– Какие планы на выходные у моей кисоньки?
Антон сразу прижимает меня к себе, обнимая за талию. Мужские руки перемещаются немного ниже, и я протестующе стучу кулаком в грудь.
– Не здесь же, Тоха.
– Чем тебе не нравится здесь? – глаза Антона скрыты за ярко-жёлтыми солнцезащитными очками. Из-за этих очков светло-карие глаза парня напоминают глаза кота: игривого и невероятно довольного собой.
– Стоянка университета – не самое лучшее место, чтобы лапать меня за попку!
Я выскальзываю из объятий Антона и становлюсь рядом с ним, плечом к плечу, опираясь о его автомобиль.
– Твоя попа так и просится, чтобы её хорошенько примяли, – невозмутимо отзывается Антон. – Разобралась с университетом? Решила всё, что надо, или помочь?
Антон учился раньше в том же университете, что и я, только он был на несколько лет старше меня. Мне скоро исполнится двадцать один, а Антону – полных двадцать четыре года.
– Не, не надо… Всё отлично.
– Ты хорошая студентка? – смеётся Тоха. – Или просто удаётся самой договориться с преподавателями?
– Когда как…
– Надеюсь, ты предлагаешь им купюры, а не себя, – подмигивает мой парень, – я не потерплю конкуренции.
– Только тебе могло прийти в голову такое, – закатываю я глаза.
– Глядя на тебя, мне вновь захотелось вернуться в университетские стены. Возможно, даже стать твоим преподавателем.
– Оу!..
– Очень строгим преподавателем, – продолжает смаковать свою фантазию Антон. – У меня ты бы постоянно ходила на пересдачу…
– Ха-ха-ха!.. Ты просто помешан на сексе.
– На сексе? – картинно удивляется парень. – Детка, я имел в виду нечто другое.
– Фантазия у тебя просто отменная. Не удивлюсь, если ты придумал что-то жутко неприличное.
– Очень неприличное, Вер…
– Ве-ро-ни-ка, – растягиваю я по слогам и начинаю подыгрывать. – Ты плохой преподаватель. Не запоминаешь даже имён своих студенток?
– Боженова. Твоя фамилия мне много что говорит. Прежде всего, о твоей неуспеваемости по предмету…
Антон обводит меня горящим взглядом.
– И по какому же предмету я не успеваю? – дразню я парня.
– По моему предмету. Кажется, что домашнее задание по изучению потребностям рынка потребителей не выполнено. Придётся объяснять вам, Боженова, всё на пальцах. Останьтесь после уроков.
– Что? – смеюсь я. – Что за ахинею ты сейчас сказал? И в университете не уроки, а занятия, «пары»!.. Сразу понятно, что ты прогуливал.
– Да-а-а… У меня были занятия поважнее, – соглашается Антон. – Зачем мне учиться, когда я уже умею?..
Вообще-то с его утверждением можно и поспорить, но я этого не делаю. Антон, может быть, и «разводил» всё, что только можно. Но его папаша – владелец сети ломбардов и микрокредитных организаций. У Антона уже на первом курсе учёбы было готово тёплое местечко. Михаил Фадеев, отец Антона, натаскивал своего сына в бизнесе. Так что Антону учёба была почти не нужна, лишь бы «корочка» была, как и у его отца.
Но мне учёба нужна. На этом настаивал и отец, и его новая жена. У отца только недавно всё пошло в гору. Он приподнялся над средней прослойкой и, как никогда раньше, бдит за репутацией всех домочадцев. Маруську, мою младшую сестрёнку, так вообще муштруют, гоняя по элитным школам и дорогущим репетиторам. Готовят двенадцатилетнюю девчонку к поступлению в МГИМО…
– Кисонька, о чём задумалась? – возвращает меня в реальность голос Антона. – Рванём отдохнуть?
– Далеко? Ты же знаешь, что далеко меня не отпустят родители: добрая мамочка и строгий папочка.
