Не смотря на всё безумство этой идеи, совершались слабые попытки осуществления. Собрали бригады учёных по всему миру. В конструкторских бюро начали вести разработки: чертить, собирать модули, готовить к запуску. Укомплектовывали экипаж…
Константин Егорович сидит на против окна своего кабинета, мечтательно глядя в небо, играя подушечками пальцев, и, размышляя о предстоящем полёте…
– Где бы найти такого способного пилота, для такой серьёзной задачи? Здесь нужен мастер, а не просто – шофёр… Такой, чтоб вёл куда надо… А?.. Что скажете Николай Иванович?..
– Так. Ведь. Хлопцев прорва, Константин Егорович… Пилоты так и рвутся в бой: только кликни.
– В том-то и проблема, уважаемый Коллега: тот, кто рвётся в бой непригоден для такой миссии. Здесь нужен чуткий профи, знающий опасность, ищущий выход в безвыходной ситуации, способный предвидеть ход событий – здесь нужен Гений – понимаете?
Константин Егорович встает. Набрасывает куртку. Спешно выходит из кабинета. В коридоре он встречает Елену Сергеевну с пачкой каких-то бумаг: она что-то хочет спросить, но утихает, когда Константин Егорович, плавным движением руки показывает указательный палец, как бы, прикладывая к её губам. Ныряет влево, начинает быстро спускаться по лестнице, ускоряя движение; буквально, вылетая в холл, резво устремляется к выходу; ожидающие репортёры вскакивают с диванов, шумно сбегаются к центру зала, беспорядочно выкрикивают различные вопросы; но Константин Егорович скрывается, захлопнув за собой дверь, и садится в служебный автомобиль.
Приехав в дачный посёлок, Константин Егорович просит водителя остановиться и заглушить мотор. Выходит из машины, тихим шагом идёт вдоль поросших бурьяном дач.
Выискав нужную, он, хочет бесшумно открыть калитку, но задумывается, идёт дальше. Обходит участок. Отыскивает лазейку в заборе. Пролазит. Нащупывает дверцу подвала. Спускается. Поднимается в дом по подвальной лестнице, сосредоточенно прислушиваясь: тишина…
Проходит в комнатку. Обращает внимание на множество разбросанных рисунков: лошади, деревья, небеса… Берёт рисунок в руки, начав разглядывать: «Поразительно точно передаёт…» – думает Константин Егорович.
Подняв голову, он видит в распахнутое окно, пробирающуюся в дебрях мужскую фигуру с буйной шевелюрой на голове.
– Романенко стой! – выкрикивает Константин Егорович. – Мне не угнаться за тобой: стар уже…
Но тот даже не оборачивается – уходит.
Константин Егорович решил просто подождать, пока Романенко вернётся…
К полуночи так и произошло: слышится шорох; на кухне стоит Романенко, держа в майке ягоды, орехи и дикие яблочки. Выкладывает их на стол с голодным энтузиазмом, будто сейчас начнёт вкушать пищу богов.
– Красивые рисунки… Жаль никто не увидит… – приветствует Константин Егорович.
– Ну и что?
– Инверсия, ты же знаешь…
– Цепляетесь за жизнь?
– Люди слабы и беспомощны, Романенко. Нужен человек, который их выведет.
– Хорошо. Я попробую что-нибудь придумать… – наивно обманывает Романенко.
– Придумывать уже ничего не надо – нужен пилот на дальние расстояния. На мой взгляд, ты единственный, кто сможет справиться с подобной задачей. Зайди ко мне в лабораторию… завтра, часам к десяти… если сможешь… обрисую ситуацию в подробностях. Да, и я оставил в серванте немного деньжат…
– Не нуждаюсь. Спасибо.
– Что ж, тогда пусть просто лежат, может потом понадобятся…
Круглосуточный ларёк. Романенко стоит облокотившись на стойку, ожидая очереди. Деньги, оставленные Егорычем, возбудили бессонницу.
Дождавшись очереди, он взял бутылку водки, палку колбасы, солёные огурцы, лимон и минералку.
Придя домой, он убирает всё лишнее со стола; расстилает газетку; ставит бутыль; достаёт из серванта рюмку; вытирает в ней пыль, просунув палец через изнанку майки; нарезает колбаску, лимон; тычет маленький огурчик двупалой вилкой; наливает рюмашку, взяв в другую руку; торжественно произносит: «тост!..» – и выпивает.