Слова Хабудды пробуждают, но он не зовет к пробуждению. Он призывает взойти к вершинам тотального единства, но не терять способность радоваться разнообразию. Он взирает на мир с позиций внеличностного, но он за пределами персонализма и имперсонализма. Слова и концепции формируют описание мира, и Хабудду удивляет способность большинства людей отождествлять описание мира с реальностью. Но он не озабочен деконструкцией описаний мира. Он призывает поэкспериментировать с их изменением и попробовать смотреть на мир с различных перспектив, не ограничивая себя одной. Он постоянно обращает внимание своих спутников на поиск новых карт мира и онтологий. Но и в этом нет необходимости, это лишь игра.
Хабудда не философ и не учитель. Он смотрит из сущего в сущее, смеясь над всякой уверенностью. Он переделывает, не давая новых вариантов. Он спрашивает, не задавая вопросов. В его ответах ничего не скрыто – Хабудда самым простым образом вопрошает и смеется над своим вопрошанием.
Хабудда не поэт и не учёный. Он ищет свободу для мысли и свободу от мысли. Его красноречивое молчание помогает пробудиться и отвлечься от иллюзий. Он не утешает и не обличает. Слова Хабудды наполнены тишиной и удивлением. Иногда Хабудда поёт свою песню – в её словах слышится присутствие инобытия.
Хабудда не восхваляет порядок и не поклоняется хаосу. Он вне понимания и непонимания. Его веселит отсутствие сомнений и последовательность в рассуждениях. Хабудда не обещает, что ответит на все вопросы; он ничего не обещает. Осознание безграничности неизведанного и границ разума наполняет его умиротворенностью и радостью.
Он призывает не вовлекаться в тщеславие знания и гордость неведения. Ничто не устоит перед коллективным сомнением, но сомнение ради сомнения себя изжило. Сомнение уступило вероятности и неопределенности. Уступило в парадоксальном понимании мира, где акт наблюдения обладает огромным влиянием, но наблюдающий исчез. Когда приходит понимание, что источник созерцания мира не локализован в одной точке, а распределен во множестве пространств как реальных, так и иллюзорных, возникает основа для нового видения, которое Хабудда именует «Ха». Надмирный смех, в который погружено всякое явление. Улыбка, простирающаяся из вечности в вечность. Радостный хохот от невозможности что-либо постичь. Ликование от осознания наполненности и пустотности всего.
Максимилиан Неаполитанский
июль, 2019 год
Уберите все слова из этой книги,
и тогда будет слышен смех Хабудды
Некто: Где мои границы?
Хабудда: Тебя ограничивает только твоё понимание свободы.
Некто: Покажи нам путь.
Хабудда: Дороги созданы для путешествий, а не для карт. Стремясь к совершенству жизни, не забывайте жить.
Некто: Сложно ли постичь себя?
Хабудда: Невозможно. И в этом радость. Ты познаешь только то, что не есть ты.
Некто: Как найти истину?
Хабудда: Найди того, кто ищет1.
Некто: Зачем нужны слова?
Хабудда: Слова нужны для того, чтобы понять, что слова не нужны.
Некто: Ты вольно используешь определения.
Хабудда: Семантическая анархия – моя стихия. Позвольте мне противоречить себе.
Некто: Почему стремятся к тишине?
Хабудда: Словами создают ложь, молчанием её скрывают. Хотите услышать слова истины? Попробуйте молчать десять лет. Как после длительной жажды любая вода кажется вкусной, так и после долго молчания любое слово покажется истинным.
Некто: Как обрести покой?
Хабудда: Беспокойство – это норма для существ, так как одни не понимают себя, а другие не хотят понять себя. А какая связь между беспокойством и пониманием себя вообще никому не ведомо.
Некто: Можешь ли ты дать определение Будде?
Хабудда: Определение – это поле. На моем поле множество цветов и трав.
Будда – «внутреннее зеркало», в котором отражаются ваши эмоции и концепции, но он не экран для ваших проекций.
Для одних он личность, для других безличен2.
Для одних он за пределами всего, для других он внутри каждого атома.
Превзойдите Будду, которого вы создали. Будда мечтает стать человеком, чтобы возвестить «нет Будды». Среди вас есть люди, жаждущие переживания богов, и боги, жаждущие переживания людей.
Некто: Бог не познаваем. И никто не знает что такое время. Значит, время – это Бог?
Хабудда: Никто вообще ничего не знает. Причём здесь Бог?
Некто: Что такое причинно-следственная связь?
Хабудда: Будущие действия оказывают влияния на прошлые решения. Великодушное будущее превращается в настоящее. Печально, когда будущее позади.
Когда в Хабудде просыпался бунтарь, он пел: «О, красота, ты проблеск нирваны. Бури жаждем мы. Бури!»
Некто: Как мне укрепиться в вере?
Хабудда: Если веришь – не доказывай, а если ищешь доказательства – не верь.
Некто: Что такое вера?
Хабудда: Собери всё, во что ты веришь. Запиши. А через неделю прочитай. Сборник анекдотов. Вера – это талант. Но бегите от людей, пытающихся её организовать.
Некто: Есть ли ад?
Хабудда: Вера в опредмеченный ад порождена желанием наполнить его неверными. Так часто люди создают своего бога, который ненавидит тех же людей, что и они.
Некто спросил: А в чём ты сомневаешься?
Хабудда: Ни в чём. В сновидениях бессмысленно сомневаться. А к бодрствованию отношусь, как спящий к сновидениям3.
Некто: А во что ты веришь?
Хабудда: Я стараюсь верить всему, что исходит из уст тех, кто искренне верит. Но пока таких не встречал.
Некто: Почему верования, облаченные в хитоны добра, порождают столько насилия?
Хабудда: Верования питаются слезами и жаждут выжить, как и все фантомы.
Некто: Как верования влияют на людей?
Хабудда: Кто привязан к своим верованиям, бывает обидчив. Кто навязывает другим свои верования, бывает жесток. Кто не имеет верований, бывает неуловим. Кто не привязан к своим верованиям, весел. Хабудда любит их всех.
Некто: Кто после этого временного существования перейдет в вечность?
Хабудда: Почему ты считаешь, что вечность случается после времени? В каждом моменте вечность. Много вечности не бывает.
Некто: Какая религия истинна?
Хабудда: Больше всего тревоги в тебе порождает ощущение безразличия вселенной к тебе. Чтобы избавиться от нее, ты напридумывал столько религий и учений. Нет ничего сложнее для ментальных гедонистов, чем упростить.
Некто: Кто правит миром?
Хабудда: Инженеры рая и две страсти правят миром – жажда исчезновения и жажда бессмертия.
Некто: Почему ты часто упоминаешь постчеловечество?
Хабудда: Сверхчеловек выбрал эвтаназию, пресытившись скукой. Групповое бессмертие – религия постчеловечества.
