Главное здание Университета высилось над зелёными аллеями, вековыми дубами и елями – светлая 30-этажка, шпиль которой касался облаков. На самом верху вели реставрационные работы: блестящие пластины восьмиметровой звезды окончательно обсыпались. И неудивительно. Её ведь установили ещё при Сталине, когда Россия находилась в составе Советского Союза, то есть приблизительно сто лет назад.
В середине XXI века активно развивались биотехнологии. Российская наука в сосредоточилась в Университете. Говорят, здесь даже смогли вывести искусственного человека, называемого гомункулом. Какой грандиозный прорыв!
Но для студентов величественность Университета обыденна. Они привыкли к изгибам многочисленных дорожек, пронизывающих двухсотлетнюю аллею; на автомате сворачивают в подземный переход у библиотеки; а при виде окон аудиторий вместо трепета испытывают тягостное нежелание идти на пары.
Все, но только не Игорь.
Учёба на мехмате вызывала у него необычайный энтузиазм. Он мог неотрывно изучать конспекты, спускаясь по лестнице, и так пройти несколько пролётов. Молодой человек не давал спать соседям по общежитию, поздно ночью на ломаном английском объясняя другу из Америки, как вылить воду из бутылки Клейна1. Случалось, он перебивал лектора и доказывал ему что-то до тех пор, пока другие студенты не начинали бросать в Игоря ручками и ластиками. В общем, фигура одиозная.
Студенты Университета были очень разными людьми и часто не могли найти друг с другом общий язык, но все единодушно считали, что Игорю нравится бесить окружающих. Это, конечно же, было не так. Просто он – увлечённая личность.
***
Жарким весенним вечером Игорь спешил на встречу с научным руководителем, ещё не догадываясь, как именно новое озарение изменит всю его жизнь. Студент обогнул памятник Ломоносову и пробежал мимо раскидистого зелёного дуба.
В голове бурлила какофония мыслей.
«Это гениальная идея! Она перевернёт мир, взбудоражит научную общественность! Я, вечно голодный студент пятого курса, получу Нобелевскую премию!»
Игорь резко остановился и чуть не упал. Ведь Нобелевскую премию не дают математикам! Беда-то какая… Придётся получать Абелевскую. Однако следовало поторопиться: до встречи оставалось семь минут, а очередь на гравитационные подъёмники тянется мучительно долго.
Юноша пересёк дорогу, взлетел по широким ступеням и стряхнул рюкзак. Массивные двери-убийцы завертелись, стоило приложить к валидатору студенческий. Скоро студент уже бежал по холлу. Оставалось пять минут. Надо же! Научник согласился поговорить с ним в тот же вечер! Отложи он встречу на несколько дней, Игорь мог бы умереть от нетерпения.
Он ворвался в аудиторию минута в минуту и воскликнул:
– Вы не представляете!
Павел Николаевич попивал то ли чай, то ли кофе из пластикового стаканчика. Он взглянул на студента очень дружелюбно:
– Ну, рассказывайте.
Игорь запрыгал вокруг него взбудораженным сусликом.
– Робот… Четвёртый алгоритм… Ну, мы же разрабатывали алгоритм. Этот получился случайно. А тут… Он просто хотел посмеяться. Но ему не было больно!
По всему получалось, что алгоритм смеялся, и больно ему от этого не было. Павел Николаевич нахмурился. Несмотря на свой выдающийся интеллект, он не мог уложить в голове услышанную белиберду. Это оказалось невозможно чисто технически.
– Так. Мы с вами, помнится, разрабатывали алгоритмы походки робота. Об алгоритме для какого количества ног идёт речь?
– Для двух. Тот алгоритм получился случайно, – уши Игоря стыдливо покраснели, – когда я немного ошибся с высотой центра тяжести…
Да уж, нечасто он совершал такие ошибки. Какое унизительное воспоминание!
– Но при чём тут боль? – терпеливо спросил Павел Николаевич.
Игорь взволнованно взмахнул руками.
– Видите ли, у меня есть друг – точнее, приятель, – он тоже здесь учится, но ни черта не понимает и только смеётся над другими. Так вот. У него шпора!
– Шпора? – удивился научный руководитель.
– Да. Это такое заболевание, нарост на пятке. Из-за него больно ходить.
Всё это – роботы, приятель и шпора – казалось взаимосвязанным, но как – непонятно.
– И?
– Я же говорю, ему лишь бы поржать, – с негодованием произнёс Игорь. – Так он сегодня стал пародировать мою разработку. Ходил вот так!
Молодой человек показал, как. Начал старательно вышагивать по аудитории неестественной походкой, затем остановился у задней парты, простёр руки к потолку и подытожил:
– Он сказал, ему не больно. Почти!
Павел Николаевич укладывал в голове полученную информацию.
– То есть получается, вы разработали метод ходьбы, минимизирующий болевые ощущения при конкретном заболевании?
Игорь ликовал:
– Да! Да!
– А к хирургу нельзя обратиться?
– Так до хирурга ещё надо дойти! И тут в помощь – моя походка!
Павел Николаевич призадумался.
– Действительно, неплохо. Но надо всё подробно описать и провести клинические испытания. Проверить, у всех ли больных есть подобный эффект и не усугубляет ли ваш способ заболевание.
Игорь вдохновлённо внимал.
Научный руководитель сделал глоток.
– Единственное, что меня смущает, – продолжал он, – остался один курс, и невозможно успеть всё за отведённое время. Но мне нравится ваш энтузиазм. Буду рад, если поступите в аспирантуру. А сейчас придётся за короткий период пройти несколько спецкурсов по анатомии и биоматематике. Только пары не прогуливайте! И всё-таки… поучитесь чётко формулировать мысли.
***
Наступила осень, а вместе с ней – очередной учебный год. Желтели, умирали листья. Многие студенты пребывали в поверхностном, но изнуряющем отчаянии, поскольку не могли больше целыми днями играть на компьютере.
Многие, но не Игорь. За каникулы он перечитал все возможные книги по биологии. Они оказались интересными, но нелепыми. Кто всё-таки догадался обернуть кости мясом? Не лучше ли было соединить их маленькими двигателями? Бог глуп. Эволюция тоже. Человек – вот совершенный создатель!
Игорь с удивлением узнал, что на биофаке не принято перебивать преподавателя. На мехмате лекторы были гораздо более демократичными. Семинары вела молоденькая кандидатка наук, и у неё начисто отсутствовали железные нервы, которыми славились лекторы мехмата. Несчастная чуть не рыдала, когда Игорь описывал ей свою модель человека с мягкими межпозвоночными дисками. Ему даже стало её жалко.
Исследование продвигалось. Вскоре стало понятно, что нельзя просто взять и протестировать алгоритм на экспериментальном образце – человекообразном механизме с искусственными мышцами и ватой вместо мозга. Для этого нужно было попасть в подвал здания, и, чтобы получить ключ, предстояло преодолеть бюрократические круги ада.
…Прекрасное утро испортила ворона. Её карканье не слышал только глухой. Игорь шёл и жевал пончик (он не признавал никакой еды, кроме перекусов), но остановился, чтобы разглядеть интересный рисунок на глазури. И тут наглое создание село ему на плечо и отхватило крупный кусок!
