В 2002 году, думаю, это было где-то 6 сентября, мой дядя Леня взял меня на рыбалку. Он не был родным дядей. Он был одноклассником отца, с которым они сохранили дружбу после школы, до самой старости. Сейчас моему отцу 62, а дяде 61 год. Помню, рыбалка длилась четыре дня. У него еще была такая старая, из светло-коричневого брезента палатка, советского периода, с оранжевыми овальными пятнами. Он ее сушил в огороде у яблони. Мне пятнадцать лет. В школу с 11 сентября идти. Все что я знал о рыбалке, это только то, что рыба живет в воде, ее ловят на удочку, на червя или на хлебушек. До этого ходил на местный став с удочкой, которую сделал сам, из лески, привязанной к концу каштановой палки. Она была очень тяжела, но бамбука рядом не росло. И вот меня ждал впереди первый серьезный опыт. Из пяти спиннингов дяди, – один он обещал выдать мне на пользование, если я накопаю банку червей. Банку я набрал спокойно в черной земле огорода. Знакомый нас привез на машине на берег реки Донец, где-то 20 километров от города Каменск-Шахтинский, где я и жил. К пяти вечера мы разбили лагерь, и пошли рыбачить. Это были жуткие четыре дня. Мы попали в сумасшедший ливень. Сейчас, когда мне уже 30 лет и я еду на рыбалку, собираюсь на нее или уже ловлю рыбу, всегда вспоминаю этот случай. Ведь именно поэтому я до сих пор увлекаюсь этим делом.
– Юра, ты надеюсь, с собой рыбу не брал? Мать тебе ее не ложила? – спрашивал он тогда, когда грузили вещи в багажник.
– Нет! – Ответил я.
Когда стемнело, ближе к десяти вечера, когда мы легли спать, поднялся ветер и мощной силой обрушились капли дождя. Я слышал, как капли били по листьям, земле и поверхности воды. А также по ткани палатки. Знаете, что нельзя трогать пальцем стенку палатки при дожде, иначе дождевая вода будет просачиваться внутрь. Я вот не знал. Сейчас, конечно, современные модели делают из другого материала и такого не происходит. Но в тот раз, вода струей стекала вниз под шубу, на которой я спал. Так же бушевал гром. И сверкала молния так, что на миг вся палатка становилась белой, словно наступил день. Удочки стояли на берегу в держателях, и дядя Леня решил их проверить. Взял фонарь и ушел. Я сидел один. Прошло около пяти минут. И тут резко ударила молния, а за ней долгий яростный раскат грома. Я испугался. И сразу подумал о дяде, которого у реки убил мощный разряд. Я сидел, и сомневался, – стоит ли выходить и проверить здоровье рыбака или остаться внутри. И поэтому взволнованно сидел, замерев, и вслушивался в дождь.
Сердце бешено стучало. Помню, еще говорили, что нельзя стоять под деревом во время молнии, – может попасть. А сколько шансов ведь умереть на берегу реки? Я в это сильно верил. Я слушал, как каждая капля стучала по брезенту, по каждому листу дерева, по мокрой почве, пытаясь услышать звуки подошвы. Их не было. Я думал, о том: долго ли я уже жду; сколько времени прошло; мало, чтобы дядя мог проверить и вернуться; достаточно долго, чтобы бросаться в панику. Тут увидел желтый луч от фонаря. В палатку зашел дядя и сказал: " Когда я только подошел к удочкам, стал на край берега, молния так сверкнула, и так громко ударил гром, что я уже решил, будто нахожусь на том свете!».
Я успокоился, и лег, понимая, что не подозревал, тех условий, в какие попал. Все было очень дико, комфортный дом был далеко. И ко мне подкралась другая напасть. Я почувствовал ногами прикосновения, будто какое-то существо карабкается по ноге. Это было, что-то мокрое, крупнее жука, кузнечика, даже саранчи. Я сбросил покрывало и увидел несколько зеленых жирных отвратительных жаб. По спине промчалась дрожь. Я прижал ноги к животу и отсел к стене. Их было штук десять. Семь лягушек размером с кулак. Остальные большие жабы. Жуткие твари.
Ты лягушек боишься, Юра? Ахах. Смотри. – Сказал дядя, и стал их выкидывать руками из палатки во тьму дождя. Признаюсь, он меня пристыдил, и я стал тоже их выкидывать. Мне с рождения было не по себе при виде маленькой крошечной лягушки, а тут целая стая. И я брал их в ладони, пересилив свое отношение к жутким отвратительным созданиям природы. Фу.
– У тебя не будет барадовак. Это все вранье! – Говорил дядя.
Мало того, что я замерз ночью, так как забыл сумку с теплой одеждой, так еще вокруг вся чаща была мокрой и промокли все спички. Разжигать костер для согрева было нечем. Я остался искать сухие ветки, а дядя ушел в ближайший поселок за спичками и за дополнительной провизией. Кстати, в первый день он выпил бутылку водки, и ему требовалось еще как минимум три, чтобы хватило до конца отдыха. Когда он вернулся, мы разожгли костер. Согрелись. К вечеру поймали рыбы, и сварили уху. Все четыре дня шел дождь. Утром топили костер, согревались. Ели, ловили рыбу, купались, потом опять дождь, гроза, молнии, и так заново. Я поймал несколько бычков три гибрида с ладошку за всю поездку. Еще я поймал простуду на свои почки и две недели сидел дома, лечась уколами. Да, была романтика. Сейчас, конечно, не видишь в этом чего-то экстраординарного. Азарт остался, и удовлетворение от крупного улова. Но, стоит сделать вывод, что раньше меня интересовал именно процесс ловли. А сейчас, – возможность уехать из шумного города и воссоединиться с природой. Человек со временем все сильнее и сильнее теряет эту связь. Бегает между кирпичных стен, будто вставили шило в ягодицу, и решает череду очередных задач в положенные сроки. А ловля, – это переулок, этакая пауза.
В город Постов я переехал в 2006 году, как поступил в университет. В 25 километрах на север, находится поселок Роздинка. От него еще где-то 5 километров и берег Дона. Сюда я и ездил. Я нашел место под деревом, на маленькой полянке, сбоку окруженной высокой травой, а с берега камышами. Над кроной расстилал покрывало, о ствол опирал рюкзак, садился, и, смотря на удочки у реки, потягивал медленно «старого мельника из бочонка». Здесь ширина реки составляла около тридцати метров. Дно крутое, можно легко провалиться в яму. Ближайшие соседи по ловле, справа и слева в метрах десяти, и совершенно не мешают. Почти все свои выходные я уделял рыбалке. Оптимальные условия для меня, это, конечно, осенний и весенний период. В другие сезоны езжу меньше. Летом очень жарко, а зимней рыбалкой – вообще не занимаюсь. Нужно позже освоить нюансы. Приходилось вставать в пять утра, чтобы успеть на шестичасовой автобус на вокзале. Сорок минут пути, двадцать минут пешком до берега через поселок. Собираю утренний улов. Обратно в город приезжаю к десяти вечера. А бывает, что и вовсе рыбачу два дня. С палаткой. Разжигаю костер, готовлю уху из свежей рыбы, как когда-то в 2002. Или мяса пожарю, да картошку запеку. Тишина. Запах костра. Время идет медленно, – почти останавливается. Раньше на машине приезжал, что намного удобнее. Машина требует ремонта, – порвал ремень грм. С зарплаты, думаю, починю. Тогда, быстрее буду добираться.
