1. ГЛАВА 1. Горизонты новой жизни
Никогда не знаешь, что придет завтра: новый день или новая жизнь…
Нотариус бабки связался со мной совершенно внезапно. Оказывается, старая родственница в секретном завещании поведала о том, что вручает свою жилую зажиточную недвижимость мне в каком-то недалеком городке.
Честно сказать, я была ошарашена. Но в позитивном ключе. Выручка от продажи четырехэтажной домины в получасе езды от крупного города, да и не в захудалом селении, должна быть внушительной. Я могла бы больше не снимать квартиру, а купить, причем в районе поприличнее. Качество жизни точно изменилось бы. Это было моим спасением. Больше никакого клоповника, напополам со студентами.
Проблема была только в том, что мать была против того, чтобы я вообще туда ехала, осматривать причитающееся поместье.
- Нет! – Злилась родительница. – Нам чужого не нужно, пусть стоит дом, не суйся туда! – Трещала она на другом конце трубки строгим голосом, поставленным годами.
Мы давно жили порознь. Мама осталась в маленьком городке, в котором я когда-то родилась, а сама я переехала в столицу, найдя более-менее оплачиваемую работу, далеко не по профессии экономиста. Нейл мастер. Удивительно, но это приносило мне больше денег, чем оставалось бы от работы с экселем в какой-то вычурной фирме.
Продвижение по карьерной лестнице занимало много времени и сил – осваивание новых техник совсем не шуточки, клиенткам нужны идеальные подкутикульные маникюры без затеков.
В двадцать семь у меня все еще не было семьи, лишь один постоянный любовник, с которым мы виделись по субботам, в макдональдсе у дома. Не знаю, стоит ли тут что-то говорить о любви. Высоких чувств я в этих отношениях не искала. И частенько задумывалась о том, нужно ли мне такое вообще.
Мама хотела внуков. А я знала – не от него точно рожать, когда он не может даже себе нормальную куртку на весну купить. Не потому, что нет денег, а из-за того, что и в секонде нормальные вещи. Да и голову слишком часто мыть – вредно. Ему и самому дети ненужны, говорит, не нагулялся еще... В тридцать четыре года. Словом, у нас был только секс. В Презервативе. И очень потребительское отношение друг к другу. Вполне может быть, я его тоже никак не устраивала. Меня это волновало мало.
Поймите правильно, я не плохой человек. Но жизнь носом в кошачий лоток окунала. С одной стороны, не хочется оставаться одинокой, скоро тридцатник стукнет, но и любовь в последний раз испытывала в старших классах. Даже сейчас, влюбиться по-настоящему – голубая мечта.
- Мамуль, ты же понимаешь, что твои слова звучат смешно. Оставить простаивать огромный дом, который можно продать. Он не чужой. Теперь это мое имущество. – Попыталась мягко привести родительницу в чувство.
При переоформлении документов я уже успела там побывать, взяв отпускной на работе, пришлось снять в инстаграм несколько сторис о такой печальной новости. Самый ярые клиентки пообещали и без моих утренних наставлений пить воду с лимончиком натощак и делать вакуум.
Особняк умершей был настолько большим и вычурным, что я не смогла сдержать удивления. Как бабка могла жить здесь одна, не измучавшись сквозняками в холодные осенние ночи? Половица скрипнет где-то на этаже, например, третьем, и можно уже ночью не вставать в туалет.
Черепичная кровля переливалась на солнце, поблескивала. Кирпичные стены возвышались на много метров вверх. Окна были старыми, не пластиковыми, но в хорошем состоянии, к тому же, очень подходили к ретро-стилю дома. Словно расширенная версия домика из сериала «Зачарованные».
Внутри было множество комнат. Я заплутала, пока все бегло осмотрела. Но это не портило моего довольства. Дом был просторным, с прекрасным интерьером и ремонтом – хоть сейчас на продажу. Это тоже было странно. Как старая женщина могла держать в идеальном состоянии целый особняк? Пустое. Кто-то ей точно помогал за хорошую плату. Она была небедным человеком.
Говорят, владела несколькими шахтами в этой Долине. Правда, они достались другим внукам по завещанию. Я не особо вникала, никто не начинал никакую грызню за наследство, просто приняли то, что досталось.
Жители поселка, соседи оказались невмоготу странными. Когда я приехала осматривать дом, они буквально толпой собрались возле входа, ожидая пока я выйду обратно на улицу. А когда это произошло – начали шептаться, вовсю выпучив на меня глаза.
Я с удивлением заметила, что население этого места очень молодое, сколько бы ни всматривалась, ни одного старика, или хотя бы мужчину или женщину лет сорока, не обнаружила, ни по пути сюда, через узенькие улочки, ни на месте.
Они не подходили ко мне, но смотрели какими-то довольными взглядами, словно заведомо знали, что я буду законопослушным гражданином и отличной подругой души для местных неуемных домохозяек. Я это могла. Но больше хотелось мочь это в каком-то другом месте с внушительной суммой на счету.
Большую часть толпы составляли мужчины. Лишь несколько миниатюрных болтушек разбавляли тестостерон. Но это не было таким удивительным. Должно быть, просто совпадение. Я ведь не видела всего поселения. Отдыхают, вполне возможно, вечереет уже.
По дороге обратно к машине внимание привлек густой лес в километров двадцать по периметру, что примыкал к Долине. Глухая стена зеленых деревьев начиналась резко и шла стеной вглубь, радуя глаз своей пышностью.
Клянусь, из лесополосы вышел какой-то голый мужчина, вонзая цепкий взгляд прямо в тонированное окно моего старенького BMW. Уж не знаю, показалось ли, но вены на его шее и руках вздулись, подумалось, что он вот-вот рванет к машине и согнет ее пополам, вытрушивая меня через окно на обочину, как драже «Тик-Так» из коробочки.
Пришлось прибавить газу, пугливо скрываясь вдали.
Наверное, какой-то местный душевнобольной. Странное место! Здесь даже ненормальные с накаченными торсами!
Я хотела приехать туда снова, пораньше, чтобы разобрать вещи бабушки перед продажей недвижимости. Эту богатую женщину я и не видела-то никогда, но ведь она – часть моего рода, было бы неправильно отбросить память о ней, рассортировав все нажитое по коробкам и выбросив в мусорку. Или того хуже – отдать новым жильцам.
Конечно, мама мне запрещала снова появляться там. Тем более, когда узнала о вчерашнем визите.
Будто снова в детство вернулась!
- Ты не понимаешь, те люди не отпустят тебя! – Уже практически кричала в трубку мать, голос родительницы истерично дрожал. Наверняка сегодня не приняла таблетки. И куда только Роберт смотрит? Это мой приемный отец. Они с мамой уже двадцать лет вместе, хотя я бы их больше назвала картонной парочкой, видящейся лишь по вечерам у телевизора. Но не мне судить о чьих-то отношениях. И своих толковых нет.
