Евгений Кузьмишин - Калиостро в пасквилях современников. Сборник мемуаров

Составитель Евгений Кузьмишин

ISBN 978-5-4498-0407-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Калиостро в пасквилях современников

Составитель Е. Л. Кузьмишин

При содействии Национального державного святилища России и союзных стран Египетского масонства Устава Мемфиса—Мицраима

http://memphis-misraim.ru

«Граф Александр Калиостро» (1743 (?) -1795) – это не столько человек, сколько образ, понятие, химера, мем, – совокупность слухов, сплетен, частных предположений и авторских фантазий огромного количества людей, запечатлевших свои умозрительные построения в литературной и художественной форме с самыми разными целями, побуждаемые самыми разными мотивами и поводами. «Калиостро» – это маска, роль, театральный костюм из ателье проката, который никогда не знаешь, где обнаружишь в тот или иной день, и кто будет в него одет. Тот, кто даст себе труд прочесть все «канонические» для современной историографии полные биографии Калиостро (их не так уж много), обязательно заключит по прочтении, что у него не сложилось в воображении образа этого человека: детали распадаются, литературная ткань расползается по швам, мозаика не складывается в целостную картину, многочисленные документы противоречат один другому, наползают друг на друга и затмевают обзор. Каждый из авторов, изучая фактически одни и те же архивные и мемуарные источники, неосознанно формирует свой образ таинственного графа, но каждый из этих «авторских» образов разительно отличается от всех прочих, двоих похожих «виртуальных Калиостро» просто не встречается в природе. Одно дело – когда это касается беллетристики: действительно, сколь различны между собой образы Калиостро в рассказе А.Н.Толстого и в пьесе Г.И.Горина, в пьесах Екатерины II, Ф. Шиллера и И.-В. Гёте, в романе А. Дюма и рассказе М. Кузмина. И совершенно другое дело – когда совершенно разные «графы Калиостро» встают призраками над страницами академических биографических изданий видных и авторитетных специалистов, историков и культурологов.

Как сказано в акте о смерти графа, составленном 28 августа 1795 г. тюремным священником в крепости Сан-Лео, «nascitur infelix, vixit infelicior, obiit infelicissime»1 – «родился несчастливо, жил еще несчастливее, умер же наинесчастливейше». Так ли это? Тщательное изучение доступных в наше время историографических материалов приводит только к выводу о том, что нам доподлинно не известно, ни как он nascitur, ни как vixit, разве что мы имеем некоторое представление о том, как он obiit, но разве этого достаточно? Нет смысла приступать к новой авторской биографии этого человека, поскольку это значило бы попасть в плен собственных предположений и иллюзий, а уж сколько пало в эту бездну…

Было бы слишком большой банальностью сказать, что мало кто из исторических персонажей вызывал к себе столь диаметральные чувства: Калиостро повсюду сопровождали либо почитание, сравнимое с воздаваемыми одним лишь божествам почестями, либо ненависть и сотракизм, граничащие с преследованиями еретиков в самые темные века человеческой истории. Воспоминания современников о нем свидетельствуют об этом со всей очевидностью. В этой работе мы собрали мемуары – или целые книги и брошюры—памфлеты, или их большие отрывки, где тема Калиостро раскрыта полностью, – в которых те, кто виделся и общался с ним, выразили сложившееся о графе собственное мнение или просто пересказали потомкам бродившие по всей Европе байки и анекдоты о чудесном целителе, или сделали вклад в обдуманную и целенаправленную пропагандистскую кампанию, которую вели в интересах той или иной политической или общественной группы.

Многие стороны жизни Калиостро подробно и тщательно изучены его биографами и описаны в их трудах, хотя, как уже говорилось выше, нет в этой исторической фигуре ничего, что придало бы ей достаточно «плоти», чтобы она встала в один ряд с другими персонажами исторической сцены своего времени.

У каждого – свой Калиостро. На этом придется остановиться. По крайней мере, на какое—то время, до открытия новых документальных источников или иного какого чуда.

Е. Л. Кузьмишин, к.и.н.