Каждый раз, когда я вижу высокие полосатые трубы электростанций или монументальные опоры высоковольтных ЛЭП, из глубин моей памяти поднимаются волны воспоминаний так или иначе связанных с энергетикой: подстанции Среднего и Южного Урала, жемчужина энергетики Казахстана – мощнейшая Ермаковская ГРЭС и, наконец, основа энергетики Вологодчины – Череповецкая ГРЭС. Там, в станционных посёлках, прошли мои детство и юность и, конечно, вся трудовая жизнь моих родителей – высококлассных профессиональных энергетиков. В свое время основатель первого социалистического государства В. И. Ленин изрек свою знаменитую фразу: «Коммунизм – это есть Советская власть плюс электрификация все страны…». Не буду вдаваться в партийные дискуссии, но что касается электрификации страны, то в данном случае коммунисты оказались на высоте. Впрочем, почему только коммунисты! Электрификацию нашей огромной державы осуществили все вместе – и коммунисты, и беспартийные
1
Я родился в декабре 1960 года на Урале, в городе Кизеле Пермской области. Моя мама была воспитателем детского сада, а отец после окончания в 1959 году Челябинского политехнического института трудился мастером на высоковольтных линиях электропередач – ЛЭП 500 кВ (официально он был принят на работу в Пермские Высоковольтные сети мастером 1-го Кизеловского участка). Согласно должностной инструкции и «Правил охраны высоковольтных электрических сетей» ему были доверены обслуживание, ликвидация аварий и охрана линий электропередачи, линий связи, электрических подстанций.
Я почти ничего не помню из этого периода. По рассказам родителей (а также сохранившимся фотографиям) я знаю, что Кизел был довольно-таки населённым городом, в нём проживало около 60 тыс. человек, здесь был свой драмтеатр и другие достижения городской цивилизации. Вокруг города возвышались горы, поросшие густыми и мрачными хвойными лесами, были ущелья и долины, были стремительные горные реки и ручьи. Климат не баловал: зимы снежные и холодные, лето влажное и прохладное.
Здесь было много действующих угольных шахт, при которых располагались рудничные посёлки и городки – Шахта, Центральный, Рудничный, Углеуральский и др. В 10 км от Кизела на небольшом водохранилище была построена Широковская ГЭС. А ещё здесь было много лагерей заключённых, большинство которых к концу 50-х годов опустело – в связи с массовыми реабилитациями осуждённых по политическим статьям.
Жизнь в Кизеле была нелёгкой, мы жили в скромной однокомнатной квартире с частичным благоустройством, было трудно с продуктами питания, в городе часто не было в продаже овощей и фруктов. От дыма многочисленных предприятий и угольной пыли над Кизелом постоянно стояла грязно-синяя пелена, настоящий смог. Но именно здесь началась трудовая биография моих родителей, и об этом периоде жизни отец в дальнейшем нередко вспоминал в кругу своих друзей-энергетиков и пел следующую песню:
Пусть гудят провода синие,
ЛЭП-500 непростая линия.
И ведем мы её с ребятами…
Каждое утро отец вставал в 6.30, наскоро завтракал и до вечера разъезжал по своим объектам на казённом мотоцикле. Возвращался только к вечеру, усталый и голодный. И, не смотря на усталость, находил в себе силы почитать техническую литературу. А на утро всё повторялось. Иногда по выходным дням отец ходил охотиться на уток – ружьё у него было с 18 лет, и охоту с рыбалкой отец считал лучшим видом отдыха.
Работа в Кизеле – интенсивная и напряжённая, в суровых климатических условиях, в любую погоду – стала первым серьёзным профессиональным испытанием молодого инженера-электрика и приучила его во многом надеяться на собственные знания и смекалку. Именно здесь Владимир Ваганов убедился в своем правильном выборе профессии и начал настойчиво и планомерно повышать квалификацию.
2
Отработав по распределению положенные три года, в августе 1962 года отец переехал в родные края, в Челябинскую область, где устроился работать инженером-релейщиком (потом его повысили в должности до мастера) на электрической подстанции, расположенной в посёлке Шагол, который фактически являлся пригородом Челябинска.
Сам посёлок Шагол представлял собою железнодорожную станцию, а в нескольких километрах от неё была построена электрическая подстанция, подававшая электроэнергию от внешних электросетей к городу Челябинску. Рядом с подстанцией располагался небольшой жилой квартал (6—8 двухэтажных благоустроенных домов), в котором жил персонал подстанции. У нас была двухкомнатная благоустроенная квартира, а неподалеку от дома отец получил участок в садоводческом хозяйстве: климат на Южном Урале благоприятствовал земледелию (например, помидоры здесь отлично вызревали на открытом грунте). Здесь края были потеплее, посытнее. В Челябинске жили мои дедушка с бабушкой – Иван Максимович и Вера Степановна Вагановы, сестра отца – Людмила Ивановна, а также остальная наша многочисленная родня по линии отца. Челябинск в то время по численности населения ещё не достиг миллиона человек (в настоящее время численность населения Челябинска составляет около 1млн. 200 тыс. человек), но всё равно для меня, жителя маленьких городков и посёлков, это был первый крупный промышленный город, подлинный гигант индустрии. Один район ЧМК (Челябинского металлургического комбината), где проживали мои дедушка с бабушкой, по своей площади мог соперничать с территорией Череповца конца 80-х годов. Кроме металлургического комбината в городе исправно функционировали и такие крупные предприятия, как тракторный и цинковый заводы. И поэтому в небе над Челябинском постоянно стоял серый удушливый смог, а речка Миасс, протекавшая через город, из-за промышленных стоков была настолько загажена, что несколько десятков километров по течению ниже города ловить рыбу было бессмысленно.
