– Да мать твою, куда ты прёшь?
– Никита! Ну ты вообще монстр.
– Да он сука просто.
– Хорошо, что я не леди.
– Хорошо, что мне не хочется извиниться.
– Хам.
– Ещё какой.
Алёна поджала губы и посмотрела на Никиту внимательнее. Молод, горяч, машину ведёт жёстко, то перестраиваясь так, что приходится оттормаживаться, то матерясь, когда его подрезают. Если бы не была в подпитии, наверное, уже бы возмутилась. Но кричащая из динамиков музыка, ветер, долетающий в приоткрытое окно, молодой парень за рулём, который едва ли не в сыновья ей годился – всё это стирало границы.
– Во всём такой?
– Что вы имеете ввиду?
– Да ничего.
Алёна поморщилась. Это его обращение на «вы» неприятно резануло слух.
– Хочешь, на «ты» перейду?
Он что, мысли читает? Алёна снова посмотрела на Никиту. Красивый, даже слишком. Будь ей лет на пятнадцать меньше, она бы показала этому парню, по чём фунт лиха. Но он был не просто непростительно молод, но ещё и являлся сыном одной из её подруг.
– А ты хочешь?
– Не хотел бы – не предложил бы.
– Никит?
– Чего?
– Ты когда таким дерзким успел стать?
Алёна даже повернулась к нему всем корпусом, сдерживая улыбку. Почему-то захотелось его подразнить. Получить какую-то реакцию. Какую – точно ответить не могла бы даже себе.
– А тебе это не нравится?
– Пока не решила.
– Как решишь – сообщи. Я где-то поблизости.
Он повернулся к ней, подмигнул, кивнул на приборную панель, где лежала пачка сигарет.
– Курить будешь?
– Неа. А ты кури.
– А я и не спрашивал.
– Предсказуемо. Была уверена, что так скажешь.
Алёна покачала головой и отвернулась в окну. Обхватила себя руками, нарочито зевнула.
– Спать хочу. Как перестанешь быть таким предсказуемым – разбуди.
– Стал.
– Что?
Она не сразу поняла, где находится и что от неё хотят, выныривая из приятной полудрёмы. Успели ли они доехать до места назначения – тоже не знала.
– Ты просила разбудить, когда не буду предсказуемым. Я разбудил.
– Угу. Мы добрались?
– Смотря куда ты хотела.
– Никит, это не смешно. – Алёна бросила быстрый взгляд за окно и нетрезво хихикнула. Похоже, они не просто не добрались, а оказались на противоположном конце города. Зря она дразнила парня и просила быть менее предсказуемым.
– А по-моему, весело.
Он заглушил двигатель, и Алёна села прямо, понимая, что Никита действительно не шутит. Она не боялась. Напротив, было – как там молодёжь говорит? Драйвово. Ей было драйвово.
– Так. И что же, мой непредсказуемый, мы будем делать?
– А чем хочешь заняться?
– Ну нет. Так не пойдёт. Ты меня сюда привёз, так что давай, рассказывай чем займёмся.
– Сексом – предсказуемо?
– Более чем. Давай ещё варианты.
– Снова сексом и ещё раз сексом.
– А тебя хватит на три раза?
– Для начала – да.
– Твоя фамилия не Самохвалов?
– Неа. Но если тебя возбуждают Самохваловы, могу побыть одним из них.
– Ох, Никитка. Сказала бы я тебе, что думаю, да материться при детях не могу.
Алёна достала из кармана короткой куртки телефон, зная, что её слова точно достигли цели. Видано ли, чтобы такой альфа-самец, взрослый во всех местах, стерпел, когда его назвали ребёнком? Но Никита молчал, видимо, был ещё и немного благоразумным. Хотя, в этот момент Алёна начала сильно сомневаться в том, что в машине в принципе есть благоразумные люди.
– Придётся звонить мужу. Побудет спасателем.
– Ты не позвонишь ему.
– Почему ты так думаешь?
– А что скажешь? Мы с Никитой на другом конце города, потому что он меня увёз сюда и не отпускает?
