Лори шел по залитому утренним светом парку. Уже почти год, как они с Эммой перебрались обратно в город, но он все никак не мог поверить, что снова ходит по знакомым с детства улицам. Казалось, за время его учебы заграницей прошла целая жизнь, и город за это время полностью поменял свой облик.
В здании напротив ратуши достроили три этажа вверх. Отреставрировали старую колокольню. Зачем ее покрасили? Обшарпанной она смотрелась лучше. В парке поставили скамейки в неоготическом стиле. В центре в административных зданиях поменяли исторические оконные рамы. Наверное, кто-то очень удачливый выиграл тендер на замену этих рам. Интересно, кто?
К тридцати годам из протестующего художника-максималиста Лори превратился в спокойного и рассудительного архитектора-консерватора. Он объяснял себе это опытом, который приобрел на стажировке заграницей. Когда ты один протестуешь против устройства мира – это интересно, увлекает и завораживает, но когда это делают все вокруг, и каждый мнит себя великим… Тогда грань между оригинальным и банальным, искусством и фарсом стирается очень быстро…
Лори помнил момент, когда произошла эта перемена. Он гулял по выставке дипломных проектов очередного выпуска международной архитектурной летней школы и вдруг наткнулся на проект некой Эммы Л. Макфилд, построенный по классическим, почти хрестоматийным, законам.
***
Взаимоотношения Эммы с отцом и его новой семьей всегда были острой темой. Лори знал, что в душе у Эммы живет обида на отца, с годами переросшая в неприязнь ко всему, что имело отношение к ее сводному брату Тому, которого она считала причиной развода родителей.
Сам Лори старался не ввязываться в этот тлеющий семейный конфликт. Он был благодарен отцу Эммы за многое – тот не возражал против неравного брака Лори с Эммой, помог с клиентурой, а потом устроил его на работу в свое архитектурное бюро. В общении отец Эммы был вполне приятным человеком, и, что Лори ценил больше всего, никогда не напоминал Лори об их социальном неравенстве.
***
Лори вспомнил о Хью, когда возвращался с очередной встречи с заказчиком. Мелькающие за окном очертания квартала МК1 напомнили Лори о временах, когда они с Хью забирались на верхние этажи недостроенных высоток, и все происходящее казалось лишь подготовкой к «настоящей жизни». «Я сто лет не видел Хью, – подумал Лори. – Интересно, как у него дела?»
– Я недавно вернулся, – сказал Лори, осматриваясь по сторонам. – Хорошее место, никогда раньше тут не был.
– Я люблю этот бар, – сдержанно ответил Хью.
– Выглядишь хорошо! Ты врач? Женился? Как вообще жизнь?
Хью усмехнулся. В сидящем перед ним человеке Хью никак не мог разглядеть того Лори, которого знал раньше. Все меняется…
– Я – не врач, – пояснил Хью, – я судмедэксперт. Получил степень. Работаю в Особом Отделе.
– А я думал, ты хирург или что-то в этом роде…
– Вообще-то я писал тебе об этом… Когда-то… – заметил Хью.
Лори не знал, что ответить. Все случилось как-то само. Новые увлечения, творческая тусовка, яркая жизнь, казалось, лишь на мгновение затмили память о друге. Мгновение получилось длиной в десять лет.
– Ладно, не важно, – прервал молчание Хью. – Что у тебя? Все в порядке, судя по виду?
– В общем, да, – кивнул Лори. – Работаю по профессии, женат, ее зовут Эмма.
– Поздравляю, – сказал Хью, подняв бокал.
– Хочешь, покажу тебе фото наших проектов? – с воодушевлением спросил Лори, надеясь, что это как-то реабилитирует его в глазах Хью.
– Давай.
Лори достал из сумки планшет и стал искать нужные снимки.
***
– Что-то ты задумчив больше, чем обычно, – заметил Берд, когда Хью пересел за стойку. – Неприятный разговор?
– Нет… разговор вообще ни о чем… Это мой лучший друг…
Берд вопросительно поднял бровь.
– Вернее, когда-то был моим лучшим другом… а сейчас мы – чужие люди… – пояснил Хью.
– Бывает, – согласился Берд. – Может чего-то тебе налить другого? Покрепче?
– Знаешь, так странно, – Хью помотал головой, – он вроде хотел просто пообщаться, весело повспоминать школьные годы, обсудить новости, а я… не смог.
– В смысле?
– Сидел и молчал, в основном. Ничего не рассказал про себя, на субботнюю вечеринку не позвал…
– Это нормально, – пожал плечами Берд. – Судя по всему, он сам удалился из твоей жизни. Исчез по собственной инициативе… И с его стороны глупо было думать, что когда он вернется, ты примешь его с распростертыми объятиями. Ты оберегаешь свою жизнь от чужих людей. А он – после стольких лет молчания – стал для тебя чужим. Так бывает… Так что ничего удивительного…
– Да, но просто он – мой единственный друг детства… А я совсем не обрадовался, его увидев… Наоборот, захотелось показать ему, что мне и без него хорошо…
– Видимо, он тебя сильно задел…
Хью пожал плечами.
– А зачем он приходил, не сказал? – спросил Берд.
– Просто так – возвращался из пригорода – вспомнил юность… Наши приключения, – Хью усмехнулся.
– Погоди, это не тот ли твой приятель, с которым вы труп из морга выкрали?
– Он самый, – рассмеялся Хью, инстинктивно оглядываясь в страхе увидеть Пола. – Только Полу не говори.
– Уже сто лет прошло. Это, скорее, забавно, чем… А зачем вы вообще в морг ночью полезли?
– Ты не поверишь – на опухоль посмотреть. Лори для проекта требовалось вдохновение…
– Хорошенькое вдохновение…
– Ну да, он такой…
– И что?
– Что было дальше, ты знаешь… Пока Лори срисовывал опухоль, я решил подготовить труп для студентов. Смотрю – пятна характерные. Стал рыться в бумагах. Они – явно липовые.
– И вместо того, чтобы вызвать полицию…
– Возникла такая мысль изначально, но это показалось таким… скучным, – улыбнулся Хью. – Я тогда и знать не знал про Пола.
– Да… для него это было тяжелое время…
– Я так и понял…
Мысль совместить день рождения Пола и его повышение родилась одновременно у Берда и у Лоренса. Большинство эту идею поддержали. Все, кроме самого Пола. Хотя дата приказа о назначении совершенно случайно совпала с его днем рождения, Полу почему-то было неловко. Он не привык быть в центре внимания и не знал, как следует себя вести в статусе «героя вечера».
Однако процесс оформления документов и официального вступления в новую должность отнимал много времени, и Пол не имел возможности подробно вникать в детали предстоящего празднества. Берда это устраивало.
Регулярные визиты Берда на другой конец света к Роуз, веселая музыка и коктейльные вечеринки, которые по выходным устраивали в Луне, подчеркивали контраст между «жизнью там» и «жизнью тут». Берд твердо решил организовать какое-нибудь шумное празднество в тропическом духе и внести в их размеренную жизнь свежую струю. День рождения Пола и его назначение шефом Особого дела стали прекрасным поводом для реализации этого замысла.
