Дина Рубина - Итак, продолжаем!

Итак, продолжаем!
Название: Итак, продолжаем!
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2007
О чем книга "Итак, продолжаем!"

…Своего ангела-хранителя я представляю в образе лагерного охранника – плешивого, с мутными испитыми глазками, в толстых ватных штанах, пропахших табаком и дезинфекцией вокзальных туалетов.

Мой ангел-хранитель охраняет меня без особого рвения. По должности, согласно инструкции…

Признаться, не так много со мной возни у этой конвойной хари. Но при попытке к бегству из зоны, именуемой «жизнью», мой ангел-хранитель хватает меня за шиворот и тащит по жизненному этапу, выкручивая руки и давая пинков. И это лучшее, что он может сделать…

Дина Рубина

Бесплатно читать онлайн Итак, продолжаем!


…Я вот часто думаю – почему голый человек на подиуме в студии выглядит солидно, вроде как при деле, а стоит в таком виде в коридор к электрощитку выскочить – когда предохранители вышибает, – и ты уже не модель, а просто голая женщина, бывшая инженер-электрик… Вообще, голый человек – существо пустяковое.

А предохранители у нас в студии, где я натурщицей подрабатываю, часто вышибает. Художники – народ простой, славный, но руки у них кисточкой заканчиваются. Чуть что – Рая. Тем более что в прошлой жизни я – инженер-электрик.

Как свет погаснет – я шасть с подиума в коридор, ощупью до щитка, секунда – и порядок. Тогда Ави Коэн – это руководитель студии, милый такой, лысый человек – руку мне подает, помогает на подиум взойти и говорит:

– Аз анахну мамшихим – итак, мы продолжаем…

Пятнадцать рублей в час – в смысле шекелей – это ж не валяется. По три часа дважды в неделю – посчитайте-ка. Да мы с Сержантом до его ухода в армию на это питались – за мою голую задницу… Израильтянкам, конечно, платят больше – по двадцать пять. Но Ави Коэн обещал мне с Песаха накинуть рублик, в смысле – шекель…

Разве я не понимаю – эти ребята-художники, что наши, что ихние, – все нищие. Особенно зимой, когда турист не едет, а значит, и картин никто не покупает. Они, конечно, подрабатывают где придется.

Ходит к нам рисовать Сашка Конякин, из Воронежа. Он к Израилю через бывшую жену отношение имеет, милый такой парень. Так вот, он в Меа Шеарим муку на мацу мелет на маленьком частном заводике, за шесть рублей в час, в смысле – шекелей. Недавно руку поранил, как раз правую – кровища, говорит, хлестала… Три занятия пропустил. Но ничего, явился веселый. Пусть теперь, говорит, доказывают, что не добавляют в мацу кровь христианских младенцев…

Русские здесь живучие, как евреи в России.

А есть еще у нас Фабрициус ван Браувер, очень милый. Огромный такой мужик, блондин. Голландский еврей. Причем то, что он – голландский, он знал, а то, что – еврей, узнал, когда шесть лет назад мама у него умирать стала. Тогда она ему торжественно сообщила, что происходит из семьи маранов, ну тех, кто пятьсот лет назад крестился, но тайком упорно продолжал быть евреем, хоть инквизиция за это по головке и не гладила. Тут ему, значит, мамочка и объясняет – кто он. И поскольку они вдвоем жили – как мы с Сержантом, – берет с него клятву после ее смерти отсидеть по закону «шиву»[1] и сразу ехать в Израиль. Вот что на человека в один миг может обрушиться! Теперь вообразите невинного голландца перед лицом этих диких еврейских обстоятельств…

Он отсидел «шиву» и приехал, и ничего – живет. Ему нравится. Иврит только не осилил, все по-английски. Сам здоровенный такой голландец, говорит: «Май фазер – гой…»

Он здесь работает охранником у Стены Плача.

Вот и Ави Коэн, довольно известный тут авангардист – вечно в драном свитере. К нему на днях заявился домой чиновник из налогового управления. Прикинулся покупателем, н у, эти их штучки… То-се… когда о цене сговорились – тот вместо чековой книжки достает служебное удостоверение… Так наш Ави не растерялся. Он галантно взял типа под руку и подвел к холодильнику. А там на пустынных полках лежит на блюдечке скукоженный кусочек сыра. Тип из налогового управления постоял, поглядел на этот скучный кусочек и молча ушел… Как говорит в таких случаях Ави Коэн: «Аз анахну мамшихим!» Что касается меня – я всегда выглядела обеспеченным человеком. И сейчас выгляжу обеспеченным человеком, даже когда на подиуме работаю. У меня жизненная установка – никогда ни у кого не одалживаться. И вот за меня как-то в супермаркете мужик – явно марокканец – доплатил тридцать копеек. В смысле – агорот. Стопроцентный марокканец, никаких сомнений.