До чего всё же этот мелкий – засранец. Алена прищурилась, постукивая сотовым по подбородку. Сложившаяся ситуация её скорее забавляла, чем пугала или злила, но и проучить Никиту хотелось.
– Тогда придётся идти ловить попутку.
– Я тебя не отпущу.
– В каком таком смысле?
Брови Алёны взметнулись вверх. Она нервно хихикнула снова, вглядываясь в лицо сидящего рядом парня. Нет, правда. Будь ей хотя бы на десять лет меньше, она бы задала ему перца. Да так, чтобы обоим это понравилось. Но она же знает его едва не с пелёнок. Причём с его пелёнок.
– Я не позволю тебе одной ездить с незнакомыми мужиками.
– Буду искать водителя-бабу.
– Алён…
– Что?
– Я тебе хоть немного нравлюсь?
– Что?!
Она даже дар речи потеряла, забыв про то, что собиралась выйти из машины и предпринять попытку добраться до дома самостоятельно. Могла побиться о заклад, что Никита шутит.
– Я тебе нравлюсь? Хоть немного?
– Эм. Ну, ты симпатичный. Или как там у вас говорят, симпотный?
– У кого у нас? У детей?
– Что-то вроде того.
– Мне двадцать два. Почти.
– Да что ты говоришь? Взросляга.
– Вывести хочешь?
– А если выведу, что сделаешь? Нет, мне правда интересно.
– Ничего. Но с тобой крайне трудно сейчас общаться. И донести какие-то вещи.
– Несуразные?
– Что?
– Ничего, забей. – Алёна хотела снова отвернуться и всё же выйти из его чёртовой машины, но не смогла. Сидела, повернувшись к Никите, и пыталась понять, чего он от неё хочет. – Никитос, ты только чего не подумай, но… это розыгрыш такой, да? – Последние слова произнесла со смешком, хотя ей было совсем не до веселья. Никита был совершенно серьёзен. По крайней мере, выглядел таким.
– Нет. Ты мне нравишься. Давно.
– С ума сошёл! Когда давно-то? Ты только год как обратно к матери переехал.
– Тогда и влюбился.
– Никит… ну ты чего? Ну глупый такой.
– Я правду говорю. И вызвался тебя сегодня до дома подкинуть, чтобы об этом поговорить.
– Сумасшедший, я тебе в матери гожусь.
– Тебе тридцать шесть.
– Ага. И Павлику у меня восемнадцать.
– И что?
– И муж у меня есть. Любимый, между прочим.
– Если между прочим – то это ерунда.
– Никит, ты меня поражаешь. Ну, правда. Увёз какую-то старушку посреди ночи на другой конец города. Признаёшься в любви. Старушка пьяная. Хочет домой к мужу. А парень ты красивый, молодой. На тачке классной. Тебе бы поехать, найти себе девчонку, может, пару. И трахать их ночь напролёт.
– Значит, всё же нравлюсь?
– Никит… ну ей-богу. Такое впечатление, что тебе и слова нельзя сказать.
– Пока всё, что говорила – нравилось.
– Тогда мне действительно лучше сидеть молча.
– Алён?
– Что?
– Пойдёшь со мной на свидание?
– Дурак…
– Я серьёзно.
– Трижды дурак. Ну зачем я тебе, м? У тебя, как бы банально это ни звучало, вся жизнь впереди. А у меня уже всё.
– Что – всё? Ты красивая, молодая, сексуальная.
– Стоп! Мне столько приятного сразу за последние лет десять не говорили. Я не привыкшая. Не привыкшая я, Никит.
– Вот видишь! Тебя не ценят, а ты живёшь с мужиком, которому варишь носки и стираешь борщи.
– Потому что помимо комплиментов от парня, который просто хочет меня трахнуть, есть ещё любовь, уважение, годы семейной жизни. И я тебе запрещаю выражать своё мнение об этой самой чужой семейной жизни. Нет, я не верю, что мы говорим об этом всерьёз.
