– Кончил дело – гуляй смело! Без труда – не выловишь рыбку из пруда! Работа и труд – всё перетрут! От работы и кони… – вспоминал пословицы по аналогии с «Другими приключениями Шурика» Александр Владимирович Немцев, купив, наконец, билет в аэропорту «Толмачёво» на юг, почти что на море – в Краснодар! Была середина сентября, на море, на Чёрном, начался бархатный сезон и билеты было достать также трудно, как и в разгар лета, при повальном отлёте всей Сибири на «Юга», загорать и купаться в солёном водоёме, ещё больше заселявшемся от горячих тел отдыхающих. Отдыхающим и загорающим сибирякам и представителям других местностей планеты Земля, попавшим на море, это очень нравилось, вследствие чего черноморские пляжи были переполнены все летние месяцы, а билетов не было ни на самолёты, ни на поезда. В сентябре, из—за начинающейся школы, поток жаждущих окунуться в морскую прохладу существенно уменьшался, но и авиакомпании среагировали адекватно, боясь пустых мест в авиалайнерах. Поэтому с билетами легче не стало! Саше повезло, как это иногда всё—таки бывает. Кто—то не смог вылететь в этот день, кто—то снял бронь, кто—то улетел или уехал раньше – но за полчаса до регистрации в руках у Саши очутился желанный заветный билет, на который он уже и не рассчитывал, приехав в аэропорт два часа назад и помыкавшись по всевозможным кассам и тайным дверям. Даже бегать уже никуда не надо было, покупать коньяк и шоколадки, не надо было потрясать визитками сильных мира сего – за полчаса до регистрации ему просто продали билет в одной из касс, у которой он случайно в этот момент оказался. Билетный кассир при этом как-то грустно улыбнулась, на что Саша отреагировал точно такой же грустной мимикой, скрывая разрывающую его радость, переполнявшую его южный организм, не желающий проводить осень и зиму в Сибири. Организм не успел получить положенную для него дозу ультрафиолета прошедшим уже летом и не прочь был компенсировать этот пробел хотя бы в сентябре. Саша с ним, с организмом, был полностью согласен, поэтому, изображая грустную улыбку, сочувствуя кассирше, не получившей мзды, лукавил, простодушно думая, что девушка ему поверит. Он рвался на юг, в тепло и этот порыв скрыть было невозможно! Саша, с билетом в руках, бросился к стойке регистрации и сразу после неё – в зал отлёта, боясь, что его ещё внезапно могут оставить здесь, в «Толмачёво». Больше в Новосибирске делать ему было нечего – с Володей и Таней, с Мариной и с остальными, близкими и не очень знакомыми, он уже попрощался, улыбки на прощание, добрые и злые, уже получил. Разница во времени между Новосибирском и Краснодаром составляла три часа, поэтому, вылетев из Толмачёво вечером, пролетев расстояние в четыре тысячи километров, да ещё с промежуточной посадкой в транзитном аэропорту, в Челябинске, самолёт всё равно приземлился в аэропорту города Краснодара через три часа. По московскому времени! То есть глубокой ночью. Улетая из Новосибирска, Саша поставил перед собой задачу – попытаться отдохнуть повторно, что не совсем получилось полтора месяца назад, когда он приехал к Гульнаре, в Сочи. Растаяла в пространстве и времени и Катя, решившая до поры, до времени скрыться от неприятностей и реальной угрозы жизни, выяснив лично, что значит запах больших денег и как он, этот запах, воздействует на психику людей. Опыт получился жестокий и страшный, хотя и закончился для самой Кати вполне благополучно, по сравнению со всеми остальными, в нём участвовавшими. А ведь Катя принимала во всём этом, хотя и не по своей воле, самое непосредственное участие! Интересно, что сейчас чувствует Лена и её папа, Карл Степанович, лишившиеся необходимых документов, что не даст им возможности получить «китайские» деньги? И что теперь они станут делать с купленным у Саши диметилсульфоксидом? Он же явно был приобретён, хотя и в обмен на абразивные материалы, но на свои деньги, которые рано или поздно придётся за эти абразивы заплатить? Рассчитывали же, наверняка, на китайцев и на Катю! Не верили, что не у неё документы, зная и признавая всё—таки, что именно она и есть тот мозг, который всё это создал, а не начальник отдела ХКС Серёгин, не Миша – начальник соседнего отдела, кормящий чужим кормом рыбу, не Карл Степанович с Леной, залезшие с помощью Лениных прелестей в чужие тайны, но не до конца. Ошиблись ведь чуть-чуть захватчики, не просчитали того, что Катя предусмотрела и это, даже любя, возможно, на тот момент вполне искренне, Серёгина! Только уж больно алчным оказался Робин Гуд – Епифанов, решивший все проблемы настолько кардинально, что и сам стал жертвой этих проблем! Проблематично упрекать Катю, слишком дорогой ценой досталась ей её собственная жизнь! Ещё неизвестно, что она сейчас чувствует, как живёт, где живёт? Да ещё и успев за этот сумасшедший август забеременеть!
– От первого встречного! – засмеялся в голос Саша, вспомнив их первую встречу в библиотеке Дома Учёных и домашнюю парикмахерскую. Пассажиры – соседи по залу ожидания, тоже ждущие рассвет на соседних лавочках, недоуменно посмотрели на весёлого пассажира, но сразу же улыбнулись в ответ. Настроение было, почему—то, хорошее у всех – видно было, что и они прилетели откуда—то с Севера и явно уже предвкушали, что скоро увидят и насладятся долгожданным тёплым и ласковым Чёрным морем. Саша внезапно нахмурился, вспомнив страшную месть оскорблённой женщины, которая оказалась смертельной для совершенно постороннего человека. Эта смерть лежала на совести Кати, она не нужна была никому, её никто не желал. Но уж очень напугана и доведена до отчаяния была эта, по сути, очень сильная женщина – Катя, справившаяся со своим мучителем и страшным человеком, пользовавшимся своим служебным положением, связями и возможностями – заместителем районного прокурора Мишей Епифановым! Алчным, жестоким и сластолюбивым человеком, мечтающим получить свою долю в этой жизни, даже оборвав ради этого жизни других! И их доли! И выхода ведь другого у Кати не было! Вот Саша под горячую руку не вовремя попал… Дёрнуло же его тогда с этой стрижкой!
Время очень медленно двигало стрелки часов, поэтому Саша решил хоть немного его подогнать, походив по залу ожидания. Аэропорт в Краснодаре был небольшой, ходить особенно и негде было.
– Кофе можно? – попросил Саша у девушки за прилавком мини-кафе в уголке зала.
– Чёрный? Капучино?…
– Чёрный… – почему—то вдруг стало грустно, – Можно и Вас угостить, мне скучно одному пить… Кофе?
– Ладно, – не стала возражать продавщица.
– Чокаться не будем? – спросил Саша.
