1. 1
1.
– Глеееб, – интимным полушёпотом протянула Оксана. Лёжа на боку и подперев голову рукой, она вычерчивала пальцем узоры у него на груди.
– Эмм, – сонно отозвался он, не разлепляя век.
И так всегда: после секса он почти сразу засыпал. Раньше ещё как-то крепился, а теперь даже и не пытается. Хоть и ненадолго совсем, но ведь в самый неподходящий момент.
Пожалуй, это единственное, что раздражало в нём Оксану, потому что ей-то, наоборот, хотелось задушевных разговоров, нежности, волнующих откровений. А он… ну самое большее – мог чмокнуть в щёку перед тем, как уснуть. А она, ещё на взводе, разгорячённая, с бешено колотящимся сердцем, оставалась одна, хотя не одна, конечно, но…
И вроде это мелочь, однако мелочь какая-то обидная.
Вишнёвым ноготком Оксана чувствительно зацепила его сосок. Глеб мелко вздрогнул, слегка поморщился, длиннющие, чуть спутанные чёрные ресницы дрогнули, но всё равно, гад, не проснулся. Впрочем, кое-что его могло разбудить. Оксана опустила руку ниже…
Их с Глебом отношения длились уже четыре месяца. Хотя эти встречи, тайные и не слишком частые, трудно назвать отношениями в привычном смысле.
«У нас с ним только секс, – делилась она с лучшей подругой. – Без всяких там заморочек. Просто хочу нагуляться до свадьбы, чтобы потом было что вспомнить».
Глеба Оксана приметила ещё в сентябре, практически сразу, как только устроилась преподавателем на кафедру культурологии.
Вообще, ей всегда нравились красивые, видные и уверенные в себе парни. Нет, на шею она никому, естественно, не вешалась, для этого она слишком хорошо воспитана, да и цену себе знает – тоже ведь далеко не дурнушка. Даже знакомиться первая не стала бы. Однако полюбоваться со стороны, чуточку пофантазировать – почему бы нет?
Она часто встречала Привольнова в университетской столовой, в коридорах, в холле, у стенда с расписанием. Наблюдала украдкой. За ним приятно было наблюдать.
Среди сокурсников он выделялся, особенно внешностью, которую не портил лёгкий налёт неформальщины – пирсинг в ухе, связка кожаных браслетов на запястье и прочие несерьёзные мелочи. Ну и его манера держаться – уверенно, расслабленно и благодушно – тоже обращала на себя внимание.
Он, конечно, нарцисс. Купается в восхищённых девичьих взглядах и получает удовольствие, это заметно. Перед зеркалом, правда, не крутится, но если, проходя мимо, ловит своё отражение, то явно остаётся доволен. Тоже заметно.
И весь его образ, начиная от взъерошенных чёрных кудрей и заканчивая потёртыми конверсами, только на первый, беглый взгляд казался небрежным. Но присмотришься и видно: Привольнов за собой очень следит и очень ухаживает. Вот и небрежность в стрижке рукотворная – дань моде, хотя ему очень идёт, и шмотки пусть неброские, но исключительно брендовые, и потёртости – всего лишь эффект. И такой весь из себя опрятный. Поглядишь на его друзей: брючины забрызганы, кроссовки в грязи – всё-таки осень, дожди, слякоть. А у этого – ни пятнышка. Прямо мальчик с обложки глянцевого журнала.
Заводить с ним роман Оксана поначалу не думала даже. Ну да, он притягивал взгляд, нравился эстетически, но вот его расслабленность в движениях, блуждающая полуулыбка, скользящий незаинтересованный взгляд, в общем, всё это не слишком-то возбуждало.
Возможно, ничего и не случилось бы между ними, но однажды она заглянула в университетский спортзал.
На самом деле, Оксана на тот момент уже вовсю встречалась с физруком Валерой. Страсти там особой не было, но всё лучше, чем ничего. Одиночество она совсем не переносила, а физрук – не самый плохой вариант.
К Валере тогда Оксана и забежала по какому-то пустяку. Того на месте не оказалось, куда-то вышел, зато по спортзалу носился табун третьекурсников – парни играли в баскетбол.
Оксана, морщась от опасения, что эти здоровенные лбы в азарте могут если не затоптать, то сбить её с ног, поспешила уйти, но почему-то в дверях оглянулась. И оглянулась в ту самую секунду, когда мимо неё промчался, ведя мяч, Привольнов.
Не отдавая себе отчёта, Оксана так и застыла на пороге, жадно глядя на гибкое, сильное, разгорячённое тело. Потом спохватилась, смутилась, но уходить не пожелала. Присела на ближайшую лавочку. Чуть в стороне за игрой наблюдали восторженные студентки. Не хотелось им уподобляться, но с другой стороны – она-то как раз имеет полное право тут находиться, она пришла к своему, можно сказать, жениху и просто ждёт его возвращения.
Игра захватила её полностью. Нет, за счётом она не следила, даже не поняла, кто против кого играл. Её внимание приковывал один лишь Глеб.
Таким она Привольнова ещё не видела и даже не представляла себе, что он может быть таким – ловким, энергичным, стремительным. Глаза горели бешеным огнём, взмокшие волосы чёрными колечками липли ко лбу, под смуглой кожей играли налитые мускулы.
Оксана следила за ним как зачарованная. Когда Привольнов проносился мимо, обдавая ветерком, у неё захватывало дух. А когда он, подпрыгивая, забрасывал трёхочковый, чёрная майка уползала вверх, обнажая полоску пресса.
И эта малость подействовала на неё одуряюще. В голову сами собой полезли назойливые стыдные мысли и фантазии, а внизу живота сгустилось горячим комом желание.
Оксана тогда осталась до конца игры, хотя несколько раз говорила себе: уходи от греха подальше. Но почему-то продолжала сидеть и смотреть. Наваждение какое-то.
После игры Привольнов взял у кого-то бутылку с Бон Аквой и припал к горлышку. Пил он долго, жадно, запрокинув голову как горнист, а у Оксаны от этого зрелища наоборот пересохло во рту. Напившись, он вытер губы тыльной стороной руки и вразвалочку пошёл к дверям. Проходя мимо, неожиданно посмотрел прямо на неё. И не просто посмотрел, а будто взглядом одновременно раздел её, заценил и сделал совершенно непристойное предложение.
По-хорошему стоило бы возмутиться от такого нахальства, но внутри всё предательски задрожало. Она смущённо закусила губу, подозревая, что он наверняка просёк и её мысли, и её желания. И как будто ответил ей, что и сам не прочь. И тут Привольнов едва заметно улыбнулся и подмигнул, тем самым подтвердив, что да, так оно и есть – просёк и не прочь.
В следующий раз они встретились в университетской столовой. Случайно оказались рядом в очереди на раздаче. Привольнов стоял прямо перед ней и не сразу её заметил. Потом обернулся, поздоровался – между прочим, впервые, – но посмотрел при этом так, что её тотчас кинуло в жар. И ум у неё, видимо, совсем затуманился, иначе как объяснить, что взяла она гречневую кашу, которую на дух не переносит?
А перед самой кассой, он вдруг наклонился к ней и негромко произнёс:
– Может, встретимся?
