Действующие лица:
ГВОЗДЬ – 16 лет, светленький мальчик, учится в школе, аутсайдер в классе, сильно заикается, когда волнуется.
ДЕРЕВЯНКО – 16 лет, одноклассник Гвоздя, смуглый, наглый. Левая рука у него с дефектом (отсутствую пальцы), руку никогда не вынимает из кармана.
ИСТОРИЧКА – женщина около 40 лет.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ – отец Гвоздя, властный, строгий, немного анархист.
СЕЛЕЗНЕВ – 16 лет, друг Деревянко. Футболист, играет за молодежную сборную.
ГЕОГРАФИЧКА – она же “Глобус”, классная руководительница. Дружит с семьей Деревянко.
СЕРАПИОН АРУТЮНОВИЧ – прадед Гвоздя, репрессированный армянин, говорит с сильным акцентом. Выглядит как подросток, ровесник Гвоздя.
ТАТЬЯНА ВЛАДИМИРОВНА – мама Гвоздя, воспитатель детского сада. Воспитывает сына одна, с Андреем Александровичем в разводе.
ОДНОКЛАСНИКИ – парни и девчонки из класса Гвоздя.
МЕНТ- человек в форме.
Действие первое.
Сцена 1.
Заброшенная стройка, пустырь, на ней играют дети, взрослые выгуливают собак, Гвоздь катается на велосипеде, мимо стройки проходит мент, он осматривается и подходит к Гвоздю.
МЕНТ. Пацан, иди сюда.
Гвоздь медленно подъезжает к нему на велосипеде.
МЕНТ. Чей велосипед?
ГВОЗДЬ. Ммммммой.
МЕНТ. А как докажешь?
ГВОЗДЬ (сильно заикается). Он мммой, мне мммммама купппила его.
МЕНТ (смеётся). А ты чего, заика? Не ссы, поехали со мной в отделение, проверим, чей это велосипед. Пошли в машину.
Гвоздь и Мент идут в бобик, мимо них проходит классная руководительница Гвоздя Географичка.
ГЕОГРАФИЧКА. Киланянц, ты чего натворил? Куда тебя?
ГВОЗДЬ. Нннничего я нне сделал, я кккатался на вввелике, а меня заббббирают.
ГЕОГРАФИЧКА (шутливо). Ну смотри, если что натворил, отчислим из школы. Нам такие не нужны.
Она уходит, Мент сажает Гвоздя в машину, заталкивает велосипед на место для задержанного, а Гвоздя сажают с собой, на переднее сиденье.
МЕНТ. Да ты не ссы, пацан, если твой велик, то отпустим. Если ты не виноват, то бояться нечего.
Сцена 2.
Гвоздь сидит на диване у отца дома.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Что они тебе сделали?
ГВОЗДЬ. Мммменя привввввезли, а там был мужик, ззззлой, он меня отвввел в ккккаббббб…
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. (перебивает Гвоздя, раздраженно) Говори четко. Не придуривайся, говори плавно. Распевай, как тебя учили.
ГВОЗДЬ. Он ггговорит, ттипа, ттвой велик? А там был пацан мммммелкий, это он у него сппппппросил, а тот ответттил «нет».
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Так, сделай вдох и говори плавно. Не позорься. Говори четко. Кто кому говорит?
ГВОЗДЬ. (он не хочет говорить нараспев) Ммммент ссссказал пацану, а тот сссказал, что мммменя не вввидел раньше, а он ему, да ты нессссы, сейчас мы еммммму (он смущается и проглатывает слова) ввввввъебем, и он во всем признается.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Вот суки, я их засужу, тварей. Собирайся, пойдем, сходим туда, покажешь, кто так говорил, напишем заявление.
ГВОЗДЬ. Нннне надо. Оннни же отпусссстили ппппотом, и я ддддомой поехал. На великккке.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Тебе что, твои права не важны? Тебе плевать, что ли, что к тебе так относятся?
Гвоздь чувствует себя виноватым, хотя и не до конца понимает, за что.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Нельзя им прощать, они нарушили закон. Понимаешь ты это? Они не имели права забирать тебя, ты же ребенок. Они обязаны были позвонить, а так это прямое нарушение прав человека. Ты же разве умеешь с такими суками говорить? Конечно, не умеешь, что ты вообще умеешь…
Гвоздю стыдно, обидно, неприятно, но возразить отцу он не смеет.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Меня вчера остановили на дороге, дождь лил, я проехал вперед, сижу, музыку на всю включил в машине, жду, подходит весь мокрый, стучит в окно, а я ему киваю, мол, что надо? Он что-то говорит и показывает мне, чтоб я открыл окно, а я чуть опустил, тонкую щелочку, он в нее говорит, сделайте потише музыку, говорит, а я ему – не хочу, мне нравится эта песня, хочу ее слушать громко, он что-то лепечет в ответ, а я ему – не слышу ничего. Вот как с ними надо, твари, совсем работать не хотят, они другим заниматься должны, а не детей с велосипедами забирать. Стоит жопа жирная, меня учить будет, как мне машину водить.
ГВОЗДЬ. (переводя тему) А нам по истории рррррреферат заддддали. На открытый урок.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. А ты им про этих ментов расскажи. Про расизм этот. Они тебя почему забрали, ты думаешь?
ГВОЗДЬ. Нннельзя про эту. У нннас тема Сссоветский Союз.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Ты думаешь, он закончился? Это еще не история, эти твари как раз из Советского союза.
ГВОЗДЬ. (тихо) А ввввсе-таки надо про историю.
АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. Ты им прямо так и вмажь на этом открытом уроке, что они, русские, нацисты, притесняют всех, у кого не того цвета и кожа не та. Кто им не нравится. Хозяева всей земли, тоже мне.
Андрей Александрович продолжает ругать русских, Гвоздя за слабость и свою бывшую жену за то, что воспитала сына-неженку.
Гвоздь слезает с дивана и уходит в ванную. В ванной он умывается и долго смотрит в зеркало.
На секунду ему кажется, что он видит в зеркале кого-то другого.
Гвоздь отходит от зеркала.
ГВОЗДЬ. Слабак.
Действие второе.
Гвоздь сидит на скамейке. Рядом с ним сидит Серапион Арутюнович, они примерно одного возраста.
ГВОЗДЬ. А меня в милицию забирали, допрашивали.
СЕРАПИОН АРУТЮНОВИЧ. И у меня такое было, тоже допрашивали.
ГВОЗДЬ. А что они у тебя спрашивали? Чего хотели?
СЕРАПИОН АРУТЮНОВИЧ. Спрашивали, где я работал, как в страну приехал, с кем общался.
ГВОЗДЬ. А у меня спрашивали, кто родители, кем работают, как в страну приехали. И еще про велосипед.
СЕРАПИОН АРУТЮНОВИЧ. Но ты же правду говорил?
ГВОЗДЬ. Конечно, правду. А ты?
СЕРАПИОН АРУТЮНОВИЧ. И я сначала правду говорил. Что на родине работы нет, что пришлось ехать сюда на заработки, что турки всех убили, что дома не стало, что отца, матери, братьев, сестер, друзей, соседей, никого не осталось, даже могил нет. Спаслись только два моих брата, мы с ними и приехали в Воронеж. Что я пекарь, хлеб пеку. Война не нужна, а хлеб нужен. Я правду говорил.
ГВОЗДЬ. А я им сказал, что велосипед мой, мне его мама купила, а главный кричал, но не сильно, а потом отпустили. И я домой поехал, я так далеко еще не катался.
СЕРАПИОН АРУТЮНОВИЧ. Ты молодец. Выдержал допрос.
