Это моя первая книга. Она создавалась больше двадцати лет. Не факт, что вы увидите здесь набор духовных исканий и результат постоянных размышлений. «Как не обидеть дракона» – роман развлекательный, а не философский. Тем не менее текст, который начал создаваться в Новозыбкове и прошёл со мной через Потсдам, Берлин, Варнемюнде, Корфу и Крит, Майорку и, конечно же, прежде всего, Коттбус, заслуживает определённого уважения с моей стороны – отсюда это короткое предисловие, которое не стоит читать до знакомства с текстом.
Понимаешь, читатель? Брось на этом месте поглощать предисловие и иди читать книгу! Я серьёзно. Автора на самом деле не существует, и все эти послания, посвящения, эпиграфы в основном написаны для тех, кого хочется обнять и поцеловать.
Они должны что-то отсюда вычитать, а тебе это может быть скучно…
Но если уж ты остался тут или вернулся после книги, то внимай.
Я хотел написать просто развлекательную книгу, клянусь пионерским детством. Создать новый мир, избавиться от аллюзий, политических подтекстов… Что значит – я?
Это Владимир Стогов мне предложил.
У книги два автора. Но по разным причинам говорить мне приходится от своего имени. Мы хотели приятно провести время в 1999 году. А вот потом жизнь – в основном ремнём и тисками, но иногда – пряником – заставила меня вспомнить о том, что муза посетила, посидела и ушла, а вкалывать приходится уже самому.
Вся основа текста придумана между 1998 и 1999 годами. Это очень важно, если вдруг кто-то захочет обвинить нас в плагиате с «Гарри Поттера». Первый фильм я увидел где-то в 2003 году, первую книгу прочитал в 2017-м, когда Николь уже было два года. Прямо при ней и читал: она спала в колыбели, а я – на ридере, под приятное для глаз безвредное освещение…
Это великая книга – «Гарри Поттер». И книги Толкина – великие книги. Но лично мне кажется и всегда казалось, что в жанре фэнтези лучше ничего не читать и начать изобретать велосипед, чем наоборот.
Изобретение велосипеда сулит некоторые проблемы, но приносит, как выясняется, счастье, потому что для большинства людей иного способа хоть что-то сконструировать, что бы то ни было новое и оригинальное, не существует.
Но я отвлекаюсь. В итоге «развлекательный роман» был написан и даже сохранён в компьютере, что было не так просто в начале нулевых в России.
Надя (R.I.P.) набирала его под мою диктовку несколько месяцев, и то, что она не сможет прочитать окончательный вариант, – безусловно, одно из самых больших несчастий в моей начинающейся литературной судьбе.
После эмиграции было не до того. Стогов пропал, общаемся мы редко, он даже не в курсе, что книга пошла в тираж, и узнает об этом только при вручении ему авторских гонораров… ой, то есть экземпляров, конечно! Привет, Владимир! Я люблю тебя. Выходи на связь.
Тем более что гонорары могут и случиться. Богатым будешь – как Буратино.
Дальше: один в поле – таки да, воин, и блестящая идея «развлекательного романа» рухнула.
События в мире и России, опыт эмиграции, масса прочитанной литературы, среди которой было очень мало типовой…
Ребята, я до беспредела не начитан современными сказками, за что сразу извиняюсь перед покупателями, решивших скоротать ночь в поезде с этой книгой.
Не получится. В топку полетело всё, получилась качественная и количественная эклектика (не роман качественный – это тебе судить, читатель, а эклектика качественная).
Приятно чувствовать себя литературным хулиганом, болельщиком «Спартака» (Москва) – и учителем иностранных языков.
И дело не только в подтекстах. Дело в отношении к литературному творчеству вообще. Если уж и портить бумагу (или электронные что-то там), то с целью остаться самим собой в ноосфере.
И, в принципе, что я понял с ужасом, когда дописал, – весь роман и посвящён тому, чтобы остаться самим собой в ноосфере. В этом исходная цель каждого героя. И далеко не всегда они её достигают.
У литературного творчества две цели: сделать из человека читателя, а потом уже сотворить из читателя писателя. Вот с этим и живите.
Всех обнимаю, целую. Список благодарностей – сзади.
А здесь остаётся только поностальгировать. Потому что как бы ни повернулась жизнь, а первой книги у меня больше не будет никогда.
Читайте хорошие книги и предавайтесь гедонизму.
Часть 1.
Загадка ведьминского холма
Ученик: «Учитель, а почему магов называют Белыми?»
Учитель: «Так повелось исстари. В древние времена маги жили в белых домах. Это было время хрустальной чистоты. Теперь чистоты нет, дома рухнули, а цвет сохранился. Маги – Белые, а вот дела у них часто чёрные».
Мир Фэнби
Империя Кумр
Графство Гиос
Первый раз это случилось в прошлом году. Брату тогда ещё не исполнилось двенадцати, и звали его просто Эй, а не Эйт, как сейчас. Вся семья: Ли, Эй, Альда, отец и маленькая У – возвращались из Гиоса, где проходил праздник Урожая. Они остановились в деревушке Каменный Ручей, чтобы отдохнуть самим и накормить лошадей. Поселение лежало в двадцати лигах от родного Ильра. Аристократам, хоть и бедным, конечно же, выделили лучшие апартаменты. Посёлок как посёлок: горстка домиков, конюшня да харчевня в пару этажей – в ней столовались случайные и довольно редкие гости.
И всё-таки была в этой глухой провинции точка притяжения для любопытных мальчишек (и не только). Местная ребятня быстро ввела своих благородных сверстников в курс легенды Ведьминого холма, после чего было принято незамедлительное решение взобраться на страшную вершину вопреки страхам и слухам.
Первым достопримечательность обнаружил Эй.
– Посмотри, Сынок, – указывая на возвышенность, обратился он к брату.
Эй всегда называл Ли Сынком, если хотел позлить. В ответ он получил прозвище Папаша – не сильно изобретательно, но всё-таки…
– С него, наверное, видно всю дорогу. Сверху разглядим старую башню Ильра.
– Не-а, – возразил Ли. – До города ещё ехать и ехать, а бугор невысокий…
– Но мы не торопимся, – возразил Эй и хитро подмигнул.
– Если ты ошибся, Папаша, возьмёшь меня на ночную рыбалку?
– А если я прав, сегодня прибираешься в комнате, – как принято, Ли тут же был награждён встречным условием.
Расстояние до холма оказалось значительнее, чем предполагали ребята. Пришлось пройти почти половину лиги – только после этого они поздоровались с подножием намеченной цели. Вблизи холм выглядел внушительно. Крутые склоны придавали ему строгий и величественный облик.
