Когда ты ничего не можешь, то что ты можешь?
Я открыл глаза и увидел летящее на меня лезвие меча. Я сидел на земле. Передо мной со свирепым выражением лица стоял парень азиат лет пятнадцати в школьной форме. Он сжимал меч и…
«Лядь!» – пронеслось в голове.
Я дёрнулся в сторону. Меч просвистел мимо.
– Сделай его, Хидеки! – перекрикивая друг друга, заорали трое придурков, стоящих чуть в стороне. Тоже пятнадцатилетние азиаты в школьной форме. Они прыгали, как макаки, и с обожанием смотрели на моего противника, а он, криво улыбаясь, снова замахнулся.
Я в панике начал шарить по земле. Под руку попала палка. Я схватил её и не думая вскинул в защите.
Раздался электрический треск, а потом удар металла о металл.
Оказалось, у меня в руках не палка, а меч. Точно такой же, как у моего противника.
Видимо, это оказалось неожиданностью не только для меня – узкие зенки моего противника расширились от удивления.
Я не стал мешкать. Жизнь приучила беречь мгновения. Вскочил на ноги и ткнул мечом наугад. И достал!
Так, царапина! Но глаза противника расширились ещё больше, и он зарычал:
– Как ты посмел?!
Болельщики притихли.
Мой противник, пожирая меня глазами, дал знак своим прихвостням отойти подальше. Встал в стойку и перехватил меч двумя руками.
Я понял: сейчас меня будут убивать.
Быстро огляделся. Кроме прихвостней моего противника неподалёку присутствовал ещё один персонаж – хилый очкарик сидел в пыли и вытирал сопли. Он тоже был в школьной форме, такой же, как и у этих. Незнакомой мне. Но то, что это именно школьная форма, не вызывало сомнений.
Мечи были только у моего противника и у меня – это я тоже сразу оценил. Как и расплывающийся красным небольшой порез на руке моего противника.
– Ты за это заплатишь! – прорычал азиат.
Он уверенно держал меч. Сразу понятно, что умеет обращаться с ним.
– Чё те надо?! – прорычал я, пытаясь понять, где оказался.
Увидев, что азиат вновь собрался атаковать, я перехватил меч двумя руками и приготовился – перелез через забор, называется. Сбежал, мать твою, от Грача!
В голове стучало: «Где я? Что происходит? Что делать?»
Я понятия не имел как тут оказался. Я понятия не имел, что делать с мечом. Я держал его в руках впервые в жизни. И это был настоящий меч – я ощущал его вес. Да и красное пятно на рубашке противника говорило само за себя.
В том, что у азиата тоже настоящий меч, я не сомневался ни минуты.
А ещё я понимал: убежать не получится. Стоит повернуться спиной к этому Хидеки, и мне крышка! А потому приготовился умереть, нанеся при этом максимально возможный урон придуркам.
Мой противник, видимо, прочёл мою решимость, потому что в его глазах промелькнуло сомнение. Он отступил на шаг. Отступил, но не ушёл и меча не опустил. Более того, замахнулся…
– Хидеки Яно! Кеншин Такэда! – голос раздался неожиданно.
Приятный девичий голосок скажу я вам.
– Тиксё! Дисциплинарный комитет! – крикнул один из прихлебателей и, вслед за товарищами, поспешно согнулся в поклоне.
Меч моего противника резко изменил траекторию и отправился в ножны, а сам Хидеки тоже согнулся в почтительном поклоне.
Я оглянулся на хорошенькую девушку в школьной форме с яркой нашивкой на рукаве. Рядом с ней были ещё две девушки, тоже с нашивками, но я видел только эту – с огромными глазами, в короткой юбке и белых чулочках. Ох уж эти белые чулочки!
Мы встретились взглядами, и её бровь удивлённо приподнялась.
– Прояви уважение к старосте, придурок! – прошипела одна из её подруг.
Я не сразу понял, что нужно делать. Решил просто скопировать позу моего противника.
– Оба, к директору! – приказала девушка.
– Да, староста! – ответил мой соперник и злобно посмотрел на меня.
– Да, староста, – повторил я и улыбнулся красавице.
И вдруг осознал, что у меня в руках палка. Палка, не меч! Ты самая, которую я схватил, защищаясь. И это была даже не палка, а прутик!
Так глупо было стоять перед симпатичной девушкой с дурацким прутиком в руках. «Сам я макака!» – подумал я и отбросил его в сторону.
– В мусорку, Кеншин! – сделала замечание девушка.
Пришлось идти за прутиком. Я нагнулся и непроизвольно застонал – острая боль пронзила всё нутро.
Девушка побледнела и подскочила ко мне.
– Кеншин-кун, с тобой всё в порядке?! Тебе нужно в медпункт, – защебетала она.
Вся строгость в момент слетела с неё. Передо мной стояла испуганная девочка с парой стройных ножек в чулочках и огромными глазами.
– Михо, – неожиданно всплыло в памяти её имя. – Чего так пугаться-то?
И отрубился.
Очнулся я в медпункте. Всё тело болело – каждая клеточка. В голове звенело. Перед глазами всё плыло. Белый потолок. Белая стена. Белая ширма, отгораживающая от меня остальное пространство. Капельница.
Я понял, что лежу на кушетке. Рядом на стуле сидит тот самый хлюпик в очках.
– Что за нах? – я попытался повернуться.
Едва я пошевелился, как хлюпик вскочил и склонился передо мной:
– Кеншин-сан! Спасибо тебе!
Я даже растерялся.
А хлюпик продолжал:
– Ты наследник такого уважаемого рода… Ты не должен был вступаться за меня… – И добавил дрогнувшим голосом: – За меня никто никогда не вступался.
– Что я должен, а чего не должен, это я сам решу, – прервал я хлюпика, не понимая о чём он говорит. Но не говорить же ему, что у меня и в мыслях не было вступаться…
– Прости меня, Кеншин-сан! – хлюпик склонился ещё ниже.
Я поморщился. Не привык к такому обращению.
Похлопал по стулу:
– Садись… Как тебя?..
– Акиро. Акиро Кобаяси, – представился хлюпик. – Мы в одном классе…
Н-да… Неудобно получилось. Я поморщился и прикоснулся к голове, мол, ничего не помню.
Хотя на самом деле я просто не понимал где я. Что происходит? Я не понимал, как я тут оказался! Не в медпункте, нет. Это-то ясно – принесли, пока был в отрубе. Но вот эта школа, ученик с настоящим мечом, меч в моих руках…
Это был не мой мир. Совсем не мой. Я родился и вырос в России. В небольшом провинциальном городке. Очень провинциальном. В наши края когда-то отправляли в ссылку – за вольнодумство. Собственно, так мои предки там и оказались…
Последнее воспоминание – я бежал от шайки Грача. Эти отморозки не давали мне прохода в школе, постоянно строили пакости, пользуясь полной безнаказанностью – ещё бы, отец Грача главный спонсор нашей школы. Средней во всех отношениях.
Десятый класс начался у меня с того, что Грач подвалил со своими прихвостнями и в приказном порядке заявил, что отныне я буду писать для него домашку. «А ху-ху не хо-хо?» – ответил я. И с этого момента моя жизнь превратилась в ад. И дня не проходило, чтобы эти подонки не подстроили мне какую-нибудь пакость: то поднос в столовой перевернут, то портфель запинают, то просто изобьют… И всего-то нужно было согласиться делать за Грача домашку. Но хренушки! Тут дело принципа. Попросили бы по-хорошему, почему бы не помочь? А так? Пусть идут лесом!
