Сердце билось в такт реле поворотов повидавшего все виды корейского внедорожника. С начала недели порция растворимого кофе в стакане увеличилась втрое. Валерий Дмитриевич плохо спал, изрядно нервничал и не замечал предновогодней атмосферы. Поводом для такого состояния стала пропажа старого друга Сашки- «Магазинщика».
Валерий Дмитриевич, майор в отставке и уважаемый среди местных правоохранительных органов человек, вдоль и поперек объездил все притоны и больницы. Мобильный телефон Сашки не отвечал. Оставался только самый неприятный для него вариант – заехать к Сашке домой. Адрес, по которому официально проживал «Магазинщик», был почти в центре города. Валерий Дмитриевич частенько проезжал мимо него, но зайти не решался.
На этот раз он ехал туда специально. Старый двор почти не изменился за последние десять лет. Все тот же кирпичный дом, та же латаная-перелатаная входная дверь с кусками торчащей материи. Правда, краска в подъезде была обновлена.
В двухкомнатной квартире около трамвайного кольца проснулся кот. Пробежавшись по квартире во взволнованном состоянии, он нашел хозяйку, женщину преклонных лет, которая безучастно смотрела в экран телевизора, расположившись в кресле. Когда кот, усевшись посредине комнаты, начал громко мяукать, взывая к хозяйке, раздался дверной звонок.
Алла Герасимовна, мама «Магазинщика», открыла дверь. Она редко шла на контакт с кем бы то ни было, но в этот день молча пропустила бывшего мента к себе в квартиру.
На чистый ковер встали грязные от смеси снега, песка и соли и бывшие еще час назад безукоризненно черными, ботинки. Поняв совершенную им неловкость, Валерий Дмитриевич решил все же их снять, но хозяйка только безразлично махнула рукой, приглашая его пройти дальше.
Валерий Дмитриевич обрадовался, что можно не снимать обувь. Он вообще никогда ее не снимал в гостях. Полицейская привычка позволяла ему щеголять таким образом в самые грязные сезоны и в самых чистейших квартирах.
– Сашку потерял. Нигде нет – ни в больнице, ни у друзей. Телефон молчит.
Женщина со вздохом облокотилась на дверь уборной и, дрожа всем телом, вымолвила, наверное, самые тяжелые в ее жизни слова:
– Умер он. Уже как месяц… Приснился мне вчера. По лицу ее покатились слезы.
Валерий Дмитриевич поперхнулся, резко почувствовав комок в горле.
– Как умер?
– Чего в дверях стоять? Проходи. Помянешь.
Валерий послушно прошел на кухню. Сел у окна, молча наблюдая как Алла, суетясь, накладывает ему гороховый суп.
– Вот ведь как… Не стало Сашки… Сколько я раз на него злилась. Вслух говорила ему: «Хоть бы ты сдох!». Столько он мне нервов потрепал! А вот жалко… так жалко. Он ведь у меня один был, сынок мой.
– А что с ним случилось?
– Сердце…
Алла налила две рюмки из откупоренной четверки водки и села. Валерий отказался. Сегодня город инспектировали представители ДПС из области, а с ними можно и не договориться.
– Валер, прости! Прости, что на тебя всегда злилась. Ты ведь столько мне нервов измотал! Как придешь, так все – доставай корвалол…
– Да, Сашка хулиганом был. Но добрым. А способ избегать очереди за водкой он все-таки придумал хороший, решительный … Ты меня тоже прости. Работа такая была.
– Да все зло от водки этой! Все зло…
Валерия Дмитриевича тянуло уйти. Суп был вкусный. Но его здесь больше ничего не держало. Ворошить прошлое он не хотел. Пожелтевший потолок давил на виски в преддверии головной боли. Сейчас он четко понимал, что над ним нависла угроза. Шеф не поймет, что Сашка мог умереть.
«А помнишь, – продолжала Алла Герасимовна, – как Санька забрался в местный исполком и начал названивать всем начальникам с требованием доложить обстановку? Видимо, кино какого-то насмотрелся. А так ведь и жил: дом, история, больница. Детство былое прекрасное, а взрослая жизнь не удалась».
Валерий Дмитриевич отказался от второго, как мог искреннее обнял Аллу Герасимовну и ушел. Но уезжать он не торопился, еще долго сидя в машине около подъезда и размышляя.
Вариантов особых не было. Нужно было идти к Шефу, чтобы доложить об увеличении сметы и возможном срыве операции «Звонок».
На следующий день прорваться к Шефу было сложно. В порядке живой очереди к нему выстроился главный инженер, пара крупных арендаторов, незнакомые люди с каким-то предложением, пара местных активистов, три директора аффилированных фирм. Долгое ожидание прервалось скрипом открывающейся двери, из кабинета вышла новая помощница Шефа и бодро побежала к себе в кабинет. В дверях появился пузатый и немного сгорбленный мужичок сорока лет с загадочной улыбкой. «Ира, – окликнул он девушку. – У меня нет времени выслушивать моих гостей. Раздай им всем чистые листы бумаги». И, уже обращаясь к собравшимся, произнес:» Письменно, господа, изложите все письменно! А я в течение одного дня все рассмотрю». Далее его взгляд остановился на Валерии Дмитриевиче: «Обедать поедешь»?
– Да.
– По коням тогда!
И оба они удалились, зайдя в лифт.
Официанты принесли морские деликатесы и рябчиков. Вип-зал ресторана был отделен от других помещений бронебойными перегородками, выполненными в античном стиле. Столовое серебро блестело, отражая свет хрустальной люстры.
– Как там операция «Привет из дурдома»? Твой дружбан готов? Купил ему поесть?
Валерий Дмитриевич чуть не вымолил: «Шеф, все пропало!», но вовремя опомнился.
– Проблемы у нас, Шеф. Умер он…
– Ну и что… Ищи человека. Ты же всех алкашей знаешь по городу.
– Нам нужно того, которого не посадят.
– Да если и посадят, нам- то что? Может, даже лучше будет. Чище, в каком-то смысле.
– Я поищу человека. Но это будет дороже.
– Только, чтобы разумно – не больше 50 рублей. И по срокам – неделя осталась!
Больше они ни о чем не разговаривали. Шеф жадно поедал морепродукты, а Валерий Дмитриевич думал о Сашке.
После обеда, сидя в машине, Валерий перебирал в своей голове все возможные кандидатуры. Исполнитель должен был быть ответственным и неболтливым. Среди людей, находящихся в такого рода социальной среде, лица, обладающие высоким уровнем ответственности, практически отсутствуют. В конце концов он решил ехать в местную психиатрическую больницу.
Попасть на прием к старому знакомому главврачу, да еще в качестве вероятного мецената, не составило особого труда.
– Валерка, привет! Чем могу помочь?
– Ты в курсе, что Сашка умер? «Магазинщик» который?
– Да, в курсе… Хорошо, что не в наших стенах.
– А есть такие же, как он?
– Валер, ты же знаешь – я такими вещами не занимаюсь.
– А что у тебя как из окна дует? Так и заболеть можно! Было бы неплохо заменить окно.
– Если бы ты не с Сашкой сотрудничал, я бы давно уже все пресек. Умел парень не распространяться. Да и вроде как-никак вы друзьями были.
