Первое, что сделал Локи, когда выскочил из тесного «саркофага», что держали в каменной глыбе, служащей наковальней четырёхрукому гиганту Гефесту, так это достал из кармана тёмно-зелёного с позолотой плаща своё компактное зеркальце, взглянув, как он выглядит.
– Как всегда отвратительно, – ледяным безэмоциональным тоном произнесла освободившая его Никта.
Белый грим на красивом молодом лице был потёрт и немного потрескался. Алая улыбка до ушей и чёрные «слёзы» рисунком от глаз вверх и вниз сохранились спустя столько столетий. Старый грим, пусть подсох и местами осыпался, всё ещё оставался на коже. И всё же рыжеволосый плут в шутовском колпаке решил заново нанести этот рисунок, прихорошившись.
Каменный великан, испещрённый прожилками магмы, остался ковать оружие для решающей схватки. Бог обмана и высвободившая его богиня ночи от вулкана двинулись вглубь Черногорья на земли гномов, которыми правила Морриган. Её обсидиановый дворец в скале с фигурами из гранита и мрамора, украшенными обилием аметистов, найти было нелегко. И всё же два путешествующих божества довольно быстро прошли в тронный зал, где кипело многоголосье обсуждения насущных вопросов.
– Здравствуй, моя королева, – с улыбкой прошагал Локи вперёд, оглядывая собравшихся бородачей в доспехах и рогатых шлемах, но в первую очередь уставившись на их правительницу. – Заждалась, небось?
Та куда больше походила на человека. Изящная молодая женщина, чьи губы были по центру окрашены чёрным, но оттенок не расползался на их края, словно делая те визуально маленькими и пухлыми. Её облегающее тёмное платье с фиолетовым декором обнажало левую стройную ножку в элегантной туфельке на высоком каблуке.
На лбу блестела серебристая диадема с аметистовыми звёздами и серпом полумесяца в центре, а на голове поверх вьющихся тёмных волос красовался золотой рогатый шлем с руническими древними надписями. На выступах трона сидели крупные чёрные вороны, каркая и переминаясь, с интересом изучая своих гостей. Никта осталась поодаль, вперёд к каменному трону шагал только Локи, приветствуя вмиг умолкших от его визита низкоросликов.
– Ба! Кто пришёл! Кабан мне в жбан! – нарушил воцарившуюся тишину возглас одного коренастого и весьма удивлённого гнома в рогатом шлеме, судя по всему, одного из местных лидеров-военачальников: уж больно красотой и качеством на фоне остальных выделялись его доспехи.
– Что у вас тут? Вечеринка? У Морриган дома? Гуляет каждый клан, гуляют все гномы? А меня даже не пригласили, – иронично отметил шут. – Норды и цверги, – обратился к собравшимся шут, – и их гости, – подметил он на заседании представителей и других гномьих кланов, – свет вашей надежды вернулся. Надеюсь, вы не успели даже соскучиться или заметить, – самодовольно улыбнулся плут.
– Принц Локи, – ухмыльнулась Морриган, изучая своего рыжевласого гостя своими сиреневыми глазами. – Чёрт возьми, а я думала, что ты сдох.
– Смотрю, даже сохранила кое-что на память, – подошёл плут поближе. – Тебе не идёт золото.
– А тебе не идёт быть мёртвым, – сняла королева гномов свой шлем и играючи передала гостю, продолжая приветливо улыбаться и строить глазки.
– Надеюсь, я не слишком там похудел, а то ещё спадать будет, – усмехнулся Локи, глядя в собственное отражение в золотых пластинах.
– С тобой исхудаешь, – вышагнул «из него» назад ещё один Локи, вылитая копия, только без шлема в руках, но зато с ароматной сарделькой, которую тут же надкусил и начал жевать.
– И не слишком-то поумнел, а то череп жать будет, – усмехнулась Морриган.
– Гномы, гномы, – вбок из Локи отшагнул ещё один дубликат, громыхая бубенчиками на изогнутых конусах колпака. – Вы же лучше всех умеете закатывать пирушки? – Голос у него был ещё более жеманным и воздушным, чем у истинного Локи.
Кругом, под задранные кверху щиты, молоты и топоры, раздались одобрительные возгласы. Мужчины и женщины: крепкие норды, бородатые дворфы, поджарые цверги – здесь собрался целый совет из нескольких гномьих родов. За правым столом виднелась делегация коренастых краснолюдов с бурой кожей и крупными носами. Слева – заросшие волосами, похожие на комки меха, шидхи. Здесь явно что-то решалось, но появление оставшейся в дверях Никта и переполошившего всех, а теперь ещё и порождающего свои копии Локи прервало все речи, доклады и заседание.
– У нас союз с «Мундрагон» против людей. Дракониды и зверолюди пользуются нашими тоннелями для внезапных атак, но откуда ни возьмись появляются демоны, руша наши планы, – пожаловалась Морриган. – Да ещё эльфы задумали объединиться. Если люди и остроухие снова заключат союз, или если Империя подомнёт под себя Вольный Край…
– Сначала мы пустили этих драконов, чтобы пробудили других драконов, – недовольно проскрежетал рыжий гном в рогатом шлеме. – А потом эльфы припёрлись взрывать драконьи гнёзда, обрушивая наши тоннели и засыпая наши дома! Смерть эльфам!
– Смерть эльфам! – поддержали его остальные.
– Дубиной в жбан! – задирал своё орудие чернобородый низкорослик.
– Нет-нет, бежишь мимо них и… и по мизинчику! По мизинчику! Хрясь! – утверждал лидер.
– Хрясь по мизинчику! – поддакивали воинственные гномы.
– А если… а если не по мизинчику, то… – поглядел глава низкоросликов на чернобородого.
– То? – вопросительно глянул тот.
– То, размахнувшись, по коленной чашечке! – с угрожающим видом засмеялся рыжий главарь.
– Мы сюда веселиться пришли или о делах разговаривать?! – холодным тоном возмутилась Нитт.
– Может, сначала убьём кого-нибудь? – вышагал из Локи вперёд его дубликат с озлобленной физиономией. – Давайте для начала кого-то убьём, а потом будем уже разговаривать.
Неотёсанный, не причёсанный, полная противоположность элегантного статного мужчины в шутовском красно-золотом наряде. И у этого явно чесались кулаки, дабы нарваться на драку или ту спровоцировать. Рептилоидные глаза смотрели с бешенным огнём, нижняя челюсть так и выпячивалась, весь вид его был просто безумным.
– Чтобы биться, нужны план и тактика, – отшагнул из центрального Локи ещё один дубликат, одетый в военный генеральский мундир.
Голос его звучал солдатским и чётким, вид был статным и строгим. Он весьма отличался от вольных жестов, походки и взгляда истинного Локи, но при этом, несомненно, был его частью. И выглядел более серьёзным, чем остальные копии-доппельгангеры бога обмана.
– Чистое безумие, – захлопала на всё это его представление Морриган. – Я всегда ценила тебя за чувство юмора.
– А я тебя за красивые ножки и способность разведать всё с помощью воронов, – повернулся к ней плут, держа в руках шлем, снова перевода взор на воронов, что сидели вокруг королевы гномов. – Какие из них принадлежали приёмному отцу?
