Глава 1
Эрика
— Эрика, почему ты не спишь? Ведь уже ночь, — в дом явился довольный донельзя оборотень, которого до сегодняшней ночи я называла своим.
— Уже утро, — потирая глаза от недосыпания, устало поправила я своего любовника. — Твои вещи собраны, уходи, — равнодушно махнула рукой в сторону кухни, где стояли упакованные сумки мужчины.
— Что случилось? Ты на что-то обиделась? Я все могу объяснить, — тут же засуетился любовник, а я скривилась от количества фальши в его голосе. Пристально посмотрев на мужчину, сама себе поразилась, то, что прежде принималось мной за достоинства, сейчас переросло в недостатки. Его привычка кривить губы в саркастической усмешке, блеск его пронзительных голубых глаз, которые в первую нашу встречу и приковали к себе внимание, вызвав интерес именно необычностью. Сейчас они напоминали рыбьи, пустые и холодные. А эта его манера всегда говорить в полушутливой форме — она теперь неимоверно раздражала, вызывая желание закрыть глаза и не смотреть на него.
Я и ответить ничего не успела, как у моего недавнего сожителя зазвонил телефон. Он глянул на дисплей и недовольно поморщился. Выйдя в прихожую, нажал ответ, вот только не учел того, что в его телефоне звук отменный, и даже с моего места было хорошо слышно собеседника, точнее собеседницу, которая в этот момент радостно вопила в трубку:
— Я тебя поздравляю, — он на миг выждал паузу, его нетерпение я ощущала физически, по голосу было слышно, что этому источнику хорошего настроения от силы лет двадцать — звонившая словно излучала позитив, хотелось непроизвольно улыбнуться ее жизнерадостности. — Ты скоро станешь отцом, — не дождавшись вопроса, тут же сама прояснила она свою радость. На всякий случай еще и уточнила: — Я беременна! — после еще одной непродолжительной паузы, истолковав молчание оборотня как ступор от шока, самка поинтересовалась немного тише: — Ты рад?! Когда мы поженимся?
Отвечать самец не стал, просто нажав на отбой, а затем и вовсе отключил телефон. Меня покоробило такое отношение к будущей матери собственного ребенка, но я пока молчала, давая возможность любовнику навешать мне очередной лапши на уши. В этот момент в моей груди зрели раздражение, злость, агрессия. Я ждала с равнодушным видом, понимая, что его слова - не больше, чем пустой звук для меня. Тем самым - развешиванием лапши - любовник благополучно и занялся, как только вернулся в комнату. Я приготовилась услышать целую тонну отмазок, вплоть до того, что все не так поняла. Эта фраза уже оскомину набила своей баянистостью, но каждый самец почему-то считает, что он может затуманить мозг самке своей сладкоречивостью. Я не ошиблась — было много интересной лжи.
— Малыш, меня на работу срочно вызвали, я приеду, и мы все обсудим с тобой, не пори горячку, — начал он увещевать меня, как всегда, не меняя даже мимики, словно она у него была отработана до автоматизма. Все начало ужасно бесить. Особенно когда я понимала, что данный спектакль одного актера для меня. А этот самонадеянный мужчина считает себя настолько неотразимым, что абсолютно уверен в своем ораторском искусстве. Ни единым жестом я не выдала, насколько взбешена, как устала от вранья, лишь пожала плечами и равнодушно произнесла:
— Не трудись, просто забери свои вещи, иначе я их выкину на улицу, и когда ты вернешься, они будут там. Замки я поменяю, чтобы у тебя не возникло желания вернуться, пока меня нет, — после сказанного, я вспомнила еще кое о чем и добавила: — И еще кое-что, ты заговариваешься, никогда я не была малышом, и не буду им, или ей, как тебе больше нравится, по той простой причине, что давно вышла из этого возраста. Мне уже двадцать восемь, если ты не забыл. А малышами называй своих самок, которых у тебя вагон и маленькая тележка. Вот только если они все забеременеют, что ты тогда будешь делать? — этот вопрос был риторическим, ответа мне и не требовалось. Просто встала, указала уже бывшему любовнику на дверь, и после того, как он вышел, я и сама отправилась в сад возле дома, чтобы поразмышлять на свежем воздухе. В одиночестве мне больше не надо было притворяться, играть роли, я могла быть самой собой, со своими проблемами и переживаниями. Все маски разом слетели с лица, обнажив тревогу, тоску и разочарование, а также усталость от такой жизни.
Когда гул мотора автомобиля самца затих вдали, я облегченно выдохнула, взъерошила волосы, запуская в них пятерни, да так и застыла на некоторое время. Свобода и независимость иногда пьянили. Но все-таки рядом хотелось иметь надежного супруга. А пока будем наслаждаться тем, что есть, раз уж такова моя участь.
Постояв так несколько минут, прикрыв глаза, чтобы очистить мозг от лишних дум, я снова открыла их и подняла голову к небу, где только-только занималась заря. Всегда любила восход солнца, зрелище, которое успокаивает и навевает умиротворение.
Ночь постепенно отступала. Темнота становилась не такой густой. Она серела, бледнела и постепенно рассеивалась, цепляясь клочками за верхушки деревьев. Еще несколько мгновений, и тьма уступила свое место. На востоке забрезжила светлая полоска. Она разрасталась. Там, где несколько минут назад было лишь светлое пятно, вдруг все начало алеть. Это первые солнечные лучи. Они словно румянили небо, заливая все вокруг мягким, трепетным сиянием.
Вокруг еще стояла тишина, не нарушаемая ни гомоном птиц, ни шорохом насекомых. Ни одна ветка не шелохнулась в предчувствии удивительной минуты, когда лучезарное солнце осветит землю своими лучами, согреет первым утренним теплом. И как только восток порозовел, все как будто проснулось. Птицы подняли гомон. А в моем саду их много, они залились трелями. По веткам деревьев пробежал легкий ветерок.
И вот солнечные лучи осветили мир. На траве, на листьях заискрились капельки росы, как драгоценные камни в дорогой оправе. Птицы начали свой утренний туалет, купаясь в росе и радуясь теплу. Перекликаясь между собой. А тем временем заря расплескалась по всему небу. Оно стало алым, полыхнуло заревом.
Пройдя по саду, я дотронулась рукой до верхушек роз, несколько кустов которых росли ближе к дому, наклонилась и вдохнула их запах. Медленно двинулась по мощеной тропинке дальше. По пути сорвала яблоко с дерева, протерла его рукой, и вгрызлась в твердую бочину, с наслаждением слизывая брызнувший сок с пальцев. А потом устроилась на скамье, откидывая голову на спинку так, что мой взгляд упирался в небо.
Я вспоминала рассказы родителей о первом появлении оборотней в мире людей. Сначала было много войн, взаимных истреблений, ведь, начитавшись сказок, люди считали нас монстрами. Но, прожив бок о бок несколько лет, поняли, что с нами можно вполне себе прекрасно уживаться, сотрудничать и даже заводить семьи. Войны закончились. Спустя лет сто разница между людьми и оборотнями стерлась. Больше никто не ставил в упрек нашу сущность, никто не относился к нам с опаской и настороженностью. Жизнь наладилась и вошла в обычную колею.