– Знаю-знаю, – отмахивается Антон. – Нет, недалеко! Здесь, за городом. У меня друг приезжает из-за границы. Его долго не было.
– Друг? Который?
У Антона куча просто знакомых, но каждого второго он называет своим другом. Так что никогда не угадаешь, кого Антон имеет в виду.
– Ты его точно знаешь, кисонька, – беспечно улыбается Антон. – Май.
– Май? – переспрашиваю я.
Я знаю всего одного человека с нелепым именем Май. Май Озёрский. Антон смеётся.
– Ты как будто лимон откусила.
– Скорее, лайм. Недозрелый… – говорю я, чувствуя, как внутри начинает кипеть недовольство.
При одном только воспоминании о льдисто-голубых глазах Мая и светлой небрежной шевелюре у меня учащается пульс, а в крови начинает бурлить адреналин. Мне вдруг захотелось что-нибудь сломать, желательно об голову Мая.
– Ты же знаешь, что я не переношу Мая Озёрского, – говорю я капризным голосом.
– Да ладно, кисонька. Прекрати дуться на него из-за такой ерунды. Это был просто розыгрыш!..
– Это было унизительно! – возмущаюсь я, отходя от Антона.
Скрещиваю руки под грудью, оглядывая коренастую широкоплечую фигуру парня. Взгляд задерживается на коротком ежике темных волос, скользит ниже к широкому волевому подбородку и упрямым губам, расплывающимся в улыбке.
– Прекрати дуться, милашка. Май не хотел тебя обидеть. Это был его типичный розыгрыш для всех новых гостей. Без исключения.
Не могу долго злиться на Антона. Почему-то при виде на него хочется заниматься чем угодно, но только не дуться. Широкое лицо с простодушной улыбкой располагает к себе. Но Май меня бесит. Конкретно бесит. До трясущихся коленок и дрожащих рук бесит.
– Садись! – Антон распахивает передо мной дверцу внедорожника. – Я ещё не обедал. Заглянем в одно местечко.
Я вздыхаю и сажусь в его автомобиль. Антон успевает шлёпнуть меня по попе, затянутой в джинсы.
– Эй!..
– Непослушная девчонка, – цыкает Антон, захлопывая дверь.
Едва он садится в автомобиль, он сразу же тянется к моим губам. В последний момент чертыхается, снимая очки. Теперь его глаза – светло-карие, как будто согретые солнцем.
– Иди ко мне, кисонька, – обескураживающе улыбается он и жадно накрывает мои губы своими.
Антон потрясающе целуется: мягко, нежно, но вместе с этим возбуждение просачивается в кровь по капле. И дышать становится труднее. Антон выбивает из моих лёгких воздух, проталкивается вглубь рта языком и одной рукой сжимает грудь через тонкую ткань кофточки.
– Антон… Мы всё ещё на парковке.
– Да-а-а… А я не видел тебя два дня. Соскучился до ужаса, – шепчет он, облизывая мои губы.
Пальцы второй руки расстёгивают пуговку на моих джинсах.
– Это не по правилам, – стону я, потому что сама ужасно соскучилась, и больше всего хочу почувствовать его пальцы на своём изнывающем клиторе.
– Какие ужасно узкие джинсы, – чертыхается Антон, едва протискивая крупную руку в мои трусики. – О-о-о-о…
Антон добирается до пульсирующей точки и начинает поглаживать меня, не забывая целовать. Его губы перебираются на щёки и скользят по шее, язык влажно щекочет ярёмную впадину.
– Кисонька?
– М-м-м? – спрашиваю я, развожу бёдра пошире, потому что хочу почувствовать умелые пальцы Антона немного дальше.
Антон нажимает на пульсирующую точку всё сильнее и сильнее, заставляя меня постанывать и дрожать. Я приподнимаю бёдра, показывая, что хочется большего. Антон тихо смеётся и движется дальше. Подушечками пальцев он поглаживает нежные складки, обводя их, и дразнит средним пальцем влажный вход, надавливая.