На руке Ракуна сидел здоровенный комар, напрочь игнорируя тот факт, что сезон для этих кровососов ещё не наступил. Комар был толстый, уже напившийся, но улетать упрямо не желал.
Магос попытался осторожно согнать надоедливое насекомое, но рука даже не дёрнулась.
- Вашу ж мать… - тоскливо протянул Ракун, пытаясь для сравнения пошевелить другой рукой. Результат оказался тем же. – Женщина, ты можешь побыстрее? Меня комар жрёт!
- Не ной, я почти закончила, - отмахнулась Нина, внимательно разглядывая каплю крови через большую лупу.
Официально у лупы было очень умное и многоступенчатое название, которым всё равно никто, кроме учёных, не пользовался. А вот сам арфактум использовали частенько.
В ручке лупы находился небольшой резервуар, в который набиралась кровь. Затем по узкому каналу она поступала под увеличительное стекло, с помощью которого можно было разглядеть структуру всех заклинаний, наложенных на человека. А кто может разглядеть — может и изменить.
Но у Нины пока не слишком хорошо получалось.
- У меня руки опять онемели, - доложил Ракун.
- Ничего страшного, сейчас пройдёт. Вот если задыхаться начнёшь — тогда говори. Или, может, всё-таки в больницу? Там специалисты сидят, а не первокурсницы с амбициями.
Магос поморщился. Больницы он терпеть не мог (а кто их вообще любит?), и Нина об этом прекрасно знала. А заклинание, под которое он угодил, было в целом довольно безобидным: обездвиживало, но никакого явного ущерба здоровью не наносило. Так что можно было и подождать, пока начинающая магисса распутает все чары.
Чтоб не отвлекать её, Ракун попялился ещё немного на комара (так и не улетел, зараза), а затем начал изучать комнату. Та выглядела непривычно жилой и чистой. За последнее время Нина умудрилась превратить холостяцкую конуру, пригодную только для ночёвки, в уютное место, куда хотелось возвращаться.
Вот он утром и вернулся из очередной поездки: для разнообразия, не на лодке, а на пароме, как приличный человек.
До начала занятий в школе оставалось несколько часов, поэтому Нина решила его встретить. Как выяснилось — правильно сделала, потому что едва магос вынырнул из вокзальной толчеи на свежий воздух, как тело внезапно отказалось слушаться. При этом мозг работал до обидного чётко, Ракун всё видел, всё понимал, но почти ничего не чувствовал и мог разве что уныло моргать.
Любая нормальная женщина при виде человека, кулем свалившегося ей под ноги, побежала бы за врачом. Или послала бы кого-нибудь. Или хоть взвизгнула бы ради приличия.
Нина присела рядом на корточки, поправила очки, вытащила из сумочки лупу, из лупы — резервуар со шприцом, сноровисто набрала в него крови и задумалась, глядя на результат.
Мимо текла полноводная людская река, приехавшие и встречающие расходились по своим делам, и совершенно никому не было дела до лежащего на земле мужчины. Кроме флегматичного возчика, пытающегося найти хоть какого-то клиента.
- Достопочтенная магисса, рад предложить вам транспорт и услуги, - привычно забубнил он над ухом Нины. - Могу отвезти вашего друга в милитию, вытрезвитель, госпиталь, на кладбище...
- На кладбище нам пока рано, - отрезала женщина. - А вот в Сиреневый переулок было бы неплохо. Доплачу, если поможете затащить это тело в машину.
Возчик помог (кто ж от денег-то отказывается), хотя пыхтел при этом так, будто тащил не худого жилистого мужчину, а боевого слона. А когда узнал, что надо пострадавшего ещё и с улицы на третий этаж поднять, то вообще чуть не сбежал.
Если бы адрес называл сам Ракун, он, конечно, выбрал бы место с меньшим количеством лестниц. Или хотя бы с большим количеством слуг. В крайнем случае, сгодилось бы и управление разведки, хоть ввалиться туда и было бы верхом наглости. Зато там и подлечили бы сразу. Да и всё равно потом идти отчёт сдавать.
Но говорить магос не мог, а Нине из всех местных адресов пришёл в голову только его домашний.
Ракун обитал не в самом престижном районе, зато неподалёку от Реки. Был у него, конечно, и ещё один дом: большой особняк в центре, собственный сад, два этажа, четыре спальни, две гостиных и множество других бесполезных помещений. И, конечно, ворох слуг, необходимых для поддержания всего этого великолепия в должном виде.
Раньше, когда магос жил с семьёй, дом ему даже нравился. Но находиться там в одиночестве оказалось совершенно невозможно, ночью здание становилось похоже на тюремную камеру. Большую, просторную, комфортную, но всё равно камеру. Из него хотелось немедленно сбежать куда глаза глядят и не возвращаться хотя бы до утра.
Промучившись после смерти брата почти год, Ракун просто сдал дом внаём, а сам перебрался в маленькую квартирку, состоящую всего из двух комнат и совсем уж крошечной кухни. Зато в ней не хотелось выть от тоски и не бросались в глаза запертые двери пустующих спален.
Из слуг осталась только одна домработница, которая приходила раз в неделю, чтоб разгрести бардак, который Ракун успевал за это время сотворить. Хотя с появлением Нины бардака стало в разы меньше. И даже пол был всегда чистым.
Про пол магос знал совершенно точно, потому что как раз на нём он и лежал, в том самом месте, где возчика окончательно покинул энтузиазм. А Нина решила, что и так сойдёт, и устроилась со своими схемами и лупой прямо на журнальном столике, мимоходом столкнув оттуда пачку писем, документов и проигнорированных приглашений на новогодние торжества.
Приглашений оказалось неожиданно много, хотя большинство из них были отправлены чисто ради приличия: Ракун давно уже не относился к завсегдатаям подобных мероприятий. По молодости, конечно, захаживал — кадрить в таких местах девушек было легко и приятно. Ну и по работе иногда приходилось вести светский образ жизни, заводить полезные контакты и слушать сплетни. А сейчас-то что там делать? Чинно прогуливаться с постным лицом?
- Ещё одна попытка! - объявила Нина, кладя ладонь на грудь магоса. - Постарайся не дёргаться!
- Ладно, - ответил тот, но сказать было легче, чем сделать.
Чары сработали резко, по нервам словно ток пробежал. Ракун не просто дёрнулся — подскочил всем телом, врезался подбородком в лоб склонившейся над ним Нины, рухнул обратно и ещё некоторое время чувствовал, как все мышцы сокращаются сами по себе.
Зато комар наконец-то улетел.
- Просила же аккуратнее… - вздохнула Нина, потирая ушибленный лоб.
- Лучше бы предупредила, что оно так шарахнет, - буркнул магос. - Я думал, просто отпустит.
- Я тоже. - Женщина развела руками. - Извини, проклятия — не мой конёк. Они намного сложнее обычных схем, там недостаточно просто взломать, надо ещё реакцию организма жертвы учитывать. А я, знаешь ли, не врач.
