Илли выскочил из подъезда безликой многоэтажки и помчался в сторону заброшенной стройки. Только что прошел дождь и чисто вымытое апрельское небо дрожало влажной синевой. В семнадцать ты еще не умеешь ходить. Ты научишься этому позже, когда крылья за спиной постепенно отвалятся под невыносимой легкостью бытия. Илли об этом еще не знал. Расправив невидимые крылья, он легко перелетал через чернильные кляксы луж, груды строительного мусора, горы кирпичей и труб. Под ребрами горело невидимое, но такое осязаемое пламя, его жжение стало невыносимым и Илли, не выдержав, издал истошный вопль – вопль властителя джунглей.
Друг Илли Эд сидел на ржавой трубе, понуро опустив плечи, в одной руке у него тлела сигарета, в другой он держал палку, которой вяло ковырял рыхлую землю. От вопля Илли он вздрогнул.
– Ну ты и псих, – беззлобно сказал Эд, бросив взгляд исподлобья на приземлившегося рядом с ним Илли.
– Чувааак! Осталось два дня! Два дня и мы свалим из этой дыры навсегда! – Илли стукнул в плечо Эда. Эд продолжал ковырять землю, не глядя на Илли.
– Ты чего? – заметив настроение друга, спросил Илли.
– Илли, я не пойду, – глухо произнес Эд.
– В смысле? – голос Илли отяжелел.
Эд сплюнул и щелчком отбросил окурок в сторону.
– Ты въезжаешь, вообще, во что мы ввязываемся? Я не про то, что нам до границы два дня пешком топать по горам. На это мне плевать, это я смогу. Но нас вообще-то подстрелить могут, ты это понимаешь? Это же граница!
– Да ладно тебе, Эд! Мы же все спланировали, у нас все получится. У Альфредо вышло – и у нас выйдет!
Эд развернулся к Илли и схватил его за плечо:
– Ну сам подумай: зачем нам торопиться? Через год-два границы откроют. Нафига так рисковать? Закончим школу и нормальным законным путем переберемся в Грецию.
– Еще два года просиживать свои жопы в школе? Да ты спятил, Эд? – Илли рывком сбросил руку Эда с своего плеча. – Да за это время мы можем на машину заработать! Ты только представь, как мы по Афинам с телочками рассекаем. Да через два года я уже буду на главных дискотеках Греции играть!
– Ты думаешь нас там ждут прямо? – Эд хмыкнул. – Да ты понятия не имеешь, какая там жизнь! Там таких как мы за людей не считают вообще, мы для них грязные албанцы, мусор. Все что нам светит – параши мыть за копейки.
– А хоть бы и параши! – Илли встал. – А здесь мы не мусор? За шанс играть музыку на крутых танцполах, я готов делать что угодно. А здесь что мне светит? Что бы я ни делал, я буду таким как все – серой блевотной массой. Ненавижу!
Илли сплюнул, круто развернулся и чуть не упал, споткнувшись о кирпич. Он выругался, пнул кирпич и пошел обратно к сереющим на горизонте высоткам.
Чертов трус Эд, он все испортил! Тоже мне, друг называется. Они все так хорошо спланировали, у них бы все получилось. А теперь что? Теперь Илли должен отказаться от своей мечты и застрять в этой чертовой дыре еще на год. Одному ему границу не перейти. От досады Илли сильно закусил губу. Он сидел один за столом убогой кухоньки, уронив голову на руки и не видел, когда появился отец.
– Послушай, не расстраивайся, это к лучшему, поверь.
Илли вздрогнул и поднял на отца злые глаза. Отец как всегда был в тельняшке и выглядел точь в точь как на той черно-белой фотографии, которую он прислал в своем последнем письме. Это письмо Илли с мамой получили незадолго до известия о взрыве на судне, на котором отец ушел в очередной долгосрочный рейс. Однако тело отца так и не было найдено, кроме того согласно бортовым документам в день взрыва отец находился на суше. Маленький Илли и мама все ждали отца, но шли дни, недели, месяцы, а вестей от отца все не было. Люди судачили, что отец их бросил и бежал на запад. Илли зверел от таких слухов. Когда ему исполнилось двенадцать, мама умерла. И уже после ее смерти к Илли вдруг стал являться отец. Из-за страха, что его упекут в психушку Илли никому об этом не рассказывал.
– Пошел к черту! – прошипел он сквозь зубы.
– Илли, – продолжал отец, – не надо так, послушай меня. Твоя жизнь только начинается, и в ней не все так просто, как тебе кажется…
– Я не буду тебя слушать! – перебил его Илли звенящим от гнева голосом. – Тебя нет! Ты умер! Сдох! Убирайся в ад, туда, откуда пришел! Ты виновен в смерти матери! Ты! Я не буду тебя слушать, – повторил он и резко встал, едва не опрокинув стол. – Я не буду таким как ты! Я уеду, а ты останешься. Ты останешься здесь и навсегда оставишь меня в покое, чертов призрак!
Сказав это, Илли подошел к кладовке и достал рюкзак.
Ночной клуб – темное полуподвальное помещение до отказу забитое людьми, находился в грязноватом переулке в центре Афин. За диджейским пультом стоял Илли, он улыбался. В такие минуты он чувствовал, как танцующие перед ним люди превращаются в единый организм, соединяясь невидимыми нитями и эти нити через музыку плетет он, Илли. За эти пять лет он вгрызался зубами в свое право жить в Афинах: спал в парке на скамейке, ел один раз в сутки, таскал ящики с вонючей рыбой в порту, заколачивал сваи на стройке, по четырнадцать часов не разгибал спину в автомастерской. И оно того стоило, черт возьми оно того стоило.
Закончив играть, он поднял руки, люди на танцполе загудели. К Илли подошел владелец клуба – крупный бородатый парень, он похлопал Илли по спине и сказал в зал неожиданно тоненьким голоском:
– Давайте поздравим Илли, у него сегодня день рождения. Мы рады, что ты с нами, надеемся ты и дальше будешь нас радовать своей музыкой.
Илли заметил в толпе лицо Эда. Обнялись. Взяв по банке пива, друзья расположились в курилке.
– Мечты сбываются, да, Илли? Не первая дискотека Афин, но все же. Давно ты тут играешь?
– Несколько месяцев.
– И хорошо платят?
– Ну если и платят, то это не те деньги, о которых стоит говорить.
Эд приподнял брови и хотел задать следующий вопрос, но Илли его опередил:
– Ну а ты как?
– У меня все зашибись, – расправил плечи Эд, – наработал себе клиентуру, сейчас веду переговоры с одним крупным отелем, если заполучу его в клиенты – перееду в новый район, а то достали уже эти черножопые, весь район ими забит, вчера опять под окном устроили разборки.
– Черножопые тебя достали? – насмешливо сказал Илли. – Сам-то давно в Афинах?
Эд насупился.
– Ну а чем конкретно занимаешься? – примирительно спросил Илли.
– Ну логистика там, поставки, – уклончиво ответил Эд.
– Контрабанда что ли? – Илли заржал и стукнул Эда по плечу.
Эд недовольно поморщился.
– Ну а сам то что? Переехал или так и живешь с теми чокнутыми хиппи?
– А на хрена мне тратиться на жилье, если я там только ночую и то не часто, – Илли хмыкнул и проводил глазами туго обтянутые джинсами женские бедра.