Я набрала полную корзину – ну там и шампунь хороший, и чашка мне приглянулась в синий горох, кетчуп, который Сержант любит (он как раз из армии на субботу пришел), – то-се… Уже у кассы спохватилась, что чековую книжку дома оставила. А наличных не хватает. На кассе девушка такая милая сидела, говорит – что делать, избавляйся от не столь важного. Я думаю: ладно, чашку – к черту, хлебцы диетические – к черту, а шампунь и кетчуп – нет. Она говорит н у, за тобой тридцать агорот.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru


С этой книгой читают
«Моя личная родня была неистова и разнообразна. Чертовски разнообразна касательно заскоков, фобий, нарушений морали, оголтелых претензий друг к другу. Не то чтобы гроздь скорпионов в банке, но уж и не слёзыньки Господни, ох нет. С каждым из моей родни, говорила моя бабка, "беседовать можно, только наевшись гороху!"».«Не вычеркивай меня из списка…» – сборник семейных историй, в котором собраны уже знакомые произведения, а также новые повести и рас
Истории скитаний, истории повседневности, просто истории. Взгляд по касательной или пристальный и долгий, но всегда – проницательный и точный. Простые и поразительные человеческие сюжеты, которые мы порой ухитряемся привычно не замечать. В прозе Дины Рубиной всякая жизнь полна красок, музыки и отчетливой пульсации подлинности, всякое воспоминание оживает и дышит, всякая история остается с читателем навсегда.
Роман в трех книгах «Наполеонов обоз» при всем множестве тем и мотивов – история огромной любви. История Орфея и Эвридики, только разлученных жизнью. Первая книга «Рябиновый клин» – о зарождении чувства.
Кипучее, неизбывно музыкальное одесское семейство и – алма-атинская семья скрытных, молчаливых странников… На протяжении столетия их связывает только тоненькая ниточка птичьего рода – блистательный маэстро кенарь Желтухин и его потомки.На исходе XX века сумбурная история оседает горькими и сладкими воспоминаниями, а на свет рождаются новые люди, в том числе «последний по времени Этингер», которому уготована поразительная, а временами и подозрител
История о взаимоотношениях с окружающим миром талантливого мальчика, страстно увлеченного литературой. Ситуация, в которую он попал, оказала сильное влияние на его характер, всю дальнейшую жизнь и судьбу.
«Красота – страшная сила, и про это рассказ Найденова. Известно, как воздействовала красота скульптур усыпальницы Медичи, сработанных Микеланджело: посетители забывали час и день, в которые они сюда пришли, и откуда приехали, забывали время суток… Молодая пара осматривает Константинополь, в параллель читая странички из найденного дневника. Происходит и встреча с автором дневника. Он обрел новую красоту и обрел свое новое сумасшествие. На мой взгл
Детские, ностальгические истории, произошедшие с автором в далёком леспромхозном посёлке в семидесятых годах прошлого века.
Избранное – дикий букет, не тронутый жёсткой рукой флориста: проза, поэзия, философия, эссе…Вы любите полевые цветы, поющее разнотравье? Останавливают ли вас жёлтые огни зверобоя и колючий шарм полевого синеголовника? Кружит ли голову ароматами восторга душистый горошек и трезвит ли терпкость вкуса горькой полыни? О чём размышляете, когда ветер гонит мимо вас рыжеющий шар перекати-поля?
«...теперь любой типограф, памятуя цитаты из министерского письма, уже не согласится тиражировать книжку под названием «Низший пилотаж», и семь раз отмерит, прежде чем дать добро на тиражирование иного другого опуса, «где про наркотики и слово из трех букв...».Но издатель, отмерив в восьмой раз, предлагает Вам, родной мой читатель, вторую часть трилогии Баяна Ширянова – «Срединный пилотаж». Книгу провокационную, резкую, продолжающую тему наркоман
Верхний и нижний. И никаких средних! Что вверху – то и внизу. А посередке – я с питерским эфом. Вчера привез. Сегодня сварю и вмажусь. А зачем я это пишу? Так, мало ли что...300 тыщ знаков, в принципе достатошно. Может, я в зашир уйду и мне будет лениво это все дописывать?Но все, хватит. Пепел эфедры стучит мне в сердце! Ничего, не долго ему стучать осталось. Эх, ща вотрусь!..
В отряде, который сражался с большевиками, ее звали Белой волчицей. Она знала разнообразные способы убийства, диверсий, получения информации и обладала талантом перевоплощения.В течение тридцати лет после Гражданской войны она продолжала свою борьбу, ускользая от чекистов и милиционеров, которые не смогли заподозрить в этой хрупкой, общительной женщине виновницу многочисленных жертв и резонансных диверсий.Как же ей удавалось в одиночку противосто
В этой книге собраны стихи для самых юных читателей и их родителей. Некоторые из них носят автобиографический характер, какие-то плод моей фантазии. Это стихи о счастливом и беззаботном детстве, о любви, о различных профессиях и детских увлечениях, познавательные. Сборник стихов для детей появился в том числе и благодаря моим детям, которые все это время были рядом и делились со мной своей любовью и искренними эмоциями.