы, в которую заключена вся эта цирковая реальность, к которой также относится необычная цирковая жизнь, некогда окруженная практически легендами. Если добавить к этому еще одну легенду, которой, несомненно, является бывший СССР, мы получим уникальное и неповторимое уже утраченного сегодня мира. Кто-то, кто захочет проникнуть в него глубже, увидит необычную и удивительную картину, которую могли лицезреть лишь немногие. Кроме того, у него будет возможность приоткрыть завесу тайны, которая на протяжении веков сопровождает цирки и цирковое искусство. Может ли такая история заинтересовать кого-либо? Проверьте, потому что может оказаться, что она заинтересует именно вас.
* * *
В начале 90-х годов в Польше существовало много государственных цирков. Их существование было глубоко укоренено в сознании людей и было довольно обыденным. Однако среди них был один, который отличался от остальных. И речь шла не об уникальной программе, которая во всех цирках менялась каждый сезон. Потому что тогда они поддерживали высокий художественный уровень. Очевидные различия, обусловленные размером шатра или цветовой гаммой подвижного состава, также не были исключительными. Было, однако, нечто, о чем обычный зритель цирка вообще не имел понятия. Это не имело никакого влияния на то, что он наблюдал во время выступлений. Об этом шептались только на цирковой базе. Но официально, разумеется, об этом не говорилось. Это было что-то, что, несомненно, могло повлиять на жизнь людей, работающих там. А также на судьбу героя этой повести.
Не сегодня стало известно, что в сообществе работников кино, театра или телевидения хватает людей с иными сексуальными предпочтениями. Этот факт никого не удивляет, потому как среда артистов славится этим на протяжении веков. И цирк не является исключением в этом отношении. Но здесь, если можно так сказать, это явление было более повсеместным. Дело в том, что в этом цирке, по общему мнению, таких людей было гораздо больше, чем где-либо. И это касалось не только артистов. Поговаривали даже, что это «цирк гомиков». Вероятно, потому что широко распространено было мнение, что такие предпочтения имел его директор. Элегантный и ухоженный невысокий джентльмен за пятьдесят. Он был холостяком, всегда с безупречными седыми волосами, тщательно выбрит и в чистой выглаженной рубашке. Следует добавить, что те времена были совсем не такими, как сегодня. Потому что в то время на площади Спасителя в Варшаве не было маршей равенства, парадов трансвеститов или радуги. Сегодня кажется совершенно нормальным, если кто-то официально перед камерами признается, что является гомосексуалистом. Есть даже те, кто гордится этим. Разве нас это удивляет или коробит? Конечно, нет. Но тогда это было табу, неприемлемое подавляющим большинством общества и порицаемое церковью. Именно в таком цирке пришлось работать герою этой истории, который, как и большинство, имел такие же предрассудки и подобное отношение к этой ориентации. Следует признать, что перспектива многих месяцев работы в такой специфической обстановке могла бы вызвать определенные опасения или даже испуг. Однако со временем наш герой согласился с тем фактом, что в коллективе есть люди, которые вещи для него очевидные видят довольно необычно и несколько иначе. Оказалось даже, что можно работать вместе с ними, не мешая друг другу. Таким образом, определенные стереотипы перестали иметь значение, а реальность оказалась отличной от той, которую было принято представлять. В суете повседневных дел, обязанностей, событий и ситуаций не было даже времени подумать об этом. Пролетали один за другим очередные дни сезона, а молодой человек, брошенный в водоворот этой цирковой жизни, был полностью поглощен им. Однако со временем он затосковал по своей семье, нормальной, обычной жизни, которая с каждым днем становилась все более далекой.
* * *
Ещё два месяца назад, в начале сезона, он даже не думал об этом. Не было времени на тоску или другие подобные дилеммы. Но теперь, когда вдруг один из рабочих не выдержал и просто хотел дать деру, тоска по дому могла стать настоящим чувством. Оказалось, что один из водителей хочет вернуться в Польшу. Но вовсе не потому, что этот с виду тридцатилетний, хорошо сложенный и рослый мужчина с вьющимися волосами и ярким взглядом не справлялся физически. Было ясно, что повседневная тяжелая работа не оказывает на него такого воздействия, как на других. Но психика взяла верх. Сила или физическая выносливость не всегда или даже редко идут рука об руку с психической устойчивостью. Разлука с семьей, приближающаяся Пасха и осознание расстояния, отделяющего его от дома, были явно выше его сил. Когда он говорил об этом, желая, видимо, как-то оправдаться, он не мог скрыть слез. Отчетливо видимых, несмотря на довольно позднее время.
